Это произошло холодной пасмурной ночью в Бостоне 25 января 1995 года. Группа чернокожих мужчин скрылась с места перестрелки у закусочной в районе Гроув-Холл[1]. Было около двух часов ночи. Как только они умчались на золотом «лексусе», полицейская радиостанция объявила (ошибочно), что жертвой перестрелки стал полицейский. Офицеры из нескольких районов были призваны принять участие в перехвате. Преследование велось на огромной скорости на протяжении десяти миль. Через 15–20 минут после начавшейся суматохи одна из полицейских машин вылетела с дороги и врезалась в припаркованный фургон. Тем временем «лексус» заехал в тупик на улице Вудрафф-Вэй в окрестностях Маттапана, пути дальше не было. Преследуемые выбежали из машины и бросились врассыпную Один из них, двадцатичетырехлетний Роберт Браун III, по прозвищу Смут, одетый в черную кожаную куртку, спешно покинул заднее сиденье и рванулся к ограждению из проволочной сетки. В это время слева от «лексуса» остановилась одна из машин, преследовавших беглецов, — полицейский автомобиль без опознавательных знаков. Майкл Кокс, заслуженный офицер из подразделения по борьбе с организованной преступностью, детство которого прошло в соседнем районе Роксбери, помчался за Брауном. В эту ночь Кокс был в штатском: джинсы, черная толстовка и парка[2]. Как и преследуемые им злоумышленники, он был темнокожим американцем.

Кокс ринулся к ограждению вслед за Смутом Брауном. Тот быстро вскарабкался наверх, но зацепился курткой за металлический прут. Кокс догнал его и попытался сбросить вниз, однако Брауну все же удалось спрыгнуть на другую сторону. Кокс собирался перелезть через ограждение и продолжить преследование, но тут его ударили сзади по голове чем-то тяжелым, вероятно дубинкой или фонарем. Кокс рухнул на землю. Другой полицейский принял его за подозреваемого. Подоспело несколько полицейских, они начали избивать Кокса, нанося удары по голове, спине, лицу и зубам. Через несколько минут кто-то крикнул: «Стойте, стойте, это же коп, это коп». Полицейские скрылись с места происшествия, оставив Кокса без сознания с множественными повреждениями лица, сотрясением мозга и травмой почек[3].

Тем временем преследование продолжалось. Прибывало все больше полицейских. С самого начала в преследовании активно участвовал Кенни Конли, крупный мужчина атлетического сложения из Южного Бостона. Он поступил на полицейскую службу за четыре года до этого, вскоре после окончания средней школы. Его патрульная машина остановилась примерно в десяти метрах от золотого «лексуса». Конли видел, как Смут Браун взобрался на ограждение, спрыгнул на другой стороне и скрылся. Полицейский перелез через ограждение вслед за Брауном, бежал за ним буквально по пятам на протяжении мили и в конце концов задержал его, взяв на прицел и надев наручники. Это произошло возле автостоянки на улице Ривер-стрит. Конли не участвовал в нападении на офицера Кокса, однако он начал преследовать Брауна сразу же после того, как Кокса стащили с ограждения, и перебрался на другую сторону Конли как раз в том месте, где происходило избиение.

Хотя другие подозреваемые в убийстве были задержаны и преступление считалось раскрытым, дело о нападении на Кокса долгое время оставалось открытым. В течение двух лет следователи из управления внутренних расследований пытались выяснить, что же произошло в том злополучном тупике. Кто из полицейских избивал Кокса? Зачем они избили его? Действительно ли они ошиблись, приняв темнокожего коллегу за одного из подозреваемых? И если так, то почему они скрылись с места происшествия, оставив его без медицинской помощи? Расследование зашло в тупик, и в 1997 году местная прокуратура передала дело федеральным властям, чтобы они занялись фактом вероятного нарушения гражданских прав.

Кокс назвал имена трех офицеров, которые, по его словам, напали на него той ночью, но все они отрицали свою причастность к нападению. Согласно отчетам о результатах внутреннего расследования, Кокс получил травмы вследствие того, что поскользнулся на льду и ударился о капот одной из полицейских машин. Хотя на месте происшествия было почти шестьдесят полицейских и многие из них наверняка знали о том, что произошло с Коксом, все они заявили, что им ничего не известно об избиении. Например, Кенни Конли, который задержал Смута Брауна, дал следующие показания под присягой:

Вопрос: Так вы заявляете, что мгновенно взобрались на ограждение, увидев, что он перелезает на другую сторону.

Ответ: Да.

Вопрос: И в это время вы не заметили полицейского в черной штатской одежде, который принимал участие в преследовании?

Ответ: Нет, не заметил.

Вопрос: Таким образом, согласно вашим показаниям, на месте происшествия не было офицера полиции в черной штатской одежде, который преследовал подозреваемого?

Ответ: Я не видел офицера в черной штатской одежде, который бы его преследовал.

Вопрос: А если бы такой офицер преследовал его, вы его заметили бы?

Ответ: Наверняка.

Вопрос: А если бы он удерживал подозреваемого, когда тот находился наверху ограждения, и подозреваемый нанес бы ему удар, тогда вы его заметили бы?

Ответ: Наверняка заметил бы.

На прямой вопрос о том, заметил бы он Кокса, когда тот пытался стащить Смута Брауна с ограждения, Конли ответил: «Я наверняка его заметил бы». Лаконичные ответы Конли позволяют предположить, что этот свидетель крайне неохотно давал показания, а адвокаты посоветовали ему отвечать только «да» или «нет», не раскрывая информацию по собственной инициативе. Поскольку именно этот полицейский участвовал в преследовании, кто, как не он, должен был знать о том, что произошло на самом деле. Однако он категорически отрицал, что видел Кокса, поэтому все попытки федеральной прокуратуры предъявить обвинения офицерам, участвовавшим в нападении, провалились, и ни один из них так и не был обвинен в избиении полицейского.

Единственным человеком, привлеченным к уголовной ответственности по этому делу, стал сам Кенни Конли. В 1997 году ему было предъявлено обвинение в лжесвидетельстве и препятствовании отправлению правосудия. Прокуроры были убеждены в том, что Конли является «клятвопреступником» — иначе чем еще объяснить его нелепые заявления под присягой о том, что он не заметил событий, происходящих на его глазах. По их мнению, Конли просто не хотел выдавать своих товарищей, так же как и другие офицеры, которые утверждали в рапортах, что ничего не знают об избиении. Неудивительно, что вскоре после того, как Конли были предъявлены обвинения, Дик Лер, известный бостонский журналист, ведущий независимые расследования, писал: «Скандал вокруг Кокса показывает, что в бостонской полиции действует негласный кодекс молчания… круговая порука царит среди полицейских, которые защищают себя с помощью ложных показаний»[4].

Кенни Конли настаивал на своих показаниях, и в итоге его дело было передано в суд. Смут Браун подтвердил, что именно Конли был тем полицейским, который задержал его. Смут также заявил, что, перелезая через ограждение, он обернулся и увидел высокого белокожего полицейского, стоявшего на месте избиения. Еще один офицер полиции также подтвердил присутствие Конли. Присяжные заседатели скептически отнеслись к версии, согласно которой Конли, перелезая через ограждение вслед за Брауном, не заметил ни сцены избиения, ни самого Кокса. После окончания судебного процесса один из присяжных заявил: «Мне сложно поверить в то, что он ничего не видел, даже несмотря на всю неразбериху, которая там царила». По словам присяжного Бургесса Николса, другой присяжный заседатель поведал ему, что отец и дядя Конли были офицерами полиции, и полицейские якобы специально обучены тому, чтобы «замечать каждую деталь», ведь недаром они являются «профессионалами в своем деле»[5].