Мисао отбросила в сторону раскладушку Франчески, послала сияющую улыбку Стефану и почувствовала удушающую волну раздражения. Все шло совершенно не так, как планировалось. Эта итальянка с самого начала путалась у нее под ногами, на корню пресекая любые ее попытки развлечься. Сегодня все должно было пойти, как по маслу, а в итоге ничего конкретного не произошло. Бесполезная болезнь Елены, которая не принесет никаких трагически-приятных результатов, глупые слезы Дамона, и тупая ярость лежащей неподалеку итальянки. А где спрашивается удовольствие?

Вампир молча занимался своим делом, раскладывая вокруг бессознательного тела девушки дурно пахнущие цветы. Вербена — банальная вещица, но неплохо помогала сдерживать суетливую особу. Пару секунд назад она жестоко поплатилась за чрезмерную храбрость, получив изрядную порцию дерева в плечо от младшенького Сальваторе. При этом на лице ее появилось такое умильное удивление, что впору как следует выплакаться.

— Все, — глухим эхом разнесся по ангару мужской голос.

Лиса сосредоточенно осмотрела плоды его деятельности, лично убеждаясь в надежности "сдерживания" и подмигнула своему юному помощнику.

— Твоя Елена ждет тебя, — проворковала она и потеряла к нему всякий интерес.

Сейчас ей необходимо сосредоточиться, немного передохнуть и восстановить силы для предстоящей встречи со следующим представителем итальянской фамилии. Потирая ладони от предвкушения будущего веселья, она погрузилась в раздумья.

Выходит, эта несостоявшаяся мисс Справедливость испортила ей относительно приятный день. Елена жива только благодаря ей и той совершенно дурацкой идее с кровью бессмертного. Мисао не учла наличие Силы, воспользовавшись довольно слабеньким проклятьем и теперь вынуждена кусать локти от расстройства. А ведь все могло бы так животрепещуще получиться: безутешный Дамон, убитый горем, скитается по свету, отыскивая виновников смерти своей обожаемой принцессы. Направо и налево швыряется кольями, истребляя и без того малочисленную нацию перерожденных (в этом лиса собиралась оказать ему всяческое содействие, своевременно подсовывая предполагаемые списки виноватых), а потом водворяется покой. Миром будут править ламии, правда, не столь жалкие, как эта заносчивая итальянка. То, что она рождена вампиром, китсунша поняла практически сразу. Вот только на этом все и заканчивалось, потому что благородная кровь никак себя не проявляла. И все же убивать ее не имело смысла. Хотя бы какое-то время.

Старший Сальваторе тоже оказался подпорченным со всех сторон фруктом, от которого в будущем следует ожидать сплошных неприятностей. С чего он взял, что Мисао вернулась в Штаты за местью? За что мстить-то? Шиничи сам виноват в своей смерти, потому что всегда был глупым и недальновидным существом. Решил устроить войну между двумя расами вампиров, при этом сделав ставку на Дамона?! И после всего вышеперечисленного какой из него стратег? Вмешать Алекса в войну, а потом дожидаться его поражения? Братишка всегда был глупцом, не способным на реальную оценку окружающей действительности. За что, собственно, и поплатился своей жалкой жизнью.

У нее были более грандиозные и широкомасштабные планы, направленные на завоевание мира. Китсуны изрядно засиделись в тени, о чем свидетельствует бесконечный список факторов. Они вынуждены впутывать в свои игры людей, учиться питаться радостью, счастьем, слушать смех и получать удовольствие — разве это жизнь?! В былые времена их боялись, уважали и преклонялись перед могуществом, а сейчас безостановочно высмеивают, называя жалким подобием лесных гадов.

А еще ее позабавила театральная любовь, разыгранная специально для ее персоны. Спору нет, смотреть на сие действие довольно интересно, особенно когда вампиров передергивает друг от друга, но это явно был не тот случай.

И последним в очереди на обдумывание оказался Стефан. Интересный экземпляр, наполненный такими разрозненными чувствами, что на его изучение ушел довольно внушительный запас времени. С одной стороны его переполняла любовь, нежность, влечение, доброта, забота, потребность (относительно Елены, разумеется), а с другой он был полярно другим: злой, агрессивный, безжалостный, преисполненный ненавистью и завистью (чаще всего в отношении своего брата). Впечатляющие наблюдения, которые бесспорно воодушевили лису на создание более утонченного плана, в котором с похвальным энтузиазмом стал отмечаться младший вампир. До чего же интересно будет наблюдать за смертельной схваткой двух врагов, связанных кровным родством! Шедевр, который достоин кисти лучшего художника. За последние несколько столетий Сальваторе стали чуть ли не самым драгоценными экземплярами в коллекции китсунши, хотя эта находка целиком принадлежала Шиничи. Но теперь эти двое поступили в ее личное пользование, а уж она-то сумеет извлечь из них максимум удовольствия.

В предвкушении нескончаемого веселья, лиса молниеносно покинула ангар, с наслаждением вслушиваясь в чудотворный звук капающей крови. Болтливая вампирша не должна была посетить Ад до возвращения своего драгоценного дружка, но помучиться ей предстояло вдоволь. В следующий раз будет умнее и гораздо сообразительнее.

— Знание номер раз, — припечатала она, растворяясь в потоке ветра.

Дамон всерьез задумался над покупкой самолета, потому что ограниченная скорость Бугатти, равная четыремстам километрам в час его уже явно не устраивала.

Прошло не больше получаса с того времени, как он со сжимающимся от плохих предчувствий сердцем вынужден был покинуть любимую девушку, оставив ее на попечение друзей. Он запретил себе думать, чувствовать, слышать, чтобы иметь полный контроль над собой. Сейчас необходим холодный расчет, способность ясно мыслить и достаточная доля отрешенности. Что бы ему не пришлось увидеть, как бы больно не было — в первую очередь ему нужно как можно быстрее вернуться к Елене, потому что именно ей угрожает нешуточная опасность.

Несколько минут назад мужчине с трудом удалось собрать в себе крупицы человечности, дабы не нарушить свое главное условие: "Не убивать ради крови". Пять прелестных созданий чуть было не поплатились жизнью, а причиной тому стал его чрезмерный голод и ярая неспособность к выдержке. Сегодня был поистине тяжелый день, который закончится еще более плачевно.

Стефан подписал себе смертный приговор, позволив себе дотронуться до самого дорого в жизни брата — Елена и Фрэнки. Даже если он и подумать не мог о последствиях своего сотрудничества с китсунами, это ничуть не умаляет в глазах старшего вампира его вину. Он всегда расплачивается по счетам, и ни для кого не делает исключений.

Осталось только разобраться в мотивах младшенького, чтобы полностью убедить себя в необходимости принятия столь кардинальных мер. Разговор, который должен был состояться между ними с утра, не дал мужчине ни одного ответа. Действительно ли младший Сальваторе стал играть черными фигурами, отбросив наконец свою святость? Правда ли то, что увидела в его мыслях Франческа? Если предположить, что ответы на оба вопроса станут положительными, то этому следует положить конец. Циничность Стефана, как и он сам, зашла слишком далеко. Он забыл о предполагаемой грани между Добром и Злом, но, быть может, ему помогли? Ведь Дамон сам испытал на себе все умения лисов, был одержим малахом, пытался изнасиловать Елену (на этой мысли он сжал руль с такой силой, что у обычного человека вряд ли выдержали бы кости), и вообще был антиподом добродетели. Такой поворот событий вполне возможен, вот только как можно выяснить правду? Откровенно спросить: "А в своем ли ты уме, братишка? Сам себя контролируешь?". Глупее, конечно, ничего не придумаешь.

Вполне вероятно, что Мисао этого и добивается — ей нужна смерть одного из братьев, которая практически полностью выбьет из колеи другого. Мужчина пытался себе представить, каково будет ему жить дальше с осознанием того, что ЭТИ руки стали причиной гибели его брата, что именно он нанес тот самый удар, который унес с собой жизнь Стефана. Сможет ли он после этого считать себя кем-то хотя бы отдаленно похожим на человека? А достойным Елены?