— А серебро поможет? — спросил я друга, когда довольная девушка покинула нас.

— Поможет, но не многим лучше обыкновенного свинца. Кинжалы жалко, они заговоренные. Ну ничего, главное занять людей, пока работают руки в голову меньше мыслей лезет, — слабо ухмыльнулся Рус.

— Я так и понял. Но по счастью, у нас еще четыре таких кинжала. Насколько на них можно рассчитывать?

— Не знаю, — поморщился друг, — тварь сильная, тут нужна серебряная гильотина, а не ножик.

— Успокоил, — невесело улыбнулся я. — ты спи, герой. Завтра тебе командира из себя изображать придется.

Друг скривился:

— Я боюсь, что оборотень один из местных, хоть это и маловероятно, но возможно и тогда…

Договаривать Рус не стал. И так понятно, что тогда в западне окажемся мы сами.

Несмотря на поздний час и усталость, прежде чем Руслан лег спать, мы вместе подумали над планом охоты и о том, как преподать все местным. Потом друга все же сморил сон, а я охранял наши бренные тела до тех пор, пока уже не проснулась вся деревня. И только потом позволил себе уснуть. Тогда я еще не знал, что не все из задуманного пойдет по плану.

Почти полный диск луны светил так ярко, что не нужно было обладать вампирским зрением, что б увидеть две фигуры, вжимающиеся в ворота деревни. Окажись здесь случайный путник, то стоило бы ему приблизиться, как он ужаснулся бы. Люди оказались прибиты к деревянной калитке, по их рукам стекала кровь. Но путника, к его счастью, здесь не было. А луна взирала на муки людей равнодушно, не желая укрыть от себя неприглядную картину тучами.

Я посмотрел на друга. Бедняге приходилось непросто.

Вчера перед уходом Насти, я ей прямо сказал, что герою для скорейшего излечения требуется свежее молоко. Старательная девушка, несмотря на смущение, которое испытывала в присутствии друга, в течение дня то и дело появлялась с банкой молока и заставляла Руслана пить. Тот под ее напором и моими замечаниями о пользе напитка вынужден был смиренно принимать заботу девушки. Хотя у Насти и не было ни одного шанса, Руса дома ждала Лейсан.

Кроме молока бедняга был залит по самые брови стимулирующими и восстанавливающими эликсирами. Но состояние его все равно оставляло желать лучшего.

Если мне нынешнее положение доставляло массу неудобств, то какого же ему? Впрочем, вот-вот появится оборотень и тогда любые другие заботы покажутся пустяками.

Вервольф не заставил себя долго ждать. По моим прикидкам еще не было часу ночи, когда серая тень, не скрываясь, стала приближаться к нам по дороге, ведущей из леса. Вервольф передвигался на четырех конечностях и был похож на волка, если б тот вымахал размерами до небольшого медведя. Чудовище словно нехотя ставило левую переднюю лапу.

— Рус, — позвал я. Друг с трудом приподнял голову. Он все понял.

Тварь втянула воздух носом и продолжила путь уже на двух лапах. При этом левую переднюю, он пытался беречь и не совершать ее лишних движений.

Два желтых, как маленькие луны, глаза завораживали. Они светились злобой, жестокостью, но первобытная мощь грозила пленить.

Оборотень не спешил, он вдыхал аромат страха и торжествовал.

Когда ему оставалось шагов десять до нас, я не выдержал:

— Что, тварь, доволен?!

Существо посмотрело на меня с любопытством (если я правильно истолковал мимику волосатой морды и выражение глаз).

— Ты слишком молод. И ты тоже. Вы должны быть старше, — задумчиво прорычал вервольф.

— Ну если мы тебе не подходим, то, может, снимешь нас отсюда и мы пойдем дальше? — с надеждой предложил я.

— Ры-рыхах, а ты забавный, — раздалось что-то похожее на смешок, — но ты тоже охотник. Скажи, где твои старшие друзья и я тебя не трону.

Звучит заманчиво, да вот только я понятия не имел, о чем говорит это чудовище.

— Лохматый, ты чего несешь? — весомо высказался Рус.

Еще мгновение и оборотень кинулся бы на друга, но я измененным из-за принятия боевой формы голосом выкрикнул:

— Стой, а то стрелять буду!

Чудовище замерло не столько реагирую на сказанное, сколько с любопытством разглядывая изменения во мне. И в тот же момент разразился гром десятков выстрелов. В воздух полетели клочья шерсти и брызги крови. Оборотень скуля от боли попытался кинуться на Руса, но он метнул свой тяжелый серебряный кинжал и тот воткнулся вервольфу в бедро. Мой бросок оказался менее удачным, нож беспомощно стукнул рукоятью по огромной серой башке. За первым залпом последовал второй. Новая порция шерсти и крови, и тварь хромая и скуля, убегает в лес. Над частоколом возвышаются местные жители, они кричат что-то грозное и радостное. Я же пристально смотрю в лес. Оборотня потрепало хорошо, но надеется, что он заползет в какую-нибудь нору и сдохнет нам, не приходится.

Не открывая ворот, нас поднимают наверх и чествуют как героев, позабыв, что еще вчера хотели отдать нас на растерзание оборотню.

Общему радостному настроение не поддался Дед, он тоже доволен, но уже думает о завтрашнем дне:

— Он же выживет? — спрашивает седобородый, отведя меня в сторону.

— Скорее всего, — подтверждаю я его безрадостные предположения.

— Завтра полнолуние. Если вы не убьете его до этого, то он отомстит.

Только киваю в ответ. Пока наш план работал. Но следующей его стадией было выслеживание и убийство оборотня. И тут мне было страшно. Нам нужно было оказаться в его вотчине, и хоть тот был ранен, но и назвать Руса полноценной боевой единицей, язык не поворачивается.

Местные выполнили свою роль. Я переживал, что вервольф услышит или учует такое скопление народа, но здесь каждый был знаком с охотой, все сидели тихо, а специальные отбивающие запах мази помогли скрыться от обоняния зверя. Но для подстраховки, нам с Русом сделали надрезы на руках, что б запах крови заглушал иные. Может план и не идеален, но с немалой долей везения пока он выполнялся четко.

Наконец-то друг освободился от желающих его поблагодарить. И спустя десять минут, мы уже шли по дороге, ведущей в лес. Кроме привычных мачете и кинжалов, Рус нес с собой ружье, обильно смазанное составом, который должен не дать почувствовать оборотню запах ружейного масла и пороха. Я тоже нес такое же ружье. Оба «ствола» сегодня не использовались, иначе запах пороховых газов никакой мазью было бы не отбить.

Когда мы скрылись от лишних взглядов, Рус позволил себе немного расслабиться, сгорбил плечи и подобрав палку, стал на нее опираться. Я встретился с ним взглядом и похолодел. В его глазах плескались боль и усталость. Никакой силы воли не хватит, что б передвигаться при таком истощении, но друг шел, делая шаг за шагом. Еще вчера, я предлагал ему остаться, говорил, что одному мне будет проще, ведь я быстрее и сильнее, чем он в таком состоянии. Но Рус уперся и если бы я не взял его с собой, то он все равно пошел бы, только я уже не смог бы присматривать за ним.

Первое время, мы без труда шли по следу вервольфа, кровь и шерсть, вели нас как хлебные крошки. Затем, мне пришлось полностью сосредоточиться на запахе его крови, но и этот след со временем истаял.

Вдруг в ноздри ударил мерзкий запах, его принес ветер от уже знакомой нам ямы с трупами. Мы хотели пройти мимо, но тут я на грани слуха уловил звук. Медленно, я первый, Рус немного позади, двинулись на его источник. Я передвигался тихо, как мог. Неясный шум периодически повторялся и привел меня прямо в овраг. Я заглянул во внутрь, глаза от запаха заслезились, но я разглядел движение. Подошедший Рус, стал прикрывать меня, а я стараясь не вставать на линию огня спустился за человеком. Тот слабо трепыхался среди трупов и не сразу заметил, что его куда-то тащат. Я вылил немного воды на лицо найденыша. Под слоем грязи оказался Виктор. Неужели светловолосый охотник и есть оборотень?! Но тут я присмотрелся и понял, что ошибся. На Викторе были раны, но не от огнестрельного оружия, а от когтей.

Рус молча протянул ему флягу с восстанавливающим эликсиром и даже я не стал спорить, говоря, что охотник уже не жилец, а другу нужнее. Спустя несколько глотков взгляд парня обрел осмысленность.