Первым делом она одним длинным извивом сбросила с себя захваченного врасплох пацана и сама вмяла его всем своим небольшим весом в тюфяк. Вторым – содрала с него и с себя последние фрагменты одежды.
Третьим – скользнула головой по груди, животу, вниз, вниз… одновременно разворачиваясь на сто восемьдесят и перекидывая ногу. Тигрицу никто не учит любовным играм, ей от природы все дано.
…Ох, какой… ничего, девочки, поверьте старой Берте, это не ужас-ужас-ужас… давай, не сразу, не торопясь… что нам подсказывает внутренний голос? Ага, именно. Сначала лизнуть – с одного боку, с другого… коснуться губами, еле-еле, подуть тихонечко… плотно прижаться, слегка засасывая, провести снизу вверх до самого кончика, вниз, снова вверх… теперь пауза, полюбоваться дрожащей перед глазами красотой… и не страшный вовсе… щекой его погладить, волосами пощекотать… а вот теперь, когда раздулся и побагровел до полного кошмара, можно слегка приоткрыть рот и меееедленно впустить, неглубоко пока, только за зубы… прикусить чуть-чуть, чтобы натянулся аж до звона… и так же меееедленно вытолкнуть языком… и им же, как кисточкой, огладить и облизать эту блестящую пунцовую нашлепку: по спирали, задерживаясь снизу, где она такая ребристая, чтобы он весь разом подпрыгнул и задрожал в воздухе, но язык уже метет дальше, щекочет дырочку, снимая с нее прозрачную каплю… а вот теперь пора: надеться на него губами, сжать и повести их вниз, массируя всей плоскостью языка уже поглощенную часть… пульсирующий, здоровенный, хочу его весь, до основания, чтобы до желудка достал… сейчас чтобы с этой стороны достал, а потом с той… даа, хороший, поглубже меня там, не жалей, укуси меня за губки, прижми как следует, а я буду визжать и надеваться, визжать и надеваться, виз-жать-и-на! де! вать! ся! дааа, давай, малыыш, давай вместе, выпью тебя, выпью… всего… вот так… вкусный, какой вкусный, еще, давай еще, солнышко, обожаю, обожаю, вместе…
…ты мой зверь, ягуар, я тебя съела, выпила, я буду сильная и красивая, как ты, я тебя люблю, мой самец, мощный, дикий, а я твоя самка, пантера, Багира, я тебя хочу, я вся мокрая, как тебя хочу, ты меня сейчас возьмешь, сверху, свою самку, сильно, сладко… вот так, да, а я раздвину ножки, открою тебе все… мои губки, мою дырочку… возьми меня, крепкий, твердый, возьми меня туда, воткни мне, глубоко, глубоко, чувствуешь, какая я мокрая? это от тебя, ты самый лучший, бешеный, дааа, ты мой… во мне… во мне… еще… мало, хочу… чтобы до… доверху… длинный, дааа, даааа, дааааа… вот так… еще шире… подставлю тебе все… чтобы глубже… вот таак… тааак… таак… давай… долби… долби меня, зверь, долби! сильнее! еще! долби меня! хочу! длинный! аа! какой! а! я кончу! кончу! да! сейчас! с твоим, внутри! и ты, да, да, даа, давай, давай, вместе, не пущу, нет! не пущу! вместе, внутрь, ты и я, ты и я, я, яяааа! яааа! ййааааа! мааамааайййааа!!
…не сердись, зверь… ну не рычи… ну хороший… пожалуйста… я же сама, я сама, я хочу от тебя, ты не виноват… если ты не хочешь, я никому не скажу, я тебя люблю, зверь, ты самый лучший, я уйду, а ты живи, свободный, с другими… а у меня будет она, или он, как ты… я все сама сделаю, я у тебя ничего не попрошу, уеду, ты живи… милый, любимый, счастье…
…не отпустишь меня, правда-правда? и не оставишь? зверь, я тебя больше всех люблю, больше жизни, ты самый лучший, самый-самый вообще… я только от тебя хочу зверяток… знаешь, какие у нас будут красивые зверятки? когда любишь, всегда бывают красивые… даа, одна рыженькая, как тигренок, а другой серенький, как волчок, а третья беленькая, как чайка… ну конечно, будут, мы же с тобой долго-долго будем – ты будешь работать, приходить уставший, а я буду тебя встречать дома, кормить и баюкать… а потом у тебя будет отпуск, мы поедем на море, и ты там будешь мне делать маленьких зверяток, вот этой штукой… вот так я за нее возьмусь, чтобы она стала твердой-твердой, и покажу тебе свою грудку, вот, смотри… поцелуй… да, чудо… чтобы твоя штука была сильной-сильной, чтобы меня захотела… моей мягкой штучки… вот этой… мокрой штучки… погладить ее, потыкать, раздвинуть… вот так, и тогда я тебя впущу… внутрь… ааах… мягкая… твердого… да, возьми меня, возьми за грудки, пощипай, мне так нравится… как собачку меня… как собачку… а ты кобель, я тебе подставила задик, а ты на меня налез… бессовестный… на беззащитную маленькую собачку… такой здоровый… боюсь тебя, страшный… и хочу… и щеночков хочу… кормить их грудкой… молочком… и тебе дам грудку… хочешь мое молочко?.. тогда дай мне свое… залей меня… доверху… сделай мне щеночков, любимый, сделай мне пузико, сделай! да! внутрь! да! сладкий! какой ты! да, да, да!
***
– Катьк, мы ёбнулись нахуй. Ты ёбнулась. Это пиздец вообще. Че мы сделали, а?
– Меня ёбнули, «че»… вот уж точно ёбнутая…
Истерический, долго не стихающий ржач на два голоса.
– Зверь, я тебе еще раз говорю: если ты не хочешь или боишься – не надо, иди, я сама дальше. Я не обижусь, ну правда. Честное слово. И никому не скажу. Это я захотела, я и отвечу. А ты не гробь себе жизнь, у тебя еще столько девчонок будет…
Молчание. Бесконечное.
– Кстати, Кость… я тебя хотела спросить…
Что-то неуловимое в тоне последней фразы заставляет холодный ком в животе Костика закрутиться волчком. Так спрашивают родители доселе совершенно честного ребенка, обнаружив пропажу отложенных на отпуск денег.
Интуиция его не подводит.
– Скажи – ты с Нелькой… правда… вместе?
Отмазываться бесполезно, зелень Катькиных глаз – почти вплотную. Костик сглатывает и молчит, как пойманный на краже пацан.
– Значит, правда… – в голосе чуть слышная горечь.
– Я чувствовала, зверь, еще давно, а сегодня ты так все делал… у тебя ее движения, понимаешь? Я ж ее как облупленную знаю, столько лет. Сколько раз мы с ней боролись… и не только боролись… когда мать на работе…
– Кать, ну…
– Зверь, я никому не скажу. Хотя девчонки уже догадались, многие. Учти. А мне пофиг, знаешь. Если тебе с Нелькой хорошо – будь с ней, я тебя тогда смогу часто видеть. Буду за тебя радоваться. Дружить будем… семьями. Может, ты ко мне будешь иногда забегать, зверяток делать, – Катька шутливо толкает Костика локтем. – Если она разрешит. А если не будешь с ней – ищи свою девчонку, уезжай, не пиши мне вообще, я тебя все равно буду помнить и любить. Я справлюсь, главное, чтоб тебе было хорошо. А вернешься – буду самая счастливая в мире. Хорошо, зверь?
– Кать, я скотина. Что мне теперь делать? Как я между вами выберу?
– Ты не скотина. Ты хороший. Выбирай, кто тебе ближе, по-честному. Тогда будет счастье. Как у меня сейчас. А ты ее правда любишь?
– Да. Только боюсь. На семь лет младше, она женщина, а я пацан. Ничего не получится, скорее всего. А уйти не могу… люблю ее.
– Да ну, Кость, не боись ты. Нелька классная, ты с ней быстро мужиком станешь. Не смейся, дурак! Я в детстве жалела, что я девчонка, так хотела, чтобы она за меня замуж вышла. – Катька хихикает. – Не бойся, короче. Старайся, чтобы ей с тобой было интересно, не ругайтесь сильно – и все будет окей. Тоже потом рыжиков нарожаете.
– Ох, Катька… все равно боюсь. Ладно, подумаем еще. Нам не пора двигать?
– Пора уже, больше двух часов прошло. Давай еще пять минут пообнимаемся, и тогда встанем?
– Давай. – Костик плотнее притягивает к себе девочку, прикасается носом к носу, неотрывно глядя в глаза. – Катюшка… Котёна… глупенькая рыжуха… кошаточка…
– Мррр? Мрррр?
– Я тебя тоже люблю. Честно. Бывает же так, что двух сразу любишь? Почему обязательно только одну? Вы совсем разные с Лиской… ну, с Нелькой… и обе такие чудные. Может, мы как-то… вместе… как бы? Давай подумаем, а?
– Ооо. Ну ты даешь, – Катька весело прищуривается. – Предложение, от которого нельзя отказаться. Ладно, зверь, давай поговорим с ней. Только сначала по отдельности, ага? И я первая, а то тебя она убьет нахрен. И вообще, надо дождаться задержки, а то получится цирк без коней. А теперь все, пойдем, нам еще в душ надо. Потрешь мне спинку, ага?
