– Коськ. Кооськ. – мышка моя начинает вдруг тихонечко смеяться. Проснулась? Неужто я увлекся и вслух стал читать? Не… спит вроде… точно спит. Тише, тише, маленькая…

– Кось, ты… я знаю. Ты тоже знаешь. Да? Ты и я. Получилось так. Глупо. Надо, чтобы… мы. Ты и я. Как нам, а? Скажи? Ну скажи? Я не знаю…

Нехорошо подслушивать. Особенно сны. Надо пошевелить ее, разбудить хоть на секунду. Нет: сижу и слушаю, как загипнотизированный.

– …хранить. Я тебя, ты… Как мы с тобой? Я же…

…всхлип.

– Нельзя. Нельзя далеко. Ну Коська. Я слабая. Почему меня?..

Еле слышное бормотание превращается в тихий плачуший голос:

– Просила… просила же. Не смогу. Просила. Ну как это. Мы… я боюсь. Боюсь. Держать надо, а я… Не выдержу, что… почему так… Люблю… а нельзя… А ты меня… а ты мой… я знаю… знаю… ты и я. Кто так дал… зачем, а? Хочу рядом, понимаешь? Хочу с ним. Коська. Зачем так? Ненавижу! Вместе нельзя. И далеко. Знаешь? Не хочу. Не могу, я маленькая… сил нет… хочу… любить, и все… Люблю. Тебя люблю, Кось. Коська мой. Я должна… не должна, не хочу, не хочу! Не трогайте! Ну! Не трогайте его. Буду любить… знаю, что нельзя. Я смогу. Вы не понимаете, я смогу. Почему обязательно так? Если мы… мы вместе… Коська, не слушай… я смогу. Не слушай. Ты… тоже, со мной. Любишь меня? Мы сможем?.. Рядом. Не бойся, ничего не бойся. Если рядом…

Наклоняюсь к подушке, шепчу ей на ухо:

– Люблю, малыш. Мы вместе. Не бойся.

Шу затихает, еще раз коротко всхлипнув, но я успеваю разобрать: «…удержим…»

Офигенные баги у разогнанного «спидами» бортового компьютера моей солнышки. Много бы отдал, чтобы увидеть, что ей сейчас снится: завтра ведь не вспомнит уже.

(Где-то на краю сознания упорно трется и не хочет рассасываться дурацкая мысль: «а если… не баги?»

Ага, конечно же: она мой ангел-хранитель, а я – её. Какой сюжет! «Погляжу на морозный туман, и засяду за длинный роман». Значит, так: система «MS Guardian Angel 2003» выдала злой глюк – cross-locked missions – да еще и осложненный близостью земных объектов. Откат в системе не реализован (бюджет и так по швам трещал). Операторы молча скрипят зубами: в перспективе маячит резонанс душ с самовозбуждением и автогенерацией… бессмертных нам еще не хватало… Девелоперы зубоскалят над тим-лидером Билли по кличке «Вратарь»: на том свете, мол, был халтурщиком, и на этом остался, выпнут тебя из Ай-Ти в оперотдел, засунут мимо системы в какого-нибудь гималайского чабана, будешь стописят лет над облаками коз трахать, а мы сверху прикалываться. Старики возмущенно трясут облезлыми нимбами: «Вот при нас порядок был, и без всяких этих ваших скайнетов и кнопочек!» Заигравшийся в «Earth holidays 4» и забивший на утренний патч сисадмин, еще не до конца включившись в реальность, с ошалелыми глазами шагает по метро в совместном патруле по отлову беглых грешников: «толерантность и сотрудничество, чтоб их разнесло… да не махай рогами, урод, все крылья мне уже исцарапал!» Большие Боссы трясутся, поглядывая вверх на мрачное слоисто-дождевое перекрытие: обязательно ведь какая-нибудь крыса Папе стукнет… как будто сами не разобрались бы… Кто-то уже тихо обсуждает за стаканчиком не одобряемого начальством кофе (амброзия в автоматах бесплатно, но земные привычки въедливы): не ликвидировать ли объекты, пока ситуация еще под контролем? в конце концов, на фоне семи миллиардов с лишним… потеряем в отчетах, кто заметит… а, у них теперь тоже все в базах… Между прочим, Авадон давно мечтает в ядерную войну поиграть – может… того?.. а потом всех разом спишем? Папа-то, по слухам, не против… достали они его… слышали про группу Берешит-четыре?.. Проект-менеджер успокаивает в своем облаке пару пострадавших оперативников, требующих немедленной отмены опасной миссии: мол, откатывать теперь – себе дороже, потерпите, потом премию для вас выбьем. Всего-то лет пятьдесят-шестьдесят – не Европа же, не Япония! Да и объекты какие замечательные, сами посмотрите! Такое время интересное! Столько впечатлений привезете! Я бы с вами поменялся, честное слово, только работу не на кого оставить. Про все эти генерации-резонансы – не слушайте вы их, не первый раз, и всегда обходилось. А по возвращении я вам лично устрою отпуск в Центрально-Галактической Туманности, там тааакие сверхновые, ребята, вы обалдеете просто! С вашей-то зарплатой, вам туда иначе до Страшного Суда не попасть… Ускорим-ускорим, да, только тише… есть у нас пара идей, как контроль обойти… ну, согласны? По глазам вижу, что согласны!..

Нет, ну почему я не Каганов??)

Леночкина мама приоткрыла дверь комнаты, молча изобразила рукой телефонную трубку и ткнула пальцем в сторону коридора. «А, видно, отец меня ищет», – сообразил Костик, – «мобила-то все еще выключена.» На цыпочках вышел из комнаты, добрался до аппарата, сунул трубку к уху и произнес негромко: «Ло?»

Некоторое время там молчали, только что-то потрескивало и шипело. Потом прорезался тихий и совершенно убитый голос:

– Не бросай трубку, ладно? Тик?

Первым импульсом было – шмякнуть по рычагу. Еле удержался.

– Ну. Ладно, не брошу. Раз уж нашла. Привет, типа. Чего хотела?

Опять долгая шуршащая тишина. Потом тихо-тихо:

– Тик. Прости меня, а? Катька к матери вернулась. Я тут одна, мне так страшно.

– Ты че, семилетка, что, ли? – начало оживать прежнее раздражение.

– Нет… Дда… Я боюсь, Тик.

– Ну а я что могу? Прибежать прямо сейчас и спасать тебя? Свет включи по всей квартире, вот и не будет страшно. Водки выпей и спать ложись.

Нельку прорвало:

– Тик… Ну что случилось, что? Почему ты так? Что я не так сказала? Я тебя люблю, я не могу без тебя, мне плохо знаешь как? Я бутылку выпила, и вообще не пьяная! Только хуже от этого! Тик, пожалуйста! Костик! Приходи, а? Ты к Ленке пришел, помочь ей, ты молодец, настоящий мужчина, ну помоги же и мне, Костик! Пожалуйста! Ты же меня любишь… любил хотя бы… Ну помоги, а потом уйдешь. А? Я не буду держать совсем, только побудь со мной, чуть-чуть! Один раз! Я не справлюсь без тебя!

Костик мысленно ругнулся, но уже без особой злости. «В конце концов, чего я: Шу помогаю, а Нельке – хер? Сам же потом буду себя материть. Ладно.»

– Ай, хрен с тобой, золотая рыбка. Ща подгребу. Потерпи там. И не пей больше, поняла?

– Тиииик… Тиииика… – голос у Нельки разом стал, как у телепортированного в Сахару снеговика. – Я тебя люблю, Костик. Люблю. Поверь. Пожалуйста. Да, я тебе изменила, я дура! Дура! Но больше никогда. Никогда-никогда не изменю, обещаю! Прости, кот! Прости меня! Приходи, я буду ждать, Тик!

Непередаваемое ощущение: сунули в рот конфетку и немедленно огрели поленом по затылку. Только бабы так умеют.

– Нелька… ты… реально дура, слышь? Ты вообще идиотка ебанутая. Связался с тобой, бля…

– Тииик!! – навзрыд.

– Че «Тик», ёба? Лююбит она, пизда блядская! Иди нахуй, короче, и нехуй мне звонить! Всосала?

Молчание. Шипение. Короткие гудки.

– Так, Костя. Теперь рассказывай по порядку. Не торопись только, я буду записывать.

– Ну. Мы с Нелькой по телефону говорили сначала. Вы знаете, наверно, что мы с ней… вместе были. Потом не то что поссорились, как-то глупо поругались просто. Я думал, потом помиримся. Успокоимся, типа. Сегодня вечером я у Шу… у Лены Шумко был, вот она туда позвонила. Сказала, что ей без меня плохо, что она боится. Что напилась из-за этого. Просила прийти. Я вроде согласился, а потом она сказала… что она мне изменила, короче. Ну, я оху… озверел, конечно… дурой ее назвал, обругал матом. Послал, короче. Она трубку бросила. Я такой злой был, думал, никуда не пойду. А потом Шу… Ленка проснулась… стала кричать, чтобы я к Нельке шел немедленно. Она со мной хотела, но ее родители не пустили, она на ногах еле стояла…

– Таак. Записал. Продолжай?