«Отличный секс. Хороший мальчик. Убирайся обратно в конюшню. Пока. Веди себя хорошо».

Это помогло ему не опуститься до просьб, уподобляясь тупому инструменту, который заслужил быть растоптанным под ее ногами.

Он заставил себя успокоить дрожь в горле. Затем вышел из нее и отвернулся, не глядя. Шон слышал, как она шелестит покрывалом, когда вытащил из мусорной корзины мешок и открыл его, чтобы избавиться от презерватива.

– Шон? С тобой, э-э, все в порядке? – спросила Лив мягким шепотом.

Он пожал плечами и ответил охрипшим голосом:

– Все отлично. Ты сказочно трахаешься, принцесса.

А потом сбежал в ванную и плескал водой в широко открытые глаза, которые пекло от неуместных и неловких слез, пока те не прекратили течь по щекам.

Прежде чем вернуться в спальню, Шон взял себя в руки. Натянул джинсы, стараясь не смотреть на Лив, пристегнул нож и пистолет, обулся и надел рубашку, не произнеся ни слова и ни разу не взглянув на нее. Лив молча стояла, плотно укутавшись в халат.

– Шон? – ее голос стал еле слышим.

Он проигнорировал ее, схватив ее сотовый с комода.

– Что ты с ним делаешь? – спросила она.

– Записываю в него свой номер, – ответил Шон. – Если возникнет желание, просто отправь мне сообщение со временем и местом. Я буду там. Уже готовый.

– Почему ты такой холодный? – прошептала она.

Он взглянул на нее, нахмурившись:

– Что, секс был не достаточно горячим?

– Я не об этом… Ага, ясно. Снова метаморфозы. Сейчас ты жестокий и ужасный Шон, верно?

Он пожал плечами:

– Каким бы Шоном я ни был, мой член всегда будет для тебя твердым. Найдешь в телефоне под буквой «М» – мальчик для секса. – Он бросил телефон на комод и распахнул дверь.

Справа была лестница на третий этаж, далее чердак, окно, дерево. Его тайный маршрут. Слева находилась парадная лестница, ведущая вниз в главный зал. Шон повернул налево.

Лив бросилась к двери за ним и прошипела:

– Эй! Ты что делаешь? С ума сошел?

– А почему нет? Если меня сейчас убьют, я умру счастливым. А ползать на животе занятие не из достойных. Хорошего вечера, красавица.

Как назло, Эмилия Эндикотт стояла у подножия лестницы и шепталась с этим вонючим дерьмом, Блэром Мэдденом.

Идиот.

Язык Шона прирос к небу. Он резко пересмотрел мудрость своего решения выйти через парадную дверь.

Сейчас ползанье на животе показалось замечательной идеей.

Мать Лив повернулась, услышав его преднамеренно тяжелые шаги, и издала пронзительный вопль. Она резко подняла руку, чтобы прикрыть тонкие красные губы.

Блэр вскочил и встал перед ней, надув грудь, как жаба.

– Как ты вошел? Что ты сделал с Лив?

– Ничего, – тихо сказала Лив, стоя позади Шона. – Все в порядке.

Значит, принцесса сжалилась над ним. Шон позволил себе последний взгляд через плечо. Она все еще была в прозрачном, сексуальном халате. Румяная, влажная и великолепная. Как женщина, у которой только что был сказочный секс.

Шону не нравилось, что Блэр Мэдден видит ее такой.

– Я проверял вашу систему безопасности, – сказал он. – Само собой, требованиям она не отвечает. – Он залез в карман и вытащил клочок бумаги. – Вот список лучших охранных компаний в этой области. Тут же частные телефонные номера. Можете позвонить им прямо сейчас. Скажите, что от меня.

– Спасибо за непрошеный совет. – Блэр распахнул дверь.

Спускаясь вниз по лестнице, Шон не спускал с него глаз. Мэдден медленно отступил, на лице у него подергивалась мышца.

– Полиция прямо за домом, Макклауд.

Послышался хриплый громкий голос. Шон обернулся. В дверях стоял Барт Эндикотт, его пухлое лицо покраснело и пошло пятнами.

Шона всегда удивляло, как этой зубастой стерве и напыщенному хвастуну удалось произвести на свет принцессу. Это навсегда останется одной из величайших неразгаданных тайн генетики.

– Я в курсе, – ответил он. – Видел их, когда входил. Но я уже ухожу. Всем спокойной ночи.

– С тем же успехом ты можешь остаться там, где стоишь. Мы все равно выдвинем обвинение в проникновении со взломом, – голос Эмилии Эндикотт был едким, как кислота.

– Нет, мама, – мягко, но решительно возразила Лив. – Не было никакого взлома и проникновения. Это я его пригласила. Можете отозвать полицию.

Все в ужасе уставились на Лив. Шон ей сейчас не завидовал. Она скрестила руки на груди и уставилась на них в ответ.

Ничего себе! Шон чуть не покраснел. Он не заслуживал такой поддержки после всего того кретинского бреда, что ей наговорил. Эта женщина – чистейший высший класс.

– Едва ли это подходящее занятие для обрученной женщины, дорогая, – громко произнесла Эмилия. – Полагаю, ты рассказала Шону радостную новость?

Шон посмотрел на Лив, внезапно почувствовав холод в груди.

Лив моргнула:

– Но я… я не…

– Да ладно, дорогая, – сказал Блэр. – Мы не можем всегда держать это в тайне.

– Мы думали назначить дату на начало осени, – напирала Эмилия. – Но, конечно, это ужасное событие может заставить нас пересмотреть сроки. Какой позор.

Шону потребовалась минута, чтобы ответить.

– Да уж. – Он посмотрел в большие серые глаза Лив. – Удивлен, что ты не поделилась чем-то столь важным во время нашего, э-э, разговора.

– Но я не…

– Лив еще не привыкла к этому, – перебила Эмилия. – Но, слава богу, в эти трудные дни у всех нас есть хоть какой-то повод для радости.

– Ага, – пробормотал Шон. – Что ж, отлично. Будьте счастливы. А ты будь осторожна, принцесса.

Он вышел за дверь и вслепую побрел по дороге к воротам. Шону нужно было остановиться и объясниться с полицейскими, припарковавшимися снаружи, но это было нелегко, поскольку он не мог нормально сосредоточиться, чтобы придумать что-то осмысленное. Все, о чем он мог думать, – это Лив.

Обручена. Боже милостивый.

Наконец появился Мэдден, отослал полицейских и указал ему на выход. Лишь бы избавиться от его жалкой задницы. Самодовольная жаба.

Большие ворота из кованого железа открылись перед Шоном. В каком-то отупении он побрел по дороге к своему грузовику. Он натворил все, о чем предостерегал его Дэви: проникновение со взломом, жучки, опрометчивый секс. Эндикотты могли прибить его задницу к стене, если обнаружат маячки. В бумажнике, чемодане, сумочке, он даже разрезал подошвы босоножек Лив. Сигнал можно проследить до «Сэйфгард Инк.», значит, он подставил еще и Сета с Дэви. Из-за отсутствия внешнего источника питания заряда жучков надолго не хватит. Он рисковал своей свободой и профессиональной репутацией брата ради возможности следить за Лив весь следующий день или около того.

И ради самого дикого, самого взрывного секса, который у него когда-либо был.

Он споткнулся в темноте, затем провел руками по царапинам на плечах и заднице. Эти царапины означали «Трахай меня жестче». Какой же все-таки необузданной бывает Лив.

Он мог бы носить их как символ. Будет жаль, когда они заживут.

Завтра они отвезут Лив в какое-нибудь место, где ни он, ни Tи-Рекс никогда не смогут ее найти… и земля остановится.

Если только она не наберет номер, который он записал в ее телефон.

Огромная мрачная сосна и ели шелестели на прохладном ветру. Шон застыл как вкопанный на темной дороге и задумался.

Оттрахал невесту Блэра Мэддена – вот что он только что сделал. Шон заставил себя взглянуть правде в глаза. Он представил, как Лив, приняв душ, чтобы смыть все доказательства, возвращается домой. Как думает о своем тайном любовнике, пока исполняет супружеские обязанности в постели. Желудок скрутило.

Он бы ни за что этого не вынес.

Если они обручены, значит, она уже должна была спать с этим типом. Воображение тут же предоставило ему полное трехмерное изображение того, как ничтожное дерьмо Блэр ее имеет. И Лив позволяет ему. И ей это нравится.

Плохая идея. Он наклонился над придорожной канавой и со слезящимися глазами избавился от желудочных соков, крепко сжав кулаки. Это было ужасно.