Галя посмотрела на меня почти вызывающе, будто я пришла к ней домой с чемоданами.

- Я пошла в магазин, если будешь уходить, ключи внизу оставляй.

- Меня Яной зовут, если тебе интересно.

Не ответив, это нечто положило на кухонный стол ключ от номера и покинуло комнату.

Да уж. Не соседка - мечта! А еще предстояло со второй знакомиться.

Я распаковала свои немногие вещи и осмотрелась по сторонам. Судя по тому, что на тумбе при раскладушке уже были чьи-то безделушки, а Галя бросила рубашку на край двуспальной кровати, я поняла, что спать мне предстоит именно с ней. Я потянулась, зевнула и отмахнулась от неприятных мыслей. В конце концов, я приехала сюда работать, а не дружить.

К трем часам в холле собралось с десяток девочек. Они диковато озирались по сторонам и тихо перешептывались. Я обратила внимание на то, что многие не знали, куда себя деть. По всей видимости, это были неопытные, не видавшие ничего, дети, которым такие же сводни, как и я, пообещали золотые горы в сказочной стране. Я начала вспоминать лица тех, кого отправляла танцевать. Простые, иногда прямо глупые, изредка - весьма интеллигентные, отчаянные, несчастные, жаждущие больших денег и приключений - самые разные, они слушали, как я им взахлеб рассказывала о том, какое чудесное время их ждет. Я никогда не думала о том, верю ли сама в то, что говорю, просто делала свою работу.

Нас повезли по городу, по пути показывая места, где мы могли дополнительно заработать. Это были: массажный салон, туристическое агентство, два ресторана и три кальянных бара. Нашей задачей было приводить туда гостей и получать свои комиссионные.

Еще нам показали внушительных размеров четырехэтажное здание с огромной вывеской 'Прадайз'. Первый этаж начинался с круглого холла, обставленного, почему-то, в викторианском стиле. Зеркала в дорогих резных рамах отражали кучку диковато озирающихся славянок, в простеньких майках, шортах и сланцах. Правое крыло этажа находилось в стадии ремонта, но нам все же провели небольшую экскурсию. Мы пробирались через кучи строительных материалов и мусора, стараясь не прикасаться к пыльным стенам, и заглядывали в многочисленные смежные помещения не совсем понятной конструкции. Это должно было стать новым клубом и нас ознакомили с ним на случай если мы захотим там работать.

В поездке мы провели целый день. Рассказы о том, что мы должны стараться приводить клиентов в наши рестораны утомляли, и я не слушала их, ожидая возвращения домой. Меня больше интересовал первый день в клубе. Во время всех моих предыдущих визитов в новые заведения, с которыми я намеревалась работать, я занималась тем, что рассматривала залы и раздевалки, изучала меню, пила кофе с директоратом, обсуждая те или иные пункты контрактов, снисходительно поглядывала на девочек, оценивая их наряды, в общем, наполняла свое время всевозможными пафосными заботами. Но в тот вечер мне предстояло рассматривать клуб глазами человека, который проведет в нем несколько месяцев, причем не попивая чай с руководителями, а ублажая публику зрелищами...

Вернувшись в отель, в пороге комнаты я наткнулась на еще одну обитательницу нашей кельи. Аня была приветливой, с благородной внешностью, спокойной девушкой, примерно моих лет, в целом молчаливой и несколько осторожной, как мне показалось, в общении. Мы ограничились парой приветственных фраз, и она ушла на работу.

Через час и я стояла со своими землячками в вестибюле, обсуждая события последнего дня. Оля переминалась с ноги на ногу, будто готовилась сорваться с высокого старта, ей тоже не терпелось увидеть рабочее место. Жанна вела себя более сдержанно, как потом оказалось, это вообще было ее отличительной чертой.

Нас пешком отвели в клуб, который был в двадцати минутах ходьбы от отеля или в нескольких минутах езды на такси. Звучало, конечно, браво: ездить на работу на такси, но на самом деле так назывались обычные мотоциклы, которые роились у каждого более или менее людного места. Особенностью такого способа перемещения было то, что не всегда можно было верить в то, что тебя привезут куда надо. Конечно, водители знали востребованные направления, но порой им сложно было разобрать ломаный английский фарангов, как они называли иностранцев, и тогда они везли, казалось, просто наугад, спрашивая по пути других водителей, не знают ли они чего о местах с созвучным названием. То, как они произносили их на свой лад, иногда вызывало просто слезы сквозь смех - настолько разнятся наши языки на всех уровнях и настолько нелепо и смешно звучит их диалект в ушах европейцев, во всяком случае в моих - точно.

Клуб находился на главной развлекательной улице города - Уолкин Стрит, известной изобилием гей клубов, грязных дискотек и дешевых товаров для туристов. Отдельное внимание привлекали шоу с участием трансвеститов, хотя называть их так, в общем-то было неправильным, насколько я понимаю. Эти мужчины, не просто переодевались в женщин, они жили как женщины. Решив однажды еще в детстве, что они - вовсе не мужчины, эти люди всячески пытались преподать себя обществу в женском облике и подобии. Бедняги, всю жизнь сидели на гормонах, переносили кучу операций по изменению внешности и смене пола, зачастую зарабатывая на это проституцией, а по истечению срока годности отправлялись вглубь страны, никому не нужные, без семьи и нормальной работы. Это что же такое должно упасть на голову несчастному ребенку, да и его родителям тоже, чтобы придумать до конца дней обречь себя на такие испытания? Впрочем, откуда нам, иностранцам, знать. Что меня на самом деле тревожило, так это то, что всеми этими существами город просто кишел, и что мне предстояло работать с ними бок о бок, потому как далеко не все леди-бои, так называемые, выступали с яркими программами - основная масса их промышляла тем самым нехитрым делом, причем открыто. На Уолкин Стрит, в частности.

'Фэнтези' не блистал. Клуб находился на втором этаже очень узкого здания, будто насильно втиснутого между двумя соседними. Несоразмерно широкая лестница, под которой прятался вход в другое заведение, вела к небольшой площадке со столиками и пуфиками, служившей этому терему одновременно и крыльцом, и курилкой. В стену, выходящую на улицу, была вмонтирована стеклянная полукруглая витрина с малюсенькой площадкой размером с квадратный метр. Каждое третье здание на улице имело примерно такой же аквариум, иногда больше, иногда меньше, - там заведения рекламировали то, чем они славились, направляя на этот балкон своих артистов заманивать посетителей соблазнительной увертюрой. Мы поднялись в клуб. Небольшое, с низкими потолками помещение, было напичкано широкими черными диванами с крохотными стеклянными столиками при них. Пришлось протискиваться в узких проходах даже в нерабочее время, и я представила, что здесь происходит, когда народ заполняет зал. Красные стены и черные с золотом кисеи, разделявшие комнату на несколько зон, создавали довольно уютный интим вокруг тех самых маленьких столиков. Посреди зала стояла заветная сцена с пилоном. Она тоже была настолько миниатюрной, что казалось, была предназначена для карликов. Это должно было стать моим рабочим местом. Весь мой прежний опыт танца на шесте заключался в том, чтобы пьяной оседлать его и приседать, раздвинув ноги. Я как представила, что буду травмировать глаза зрителя подобными выступлениями, мне аж жалко стало Артура и его кассы, которые должны были стремительно упасть после такой сомнительной эротики.

Было около десяти вечера, работа начиналась в девять, так что к тому моменту зал был наполнен богемными существами, которые еще несколько часов назад были самыми обычными землянками, с проблемной кожей, секущимися волосами и обломанными ногтями. Девушки были в основном русские, но кроме них было много молдаванок и сравнительно немного - украинок. Все были одеты довольно разномастно: на ком-то было миниатюрное платье, едва прикрывавшее что-либо, кто-то волок за собой шлейф вечернего наряда, была девушка в шерстяной закрытой тунике, и даже была одна в чем-то наподобие офисного костюма. Все выглядели очень хорошо. Были девушки более или менее красивые, но на всех был яркий макияж, красивая прическа и всевозможные украшения. Покрытые стразами и прочими блестящими штуковинами, они сверкали как звезды. Раньше я особо не обращала внимания на то, насколько этот народ был ярким и примечательным - для меня они были лишь атрибутами заведения, но когда я осознала, что мне придется стать одной из них, я почувствовала себя серой мышью. Я не носила каблуков, не красила красным губы, не надевала огромные серьги... Я была вполне довольна своим свободным спортивным стилем, который здесь был, конечно же, неуместен.