Когда к ним присоединился Керро, подполковник быстро ввел его в курс дела и сообщил о той роли, которая ему предназнача­лась. На вопрос о том, какой взвод он посоветовал бы использо­вать в этой операции, капитан ответил сразу и без колебаний: 2-й взвод роты А 2-го батальона 13-го пехотного полка. Он здесь, под Люком, на дивизионном КП, а кроме того, проявил себя в бою с самой лучшей стороны и успел передохнуть. Но когда Длинный Эл поинтересовался, кто командует взводом и услы­шал ответ, в помещении повисла тишина.

Керро заметил, как генерал переглянулся с Диксоном. Он по­нимал, что именно всех смущает и о чем никто не желает заго­ворить первым. Обратившись к командующему, капитан без оби­няков и лишних эмоций заявил, что

Козак — отличный коман­дир, и, если руководство операцией поручено ему, он хотел бы, чтобы с ним пошли она и ее взвод.

Длинный Эл с широкой улыбкой обвел взглядом собравшихся:

— Тогда все в порядке. Скотти, попроси моего адъютанта сбегать за лейтенантом

Козак.

Очнувшись от глубокого сна, Нэнси

Козак не сразу сообрази­ла, что трясущий ее за плечо офицер — адъютант генерала Ма­лина. Ей понадобилось время, чтобы понять, чего он от нее хо­чет. Выбравшись из спального мешка, она несколько минут во­зилась с одеждой и снаряжением, постепенно приходя в себя. Наконец, собравшись,

Козак поспешила к генеральскому фур­гону.

Она и раньше видела фургоны главного командного пункта дивизии, но внутри никогда не бывала. Для нее это был чужой, неведомый мир, где царили радиостанции, телефоны, компьюте­ры и прочее электронное оборудование, назначение которого оставалось для нее загадкой. По сравнению со всем этим рации, которыми пользовался ее взвод, казались детскими игрушками. Проходя мимо, она видела столы, заваленные горами бумаг, штаб­ных офицеров, которые — все до единого — старше ее по зва­нию. Нэнси

Козак ощущала вокруг разреженный воздух высших уровней штабной иерерхии и почти не замечала недоуменных взглядов офицеров и сержантов, которые будто спрашивали: как она сюда попала и зачем?

Наконец они подошли к фургону генерала Малина. Адъютант постучал и, не ожидая ответа, открыл дверь. Остановившись на пороге, он жестом пригласил ее войти. Входя в фургон — каска нахлобучена на голову, винтовка перекинута через плечо, — Нэн­си

Козак почувствовала себя выходящим на арену гладиатором. Устремленные на нее взгляды только усилили это ощущение.

Перешагнув порог, она остановилась и, перехватив ремень винтовки в левую руку, правой отдала честь:

—     

Сэр, лейтенант

Козак по вашему приказанию явилась.

Длинный Эл окинул ее изучающим взглядом: грязная форма

кое-где порвана, на лице все еще видны следы ушибов и недосы­пания — веки опухли, ввалившиеся глаза обведены синевой. Об­ратившись к Керро, генерал язвительно заметил:

—     

Мне показалось, вы говорили, будто 2-й взвод хорошо от­дохнул.

Капитан пожал плечами:

—     

Именно так и выглядит хорошо отдохнувший пехотинец, сэр.

Диксон рассмеялся, к нему присоединились другие офицеры.

Козак взглянула на Керро, потом — на генерала. Когда она заговорила, то слова ее удивили всех, кроме капитана. Впрочем, ничего особенного она не сказала; просто в ее словах прозвуча­ли уверенность и задор:

—     

Сэр, 2-й взвод готов к выполнению задания. Мы не подве­дем.

Смех разом прекратился. Длинный Эл взглянул на капитана и одобрительно кивнул:

—     

Если весь взвод — под стать командиру, они справятся.

Переведя взгляд на Керро, потом — снова на генерала,

Козак

спросила уже менее уверенно:

—     

Прошу прощения, сэр. А что конкретно нужно делать?

Спартанцы

не

спрашивают, какова чис­ленность противника, они спрашивают, где он.

Агис Спартанский[9]

Осторожно выбравшись из лощины, склоны которой усеива­ли угрожающе нависшие каменные глыбы, Чайлдресс остано­вился и огляделся. Впереди расстилалась сравнительно ровная местность. Хотя поросшая чахлым кустарником равнина выгля­дела сурово и неприветливо, все же вид у нее был более гос­теприимный, чем у оставшихся позади голых холмов. "Скорее бы убраться отсюда подальше", — подумал американец. Эти края перестали ему нравиться, как и его профессия.

С востока налетел внезапный порыв ветра, и по спине амери­канца пробежали мурашки. Слева, из-за вершин фяды Сьерра- де-ла-Гария, поднималось солнце. Вид у него был на редкость зловещий: вместо обычного бледно-желтого шара, который Рэн­дел привык видеть по утрам, из-за дальних отрогов медленно поднималось странное красновато-оранжевое светило. Его лучи окрасили все вокруг, даже бесцветные камни под ногами, в зло­вещий красный цвет. Пока американец стоял, наблюдая это чудо, в голову ему пришла старая поговорка. Слова ее всплыли в па­мяти, будто кто-то невидимый прошептал их ему на ухо: "Если небо красно вечером, моряку бояться нечего. Небо красно на восходе — перемены жди в погоде".

Оглянувшись через плечо, Чайлдресс окинул взглядом два хол­ма-близнеца, которые только что миновал: не следят ли за ним?

Но ничего подозрительного не заметил. Да он и не опасался преследования: путь его лежал в обход всех постов, расставлен­ных вокруг лагерей Делапоса. Поскольку именно он отвечал за безопасность обоих базовых лагерей, ему были известны каж­дый пост и каждый часовой.

Карта 9: Базы наемников

Когда они с мексиканцем подыскивали место для лагерей, то пришли к выводу, что наибольшая опасность угрожает с холмов, окружающих территорию с севера и востока и возвышающихся над поселками'горняков, которые они собирались приспособить под лагеря.

Есіїи отрядам неприятеля удастся захватить эти вы­соты и блокировать дороги, ведущие сюда с запада и востока, бегство будет', в лучшем случае, проблематичным. А поскольку захват высот и атака сверху вниз — излюбленный метод как американцев, так и мексиканцев, Делапос сосредоточил все уси­лия на том, чтобы уберечься от этого. Подход со стороны дере­вушки Эхидо-де-Долорес, открывавший нападающим быстрый и прямой доступ к базовым лагерям, тоже не остался без внима­ния. А вот южное и западное направление представляли куда меньшую опасность. Наемники были уверены: если уж ждать противника, то только с севера или с востока, где сама природа создала наиболее благоприятные условия для нападения.

Именно поэтому, решив, что пришло время расстаться с Де- лапосом, Аламаном и их замыслами, Чайлдресс предпочел дви­нуться на юг. Он и так слишком загостился в Мексике. Да, он — наемник, и ни перед кем не собирался держать ответ за свое прошлое. Но он — не террорист. Пусть этим занимаются мер­завцы вроде Лефлера, не видящие никакой разницы между воен­ным искусством и обыкновенным убийством.

Кровавое пятно восходящего солнца начинало тускнеть. По­правив лямки рюкзака, Рэндел приготовился продолжить 'путь по направлению к Сан-Ласаро и дальше на юг, к Солтельо. Ско­ро все это — Делапос, Лефлер, неприветливые мексиканские холмы, война — останется позади. Если повезет, он успеет вер­нуться в милый его сердцу Вермонт, чтобы застать листопад и первый снег.

Хотя

Козак не сказала своему взводу о новом задании ничего определенного, ее подчиненные явно что-то заподозрили. Инту­иция, которая вырабатывается со временем у солдат, подсказы­вала им: в воздухе запахло порохом. Сопровождая капитана Керро во время первой проверки взвода, лейтенант читала на лицах своих людей их чувства. Большинство солдат демонстрировали- уверенность, граничащую с бесшабашностью. Лица других выда­вали едва уловимые, тщательно скрываемые признаки страха-