Процитированная фраза Феннера почти буквально повторяется в обоих его донесениях. Из нее никак нельзя вычитать, что речь идет о пьесах Шекспира. Да и следует ли понимать ее буквально? Возможно, это шифрованное сообщение, относящееся к интересам католического подполья и связи его с графом Дерби.
Сторонники его кандидатуры, подобно бэконианцам и оксфордианцам, разработали воображаемую биографию Дерби как автора шекспировских сочинений. Надо лишь заметить, что он пережил актера Шекспира более чем на четверть века (Дерби родился на три года раньше Шекспира, в 1561 г., а умер в 1642 г.), но никак не проявил себя на ниве поэзии и драматургии после смерти человека, фамилию которого он якобы взял в качестве своего литературного псевдонима.
Среди попыток связать- «шекспировский вопрос» с перипетиями тайной войны одно из главных мест принадлежит теории, выдвигающей кандидатуру Кристофера Марло. Он имеет одно неоспоримое преимущество над другими претендентами. Ведь речь идет о писателе, который немногим по силе поэтического таланта уступал Шекспиру. Марло, очень рано ушедший из жизни, успел стать реформатором английской драмы, придал стройность сюжету, психологическую мотивированность поступкам персонажей, ввел употребление белого стиха. Трагедии Марло «Тамерлан», «Фауст», «Мальтийский еврей» — это прославление титанической мощи разума, гимн несгибаемости и свободе человеческого духа. Марло погиб, не дожив до тридцатилетнего возраста. И только ранний уход из жизни помешал ему подняться еще выше по лестнице поэтической славы. Но именно такая смерть — в молодые годы, произошедшая, вдобавок, еще до того, как были изданы первые произведения Шекспира, — мешала рассматривать кандидатуру Марло всерьез. Но потом это, казалось бы, трудно преодолимое препятствие было использовано в качестве отправного пункта воображаемой биографии Марло как автора, скрывшегося под псевдонимом «Шекспир». В 1955 г. журналист Калвин Гофман издал нашумевшую книгу, где излагается виртуальная биография поэта, началом которой является утверждение, что смерть Марло в 1593 г. была лишь ловкой мистификацией.
Если сторонники других кандидатов в Шекспиры видят заговор в том, что подлинный автор скрывался под именем второстепенного актера родом из Стратфорда, то Гофман идет дальше. Он считает, что к первому заговору прибавился второй — произведения Шекспира писал человек, считавшийся убитым. Чтобы понять аргументацию Гофмана и его единомышленников, разрабатывающих версию такого «двойного» заговора, надо напомнить несколько фактов не из «посмертной», а реальной жизни Марло, о которой, кстати, мы знаем не больше, чем о жизни Шекспира. Родившийся в тот же год, что и Шекспир, сын сапожника из Кентербери Кристофер Марло сумел окончить Кембриджский университет. Еще в университете он стал агентом английской разведки, возглавлявшейся тогда известным мастером шпионажа Френсисом Уолсингемом. Это не был какой-то исключительный случай. Задания секретной службы английской короны выполняли такие представители литературного и театрального мира, как шотландский поэт Энтони Мэнди, проникший в английский католический колледж в Риме, драматург и актер Мэтью Рой-стон, рано умерший талантливый драматург Уильям Фаулер, может быть, и Бен Джонсон.
В феврале 1587 г. Марло исчез из Кембриджа, не поставив в известность никого, куда уехал. Он вернулся только в июне. Когда же университетские власти вздумали было строго допросить не подчинявшегося правилам студента о причинах его продолжительного отсутствия, из Тайного совета пришла бумага, недвусмысленно указывавшая на неуместность подобного любопытства. Университетскому начальству разъяснялось, что Марло «во всех своих действиях… вел себя осмотрительно и подобающим образом, чем сослужил добрую службу Ее Величеству». Его поведение не должно подвергаться сомнению теми, «кому неизвестны дела», по которым он отлучался. Вскоре после этого нагоняя университет присвоил Марло степень магистра.
Марло в качестве секретного агента Уолсингема посетил различные страны континентальной Европы. Он заезжал в Реймс, где в то время находился один из центров подготовки католических священников из англичан-эмигрантов. Марло, резко отзывавшемуся о королеве Елизавете, доверили планы католического подполья Англии.
Однако позднее отношения Марло с правительством явно испортились. Он примкнул к вольнодумному кружку блестящего мореплавателя и ученого Уолтера Ралея, который недруги называли «школой ночи» или «школой атеизма». Иезуиты утверждали, что в «школе» слово «бог» читали наоборот и получали слово «пес» («god» и «dog»). Роберт Сесил, который считал Ралея опасным соперником в борьбе за влияние на королеву, также с подозрением присматривался к кружку либертинов.
Но самые ловкие лазутчики не могли бы представить себе, что через три или четыре века часть усердных антистратфордианцев объявит, будто кружок занимался, так сказать, «коллективным написанием» пьес, поэм и сонетов, дабы потом издавать их под именем актера одной лондонской труппы Вильяма Шекспира.
Власти обвинили Марло в атеизме и хотели предать суду. 20 мая 1593 г. поэта вызвали на заседание Тайного совета. Однако он не был арестован, Марло только обязали каждый день отмечаться в канцелярии Тайного совета, пока не будет вынесен приговор по его делу. Неизвестно, чем было вызвано такое относительно мягкое решение — недостаточной обоснованностью и доказанностью предъявленного обвинения, какими-то сохранившимися у Марло связями или намерением использовать его в интересах службы. А может, и желанием покончить втихомолку со ставшим неугодным бывшим агентом, превратившимся благодаря своим сочинениям в довольно известного человека.
Марло был, таким образом, отпущен впредь до нового решения Тайного совета, но оно не состоялось, так как через десять дней подсудимый был убит. Известно, однако, что Тайный совет за это время получил дополнительные обвинения против Марло, содержащиеся в доносе правительственного агента Ричарда Бейнса. Обвинения были, очевидно, настолько тяжкими, что копия доноса была направлена королеве. В канцелярии отметили, что донос поступил 2 июня, когда по другим сведениям Марло уже два дня как был мертв. Вместе с тем в копии доноса указывалось, что Марло умер через три дня после получения доноса. Странное обстоятельство, если не счесть его следствием ошибки переписчика. Он собирался, вероятно, поставить «за три дня до», а написал «через три дня после» получения доноса наступила смерть обвиняемого. Иначе трудно понять, почему ничего не упоминается о действиях, которые должен был бы предпринять Совет, будь Марло еще жив к моменту присылки документа. А такими действиями мог быть только приказ об аресте. Добавим еще один многозначительный факт. В доносе Бейнса наряду с Марло названы Уолтер Ралей и математик Гариот и подчеркнуто, что обвинение должно быть распространено также на других связанных с ними высокопоставленных лиц, имена которых будут названы позднее. В копии доноса, посланного Елизавете, фамилия Ралея исчезла.
…В Дептфорде, селении, расположенном в нескольких милях от Лондона, день 30 мая 1593 г. начался как обычно. Местные жители могли лишь снова поздравить себя с тем, что эпидемия чумы, свирепствовавшая в столице, обошла их стороной и даже вызвала наплыв перепуганных лондонцев, плативших хорошие деньги за стол и кров. Народу понаехало так много, что никто не обратил внимания на четверых мужчин, также прибывших из Лондона, хотя трое из них имели более чем сомнительную репутацию. Это были карточный шулер Инграм Фризер, его достойный помощник вор Николас Скирс, правительственный шпион Роберт Пули, которого современник-историк У. Кэмден именовал «хитрейшим подделывателем документов и лицемером»; четвертым был Кристофер Марло.
Все вместе или поодиночке они отправились в трактир на Дептфорд-стрит, принадлежавший некоей Элеоноре Булл, родственнице доверенной служанки королевы. Там они, начиная с десяти часов утра, как отмечалось впоследствии в протоколе, составленном следователем, «пообедали и после обеда мирно прогуливались, бродили по саду, примыкавшему к указанному дому, вплоть до шести часов вечера. Вслед за тем они вернулись из упомянутого сада и совместно поужинали». После трапезы Марло улегся на кровать в своей комнате, тогда как трое его спутников уселись на скамейку к нему спиной. Фризер сидел посередине. Вскоре возник спор, его участники обменялись резкими словами — дело шло о денежных расчетах. Марло в ярости выхватил нож, который болтался у его противника на ремне за спиной, вырвал его из ножен и ударил Фризера рукояткой, нанеся поверхностную рану на голове. Фризер успел удержать Марло за руку. В последовавшей схватке Фризер, как записано в протоколе, «вышеупомянутым кинжалом стоимостью в 12 пенсов нанес названному Кристоферу смертельную рану над правым глазом глубиной в два дюйма и шириной один дюйм; от смертельной раны вышеназванный Кристофер Марло тогда же и на том же месте умер».
