Когнитивная наука не смогла пока исчерпывающе ответить на все эти вопросы, но в процессе погружения в загадки мозга она обнаружила, что эти самые ответы никогда не являлись главной целью. Например, аналогия переключателя является результатом категорийной ошибки. Исходя из убеждения, что мозг – это сверхчувствительный и компактный электрический прибор, – невозможно объяснить, как этот прибор справляется со многими повседневными задачами (даже если он очень сложен).

Когнитивная наука подвергает наше привычные понятия сомнению, разрушая те ментальные шаблоны, которое мы строим, чтобы понять мир. Возьмем, например, ошибочное представление, что мыслями и эмоциями управляют конкретные отделы мозга. Гораздо легче поверить в то, что, например, гнев «запускается» из одного отдела мозга, чем в то, что он не локализован в одном месте, а является результатом деятельности многочисленных отделов мозга, перекрестно активирующихся в произвольной манере.

Эти научные открытия в большой степени разнородны и не удовлетворяют нашей потребности в достоверных ответах. Мы снова выдумываем категории, чтобы заполнить прорехи в нашем понимании, потому что неизвестность беспокоит нас. Мозг как орган эволюционировал таким образом, чтобы уметь объяснять окружающие нас явления, и нас очень расстраивает то, что он не может поведать нам о своей работе. Но не забывайте: мы с вами можем вести эту дискуссию именно потому, что этот замечательный орган в нашей голове создает то, что мы называем сознанием. Или, если сказать более точно, сознание не является результатом работы мозга, а является собственно его деятельностью. Или по-другому: работа мозга и всей нашей нервной системы является нашим сознанием. Процитирую нейробиолога Саймона ле Вея: «Сознание – это мозг, делающий свою работу».

Большую часть прошлого столетия мы планомерно удалялись от концепции, что тело (включая наш мозг) и сознание являются отдельными сущностями – убеждения, популяризованного с распространением идеи, которую французский философ XVII века Рене Декарт назвал проблемой «сознания-тела», или дуализмом. Однако дуализм был ошибочной концепцией, потому что, перефразируя современного философа Джона Серля, он «ставил во главу угла поиск точки отсчета». Причину «поиска точки отсчета» – разделения мозга и сознания – можно легко объяснить. С тех пор как человек стал способен размышлять об этом, ему не нравились альтернативные объяснения. Если сознание – это всего лишь деятельность мозга, то сознание можно свести к биологическому процессу. И неважно, насколько сложен этот процесс, он все-таки является продуктом плоти, крови, клетчатки и мышц. Как это человек – венец творения, царь природы – может быть всего лишь «биологическим обеспечением» (термин нейробиологов по аналогии с «программным обеспечением»)? Это же вызов нашему самосознанию! И когнитивные исследования бросают нам этот вызов, который все более актуальным с появлением новых открытий в области изучения работы мозга.

Мы оставили дуализм позади, но что ждет нас впереди? Комфортная концепция сознания, отделенного от мозга, уже неактуальна – так что же ее заменит? Ответ перекликается с тем заявлением, которое лежит в основе этой книги. Мы вошли в такой период самосознания и самопонимания, который мог наступить только с приходом новой волны развития нейронаук. Исследования в сфере когнитивной психологии словно приоткрыли новую дверь и стали «проталкивать» нас в этом направлении. Мы стоим в самом начале пути и должны остерегаться поспешных выводов, так как наука находится пока в стадии становления. Но мы совершенно определенно выходим на новый уровень самосознания, и дорога назад, к уютному убежищу дуализма, закрыта навсегда. Сейчас, когда мы говорим о сознании, мы говорим о деятельности мозга. Когда мы говорим о мысли, мы имеем в виду действие сознания – неустанную работу мозга. Дуалистическое разделение было вымыслом и не оправдало себя, вместе с ним умерло огромное количество заблуждений о сознании.

Все это дает нам потрясающую возможность – возможность достоверно объяснить, почему мы делаем то, что делаем, и, что не менее важно, понять, как можно изменять мысли и поведение, не согласующиеся с нашими интересами. Если вам показалось, что это утверждение звучит в стиле дешевых книжек «помоги себе сам», позвольте мне сразу же выразить к ним свое отношение. Я убежден, что новая волна когнитивных исследований подрывает доверие ко всем этим рекомендациям, так как демонстрирует всю их бессодержательность, безосновательность и попросту фальшивость. Туманная завеса, мешающая нам понять мозг и сознание, позволила всем этим «советчикам» процветать в течение десятилетий, вытягивая миллиарды долларов из потерянных потребителей, ищущих ответы на свои вопросы. Когнитивная наука не может предоставить полного набора конкретных ответов на все вопросы, заменив продукцию «индустрии советчиков». Да, собственно, это и не является задачей психологических дисциплин. Однако нейронауки и психология действительно могут наделить нас полезными инструментами анализа мысли и поведения, пролив свет на сложные вопросы. В основу оценки нашего поведения мы положим глубокие исследования, что обеспечит нам твердую почву под ногами. Нам больше не нужна будет «самопомощь», нам будет нужна научная помощь.

Я прагматик. Я склонен доверять только тому, что работает, и критически отношусь к тому, что основано на догадках. Но также я понимаю и принимаю тот факт, что догадка, предположение – это зачастую единственное, что у нас есть. Хотя она не является точным ответом на вопрос, но может очень близко подвести нас к истине. Никакое исследование не обходится без предположений. Самые лучшие исследователи, которых я встречал, являются одновременно и лучшими «провидцами». Иногда самые креативные и действенные методы исследований появляются у них в результате прозрения, посетившего, скажем, во время завтрака. От простой догадки, предчувствия они двигаются к новому пониманию, недоступному всем предыдущим исследователям. Мои собственные исследования, результаты которых вылились в эту книгу, научили меня не гнушаться смутных догадок и предчувствий.

Однако наряду с доверием должна существовать и проверка на обман, гораздо более тщательная и многосторонняя, чем обычно. Именно чрезмерная доверчивость потребителей питает индустрию «самопомощи», которая зиждется на поспешных выводах по результатам нейроисследований. Но «самопомощь» – это в корне неправильный подход к решению проблем. Когда нам нужны ответы на вопросы, мы, конечно, склонны слушать тех людей, которые утверждают, что их знают. Мы хотим быстрого решения проблем и психологического удовлетворения. Очень больно осознавать, что чаще всего невозможно получить нужные нам ответы в том виде, в каком мы их себе представляем. Но наше простодушие не дает возникнуть у нас здоровому скептицизму по поводу предлагаемых «ответов». Так, оставив в стороне осторожность и подозрительность, мы готовы наивно принять на веру красиво изложенную чепуху.