Мысли поневоле вернулись к Школе и экзаменам. Вечером нужно вернуться в Бонбридж, написать билеты и хорошенько выспаться. Нельзя, чтобы Крегс или кто-то другой заподозрил - Шардаш потратил малые зимние каникулы не на отдых.

- Эй, мне долго тут ещё торчать? - сварливо буркнул голос за спиной.

Профессор обернулся и увидел летучую мышь, повисшую вниз головой на потолке.

- С шеи сними, - дало указание рукокрылое, - а то давит.

Едва Шардаш отвязал тонкую трубочку, как мышь сорвалась с места и с тонким писком улетела сквозь стену. Нечисть, что с неё взять! Трогать её профессор не стал: гонцов не убивают.

Развернув послание, Шардаш узнал почерк и выругался. Потом вчитался и помянул добрым словом Ролейна Асваруса.

Письмо гласило:

"Возвращаю жизнь. О кулоне можешь пока забыть. Но одно желание ты мне должен".

Несколько раз перечитав записку, профессор подумал - давненько он не получал такого подарка на Новолетье. Только смущало слово "пока". Видимо, его следовало расшифровать, как "пока не уляжется всё в Туманных землях, пока не забудут о жестокости имперцев".. Что-то подсказывало Шардашу - император не отказался от планов завладеть могущественным артефактом. Что ж, передышка - тоже хорошо, потому что королева Раймунда от своих планов не отказывалась.

Уничтожив письмо, чтобы не учуяла Ноэса, Шардаш склонился над Мериам и, не удержавшись, скользнул к ней под одеяло, целуя и щекоча. Девушка проснулась, сонно открыла глаза, сначала вяло отбивалась, а потом включилась в игру с поцелуями.

Губы Шардаша скользили всё ниже, а руки - всё выше. Почувствовав, как напряглась Мериам, он напомнил - без её согласия ничего не случится, хотя и наступил заветный обещанный год.

- Меня только что простил Темнейший, - лизнув, шепнул на ухо адептке Шардаш.

Мериам просияла, завизжала от радости и наградила поцелуем. Её грудь упёрлась в грудь профессора, и тот не выдержал. Вылизывая лицо и шею адептки, он скинул рубашку. Пальцы Мериам теперь касались его кожи, будя жгучее, нестерпимое желание. Запах девушки пьянил, заставил позабыть о принятом решении.

Мериам расслабилась, отвечая на ласки, но потом испугалась, напомнила о договоре - Шардаш лишь прошептал в ответ: "Не бойся. Я тебя люблю".

Когда всё закончилось, адептка отвернулась к окну, пытаясь разобраться с чувствами. Несмотря на любовь к Тревеусу Шардашу, она оказалась не готова к случившемуся.

Шардаш прижался к ней, уткнулся носом в шею и ласково провёл по волосам.

- Что, опять не так, как в книжках? Извини, ты мне пособие не дала, в следующий раз почитаю, исправлюсь.

Мериам улыбнулась и обернулась к нему. Всё действительно случилось не так и не тогда, как ей хотелось: без романтического ужина, лепестков роз, утром, на чужой кровати.

Видя, что Мериам не до разговоров, Шардаш поцеловал её, встал, оделся и попросил спуститься завтракать через полчаса. Не удержавшись, попросил не сердиться.

- Я и не сержусь, - покачала головой адептка, - ты мужчина, а у вас терпение короткое, месяца подождать не можете... Ничего, всё пройдёт.

Бросив на Мериам тревожный взгляд, Шардаш ушёл умываться на кухню. Вопреки опасениям адептка через четверть часа тоже спустилась к столу.

Судя по взглядам, которыми обменялись оборотни, все знали об изменениях в отношениях Шардаша и Мериам. Ивар и вовсе громко поздравил шурина.

Не зная, куда деть глаза со стыда, адептка замерла на пороге, буркнула, что не голодна, и убежала. Шардаш поспешил вслед за ней, перехватил у лестницы, прижал к себе и нежно провёл ладонью по щеке.

- Мериам, посмотри на меня, - попросил он. - Пожалуйста!

Адептка укоризненно взглянула на него и прошептала:

- Зачем ты рассказал?

Профессор коснулся губами её носа и объяснил - это важное событие для оборотней.

- Но если тебе неприятно, нас оставят вдвоём, - добавил Шардаш. - А после перенесёмся в Ферам, погуляем по городу, на ярмарку сходим, со снежных горок покатаемся. Согласна?

Мериам кивнула.

Когда они вернулись в столовую, за столом уже никого не было. Зато и хлеб, и ветчина, и масло, и аппетитные блинчики остались на месте. Шардаш положил Мериам на тарелку самое вкусное, густо намазал хлеб малиновым вареньем и налил чаю. Не желая его огорчать, адептка поела.

Мериам постепенно успокоилась. Она видела заботу Шардаша, краем глаза замечала, как он оскалом отгонял любопытных племянниц, и пришла к выводу - перед ней всё тот же любимый Тревеус Шардаш. Да, пусть он поддался инстинктам, пусть не дождался её решения, но потом непременно всё будет так, как хотят они оба.

Отодвинув тарелку, Мериам подошла к Шардашу и поцеловала в щёку:

- Прости.

- Что ты?! - Адептка тут же оказалась на коленях у профессора. - Это я...

Не закончив, он заботливо поинтересовался:

- Сыта хотя бы?

Мериам кивнула и взвизгнула от неожиданности, когда Шардаш поднял её на руки и отнёс в комнату. Профессор пояснил, что читал о подобном обычае у людей.

- Мирри, можно тебя так называть? - Адептка кивнула. - Надеюсь, ты не будешь от меня бегать?

Мериам заверила, что нет, и даже в комнате не запрётся.

- Прекрасно, значит ярмарка в Фераме и небесные фонарики в Бонбридже, - подмигнул Шардаш. - Собирайся, я всё объясню сестре. Ты права, тебе лучше сегодня побыть подальше от моей родни.

Ноэса, разумеется, не поняла и не одобрила поступок брата, но возражать не посмела.

Через час коридор пространственного переноса окунул адептку в яркий и шумный мир праздника Новолетья. За взрывом хлопушек и фейерверками постепенно забылись утренние события.

Мериам, улыбаясь, хлопала в ладоши вместе с горожанами. Шардаш стоял рядом и внимательно следил за изменениями её настроения. Постепенно он уверился - через пару дней всё окончательно уляжется, а его несдержанность не навредила их любви.

Мериам вернулась в общежитие сразу после фейерверка, отказавшись запускать в полночь небесные фонарики. Объяснять почему, не стала, солгала, что устала. Она не хотела снова оказаться с Шардашем в постели и хотела посоветовать с Инессой, узнать, нормально ли подобное поведение.

Весь день Мериам без умолку болтала, не желая отвечать на неудобные вопросы. Все с таким придыханием говорили о первой близости, а Мериам ничего особенного не испытала, целоваться и обниматься приятнее. Она ведь любила Шардаша - значит, ей должно было понравиться. Невольно закрадывались крамольные мысли: существовали ли чувства в реальности, а не только в голове Мериам?

Вечером, уже в Бонбридже, адептка подарила профессору загодя заготовленный подарок - рубашку в тон глаз. Шардаш приложил - ему очень шло. Сам он преподнёс ей флакончик духов. Мериам поблагодарила и сдержанно поцеловала в щёку.

И вот адептка лежала на кровати, смотрела в потолок и прокручивала в голове утренние события. Шардаш обещал дождаться её согласия - и не дождался. Чем больше Мериам об этом думала, тем ужаснее виделась картина близости, обрастая фантастическими подробностями, которых в помине не было.

Инесса появилась за полночь, когда адептка тихонечко плакала, уткнувшись в подушку.

- Мериам, ты чего? - не снимая пальто, подруга подошла к Мериам и тронула её за плечо. - Поссорились?

Адептка помотала головой.

- Тогда что? Учить к экзамену заставил? Подарок не подарил?

- Он... кольцо завтра собрался выбирать, а я не смогу его принять. Какая из меня невеста, если я не люблю Тревеуса, потому что такого не испытывают, когда любят.

Мериам села и обернула к Инессе всклокоченную голову.

Инесса без слов поняла, что подруге нужно выговориться, разделась, заперла дверь и присела на кровать:

- Так, рассказывай. Когда уезжала, ты в своём Тревеусе души не чаяла.

- Инесса, - Мериам подняла на подругу заплаканные глаза, - а ты тоже... Словом, мы переспали, а я не рада. И замуж уже не хооочу!