<1860> «Нет отдыха, мой друг, на жизненном пути…»* Нет отдыха, мой друг, на жизненном пути. Кто раз пошел тернистою дорогой, Тому на ней лугов цветущих не найти; Душе больной, измученной тревогой, Успокоенье смерть одна лишь может дать. И глупо и смешно его от жизни ждать. В борьбе с людьми, в борьбе с самим собою Пройдет твой грустный век; и если из-за туч Хотя на миг – на краткий миг – порою Тебе живительный проглянет солнца луч – Забыв, что ждет за ним опять ненастье, Что горе новое готово впереди, – Благодари судьбу, но более не жди: Нет продолжительного счастья! <1860> «Скучная картина!..»* Скучная картина! Тучи без конца, Дождик так и льется, Лужи у крыльца… Чахлая рябина Мокнет под окном; Смотрит деревушка Сереньким пятном. Что ты рано в гости, Осень, к нам пришла? Еще просит сердце Света и тепла! Все тебе не рады! Твой унылый вид Горе да невзгоды Бедному сулит. Слышит он заране Крик и плач ребят; Видит, как от стужи Ночь они не спят; Нет одежды теплой, Нету в печке дров… Ты на чей же, осень, Поспешила зов? Вон и худ и бледен Сгорбился больной… Как он рад был солнцу, Как был бодр весной! А теперь – наводит Желтых листьев шум На душу больную Рой зловещих дум! Рано, рано, осень, В гости к нам пришла… Многим не дождаться Света и тепла! <1860> Декабрист* Забывши прыгать и кружиться Под звуки бального смычка, Вот юность пылкая теснится Вокруг седого старика. С ним в разговор она вступает, И отзыв он дает на всё, Что так волнует, увлекает, Всегда тревожную, ее. Хоть на челе его угрюмом Лежит страданий долгих след, Но взор его еще согрет Живой, не старческою думой. К ученью правды и добра Не знает он вражды суровой; Он верит сам, что жизни новой Придет желанная пора. Поражены его речами, Любуясь старца сединой, Твердили юноши: «Летами Он только стар, но не душой!» Блажен, кто в старческие годы Всю свежесть чувства сохранил, В ком испытанья и невзгоды Не умертвили духа сил, Кто друг не рабства, а свободы, В ком вера в истину жива И кто бесстрастно не взирает, Как человечества права Надменно сильный попирает. <1860>
Облака («Вот и гроза прошла…»)* Вот и гроза прошла, и небо просветлело; Приветно солнышко на божий мир глядит, Вся степь, как раннею весной, зазеленела; И воздух свеж и чист, и птичка в нем звенит. И на сердце давно так ясно не бывало; В нем тихой радостью сменилася тоска; Всё, чем оно томилось и страдало, Как будто унесли с собою облака. Но отчего ж порой, боязнью тайной мучим, Всё устремляю вдаль я свой несмелый взгляд И думаю, следя за облаком летучим, Что старую печаль несет оно назад? <1861> Нищие* 1 В удушливый зной по дороге Оборванный мальчик идет; Изрезаны камнями ноги, Струится с лица его пот. В походке, в движеньях, во взоре Нет резвости детской следа; Сквозит в них тяжелое горе, Как в рубище ветхом нужда. Он в город ходил наниматься К богатым купцам в батраки; Да взять-то такого боятся: Тщедушный батрак не с руки. Один он… Свезли на кладбище Вчера его старую мать. С сумою под окнами пищу Приходится, видно, сбирать… 2 Карета шестеркой несется; За нею пустился он вслед, Но голос внутри раздается: «Вот я тебе дам, дармоед!» Сурово лакейские лица Взглянули при возгласе том, И жирный господский возница Стегнул попрошайку кнутом. И прочь отскочил он без крика, Лишь сладить не мог со слезой… И дальше пошел горемыка, Поникнув на грудь головой. Усталый и зноем томимый, Он в роще дубовой прилег И видит, с котомкою мимо Плетется седой старичок. «Здорово, парнишка! Откуда? Умаялся! Хворенький, знать!» – «Из города, дедушка. Худо Мне, больно». – «Не хлебца ли дать? Не много набрал я сегодня, Да надо тебя пожалеть. Мне с голоду милость господня Не даст, словно псу, околеть…» И с братом голодным, что было В котомке, он всё разделил; Собрав свои дряхлые силы, На ключ за водицей сходил. И горе пока позабыто, И дружно беседа идет… Голодного, видно, не сытый, А только голодный поймет! |
