Оба эти отдела мозга имеют отношение к оценке нами явлений («оценочная обработка»). Конечно, в данном случае логическое умозаключение недостаточно очевидно, но исследование подтверждает, что все мы являемся ярыми «оценщиками» и начинаем оценивать человека еще до обмена приветствиями. Грубо говоря, эта субъективная оценка человека при первой встрече – все, что нам нужно. Да, звучит несколько цинично. Мы так устроены: оценка предшествует установлению доверительных отношений с людьми, а доверие наш мозг воспринимает как возможность получения награды. Завоевание чьего-то доверия – это вознаграждение и счастье для нашего мозга. Поэтому неудивительно, что мозг начинает процесс оценки в самый первый момент знакомства.

Еще один совсем не очевидный аспект данной проблемы заключается в том, что впечатление, которое мы пытаемся произвести на других, влияет на нашу собственную оценку. Об этом говорят результаты эксперимента, в котором приняли участие тысяча человек. Каждому участнику нужно было посмотреть короткометражный фильм, а затем обсудить его с другим участником. При этом половине принимавших участие в эксперименте людей дали задание произвести определенное первое впечатление: продемонстрировать интровертность, экстравертность, ум, уверенность в себе или радость. После дискуссии участники оценили себя и своего собеседника по нескольким конкретным чертам характера. Те, кто получил задание убедить собеседника в наличии у себя определенной черты, существенно ниже оценили своего собеседника в наличии этой самой черты. Что касается других личностных характеристик, оценка была адекватной. По-видимому, происходит это потому, что, когда мы стремимся «воспитать» определенную черту характера в себе, мы неосознанно «поднимаем планку» этой характеристики и для других людей – и они обычно не оправдывают наших ожиданий. Поэтому, если кто-то, на кого вы пытаетесь произвести впечатление, не кажется таким же общительным, контактным или уверенным в себе, как вы, не думайте, что он на самом деле таким не является! Возможно, ваши собственные усилия по выработке у себя этой черты характера изменили ваш угол зрения.

Давайте теперь перейдем к динамике самых простых видов отношений между людьми – дружбе и знакомству. В век развития социальных сетей эти отношения вызывают у нас все большее напряжение – не потому что социальные сети делают их менее значимыми, а потому что виртуальное общение затрудняет их «диагностику». Мы исследуем один из аспектов этой неоднозначности – «текучесть» отношений.

Уже долгие годы социологи спорят о том, влияют ли наши личные предпочтения и социальный контекст на то, как мы знакомимся с людьми, и на характер наших взаимоотношений (например, стал бы ваш муж вашим мужем, если бы познакомились с ним в баре, а не через лучшую подругу?). Социолог Джеральд Молленхорст попытался прояснить ответ на этот вопрос, проведя эксперимент по исследованию того, как среда, в которой мы знакомимся с людьми, влияет на сеть наших знакомств. К своему удивлению, он обнаружил, что мы теряем и заменяем половину своих друзей каждые семь лет и, как результат, размер нашего круга общения не изменяется. Молленхорст провел исследование, в котором приняли участие 1007 человек в возрасте от 18 до 65 лет. Семь лет спустя с респондентами связались снова, и на этот раз было опрошено 604 человека. Они отвечали на следующие вопросы: «С кем вы обсуждаете важные личные вопросы?», «Кто обычно помогает вам?», «К кому вы „заскакиваете“ поболтать?», «Где вы познакомились с этим человеком?», «Где вы встречаетесь с этим человеком сейчас?»

Молленхорст обнаружил, что в целом размер круга общения остается неизменным, но появляется много «новичков». Только 30 % первоначальных друзей и собеседников остались на своих прежних «позициях», лишь 48 % всех контактов все еще входили в круг общения респондента. Молленхорст также обнаружил, что на формирование круга общения влияли не только личные предпочтения. Широта нашего круга друзей ограничена широтой круга знакомств, и мы зачастую выбираем друзей в той среде, из которой у нас и раньше «появлялись» друзья. Если в первый раз в пруду вы поймали рыбку, почему бы не половить ее там снова? Интересный момент: исследования, проведенные ранее, показали, что обычно люди разграничивают круги друзей, коллег по работе и партнеров по общественным организациям и клубам; но эксперимент Молленхорста показал, что эти категории могут частично совпадать.

Итак, мы поняли, что наши круги общения далеко не статичны. Вполне закономерно, что в них постоянно появляются новички, а старые знакомые исчезают. Также важно помнить, что на них влияют ограничивающие факторы. Один из этих факторов – степень «душевного родства», притяжения, которое мы испытываем по отношению к человеку, который еще не попал в наш круг: предварительное «приятие» или «неприятие» человека. Ничего удивительного: люди предпочитают дружить с теми, кто входит в ту же группу, что и они. Например, вы являетесь ярым сторонником какого-нибудь политического деятеля; в поле вашего зрения появляется некто, у кого на бампере машины наклеен стикер в поддержку этого деятеля. Конечно, вы почувствуете симпатию к такому человеку. Если же у него на бампере стикер с оппонентом вашего политика, то вы ощутите, что это «не ваш» человек. Если спросить вас, почему вы так решили, вы ответите, что, скорее всего, первый разделяет многие ваши взгляды (вы в одной команде), а второй своим стикером сигнализирует о том, что он в другой команде. В результате к первому вы испытываете чувство внутригруппового доверия.

Но почему же, не будучи знакомыми с обоими, вы более склонны доверять первому? Этим вопросом задались ученые из Австралийского национального университета и Университета Хоккайдо в Японии. Для начала определили два возможных логических обоснования внутригруппового доверия. Первое – стереотипизация: люди склонны расценивать членов группы как более справедливых, щедрых, достойных доверия и т. п. Второе – ожидания: люди ожидают от членов своей группы лучшего обращения, потому что подразумевается, что они ценят и поддерживают интересы группы.