В тот день нам объявили о собрании, в связи с чем явиться на работу нужно было раньше обычного. Спустившись во внутренний двор, я увидела человек шесть в форме частной охраны, слоняющихся из угла в угол, заложив руки за спину, словно зеки. Я прошла мимо, как можно скорее. Вику давно вывезли отсюда, а подумать, что в этом захудалом бараке могла остановиться столь важная персона, что ее надо было охранять, да еще и таким количеством воинов, было весьма сложно. В общем, догадок не было никаких, поэтому и пережевывать в голове пока что было нечего, а вот собрание наше было как раз по этому поводу, так что пища для ума появилась очень скоро. Вел его сам Артур, при этом вид у него был очень серьезный, были заметны усталость и отсутствие сна. Начал он с того, что объяснил причину присутствия охранников на территории отеля - это было для нашей безопасности, то есть охраняли все-таки нас. Далее он стал рассказывать занятные вещи: оказалось, что не только я была удостоена вниманием знаменитого иностранца, но и еще около десятка девочек. Кому-то он предлагал душевную дружбу, кого-то, как и меня, просил убраться из страны, а некоторым неприкрыто угрожал 'исполосовать' лица, причем это были девочки, которые даже не знали о его существовании. Так или иначе от всех требовалось по сути одно и то же - не работать на Артура. Общую же картину он представил так, что Вика была ни при чем, мол, попалась придурку под горячую руку, а главная цель араба - уничтожить бизнес Ковалева. Мы слушали, развесив уши, и складно все было, вроде бы, только я все равно была уверенна, что суматоха была действительно из-за Вики - просто он ее защищал от наших нападок. Если пятьдесят человек, к тому же баб, ополчатся на одну... непонятно было только, почему эту самую одну не отправить домой?

Пока я думала о своем, пропустила, чего там такого было сказано, что всем выдали по листу бумаги и каждая начала что-то писать. Заглянув в свой экземпляр, я увидела, что там напечатано несколько строк, в которых описывалось мое негодование и страх по поводу угроз в мой адрес от некоего иностранца, которого я не знала, якобы, по имени. У каждой из нас был примерно один и тот же текст, с небольшими различиями, и мы должны были переписать его от руки в виде заявления, при этом оставив 'шапку' пустой, поставить дату и подписаться. Некоторые уже начали это делать, некоторые сидели, перешептываясь и переглядываясь, не решаясь начать. Наконец, девочка, которая красиво танцевала и ни с кем не разговаривала, Вероника которая, поднялась и вернула Артуру пустой лист.

- Ты почему не написала ничего?

- Потому что я никого не боюсь и мне не сделали ничего плохого, - невозмутимо ответила Ника.

- Это надо для дела, ты что, не слушала? Уже подключили Интерпол, его смогут выбросить из страны. Сейчас нужны такие заявления и как можно больше.

- Кому нужны? Вам? Мне - нет. Напишите от моего имени, если хотите. Я подписывать не буду.

- Ты че такая борзая? Крутой телкой себя возомнила?

Ника молчала. Пока Артур смотрел на нее, как питон на кролика, протянув ей бумаги, я взяла свои листы и воткнула ему в руку, после чего так же молча вернулась на место и уставилась на него, отвечая на бешеный взгляд.

- Что, массой решили взять? - заорал он, потрясая пустыми бумажками, - ни хрена у вас не получится!

- А что будет? - поинтересовалась Ника.

- А то, что вы подпишете эти гребаные заявления, как и все остальные! - жестом он обвел всех присутствующих.

- Артур, можно вопрос? - заговорила я, решив, что пора принимать бой на себя, - а что, если я со своим хахалем разосрусь? Все будут писать заявы, а ты будешь травить на него Интерпол? Больно я сомневаюсь.

После этих слов Артур скомкал бумагу и отшвырнул в сторону. Он закрыл лицо руками, закинул голову назад на несколько секунд, потом снова обратится к нам:

- Он угрожает моей семье. Знает все о жене и детях, даже о не родившемся... знает, где живут мои родители, близкие...все знает.

- Ну так и чего хочет-то на самом деле? Ты думаешь, заявления помогут? Это все только взбесит его еще сильнее, разве нет? Просто убери отсюда Вику.

- А давай я сам буду решать, что делать?

- А давай, - согласилась я, - только и делай все тоже сам.

Я продолжила готовиться к работе, не слушая, как разоряется начальник, рассказывает что-то своим послушным овцам и научает их, где подписать бумажку. Мы с Вероникой всего один раз переглянулись по этому поводу и на этом наше отношение к происходящему исчерпалось.

В 'Парадайз' редко заходили русские, почти никогда, поэтому появление двух 'наших' парней вызвал восторг среди девочек, пресытившихся индусами. Девчонки мигом обступили их, усадили на диван и начали сыпать в уши весь тот словесный сор, которым мы награждали гостей. Хотя должна заметить, русские отличались от других. Зачастую издалека было видно перекошенное лицо, недовольное ценами, цветом стен, вкусом пива, нерасторопностью официантов... Приблизившись, можно было услышать, как они высказывают девочке, сидящей рядом, как отвратительно двигается барышня на сцене, что у той девки напротив толстые ляжки, а у другой - маленькие сиськи, а там кто-то не так накрасился и много-много похожего. При всем этом заработать на них можно было крайне редко, поэтому славяне интересовали нас только с той точки зрения, что с ними можно было поболтать по душам, обсудить новости с родных краев и просто полюбоваться отечественным 'Ваней'.

Я сходила оттанцевала свою очередь в соседнем зале и теперь слонялась без дела в ожидании каких-нибудь полезных визитеров. Посмотрев в сторону, где сидели русские, я обнаружила, что там остался только один из них, причем рядом не было ни одной кровопийцы, что было странно.

- Почему тот пассажир один? - спросила девочку, которая ждала свою очередь плясать.

В клубе клиента пытаются развести до победного конца, и если он не ведется на одну девочку, приходит другая, третья, и так до тех пор, пока он либо не уйдет, либо не увлечется кем-то и начнет тратиться. Если мужчина сидел один, значит на то были весомые причины.

- А он не башлёвый, - бросила коллега, - там второй за все платит, он сейчас в привате. Этот какой-то...в печали сидит, ни на кого не смотрит... ни о чем.

Вот и причина. Я снова посмотрела на паренька. Что-то жалкое было в его унылой сгорбленной фигуре, не спеша вливающей в себя пиво.

- Что с тобой? - я решила обойтись без вступления.

На меня посмотрел усталый, совсем еще молодой мальчик. Ему было не больше двадцати пяти, а то и меньше, но в глазах была такая тоска, словно он жизнь прожил.

- Ничего, - он слабо улыбнулся.

- Почему один? Тебе совсем не нравятся наши феи?

- Нравятся. Только я не в настроении.

- Здесь как раз то место, где поднимают настроение, - я подбадривающее подмигнула ему.

Парень снова посмотрел на меня.

- Тебя как зовут? Только по-настоящему. Ну, без всяких Стейси или Бритни.

- Яна...

- Красиво...хотя мне больше нравится, когда у имени много производных... Мария, например...

Он замолчал и снова погрузился в свои мысли.

- Эй, ты в Таиланде! - я запротестовала такому унынию, - здесь нужно веселиться, иначе зачем ты вообще сюда ехал?

- Друг притащил меня.

- И правильно сделал. Тебя как звать-то?

- Юра. Не обязательно делать вид, что запомнишь, - с сарказмом заметил он.

- Ну, все зависит от тебя. Ты же не думаешь, что раз я встречаю многих людей, они все для меня как один?

- Вообще-то, так я и думаю, - снова усмехнулся Юрий.

- Так вот, должна заметить, что ты совершенно неправ! Мы - всего лишь люди, такие же, как и вы, из мяса и крови, и если нам попадаются интересные персонажи, мы их запоминаем, а кого забываем - что ж, значит, в них нет ничего примечательного, и не наша в том вина. Вот, - завершила я тираду.