Определённо были некоторые неудобства в том, что твоя двоюродная сестра – Элизабет Винтон – Императрица Мантикоры, а сама ты стоишь в очереди за короной сразу за её двумя детьми и братом императрицы. Словно специально для неё, всю свою карьеру боровшейся даже с малейшим намёком на протекционизм. Она вспомнила тот день, когда её лучшая подруга всерьёз отругала её за подобное малодушие, заявив, что, избегая всего, что только теоретически может быть истолковано как льготный режим, она ставит крест на своей карьере, и мысленно изумлённо фыркнула.
«Видишь, Хонор, я исправилась с тех пор! Сорок один год от Академии до вице-адмирала, и всего одиннадцать стандартных месяцев до полного адмирала! Скажи, какой карьерный взрыв». – Она вновь стала серьёзной. – «Хорошо бы вся галактика не решила бы взорваться вместе со мной».
Она покачала головой – тяжесть ожидающих её адмиральских звёзд камнем легла на её плечи. Она не раз спрашивала себя, не является ли истинной причиной столь усердного избегания фаворитизма её боязнь ответственности сопутствующей очередному рангу и нежелание возлагать её на себя. Особенно тогда, когда за прошедший почти год, она ловила себя на желании свалить гнетущий её груз на кого-то ещё.
В общем, много чего было.
Она глубоко вздохнула и мысленно встряхнулась. «Как говорится – размышления о несправедливости вселенной всегда было наименее эффективным способом борьбы с этой несправедливостью», – подумала она и заставила себя сфокусировать всё внимание на числах и названиях судов на дисплее.
Пусть, возможно, и было несколько человек, предполагавших, что её быстрое продвижение по службе обязано прежде всего её родственным связям, но несравненно больше было тех, кто понимал, что очередной ранг стал наградой за безоговорочную победу Десятого Флота в битве у Шпинделя. Собственно говоря, в этом несомненно был и политический подтекст, также как и продвижение по службе было ещё одним способом Императрицы Елизаветы – в голове у Мишель всё ещё никак не укладывалось то, что теперь её кузину следовало величать императрицей, а не «просто» королевой – продемонстрировать её одобрение и поддержку действий Мишель. Способ ещё раз подчеркнуть для остальной части галактики, и особенно для Солнечной Лиги, что Звёздная Империя Мантикора не имеет никакого намерения отступить перед угрозой невообразимой экономической и военной мощи Лиги.
Мишель была уверена, что её родственные связи сыграли минимальную роль в решении императрицы. Она была бы ещё счастливее, если бы могла быть уверена, что они вообще не сыграли никакой роли, но она жила в реальном мире и понимала, что политика и дипломатия всегда останутся политикой и дипломатией. Это было одной из тех причин, по которым она выбрала Флот вместо того, чтобы заняться непосредственно политикой. И всё же, как она понимала, был ещё один нюанс обусловивший её карьерный взлёт.
Если Элизабет собирается оставить Десятый Флот под её командованием (а снятие её выглядело бы для остальной галактики как то, что Мантикора пошла на попятную), то Мишель, чтобы соответствовать усилившейся мощи её Флота, нуждалась в новом ранге. Ведь в течение последнего, практически, месяца в Десятый Флот были направлены более четырёх вице-адмиралов, все с большей чем у неё выслугой. Как правило, обеим сторонам неловко, когда младший командовал старшим, поэтому Адмиралтейство разрубило этот своего рода гордиев узел в очередной раз посодействовав Мишель «выйти за рамки». Именно поэтому ей через два дня предстояло заменить на воротнике своего мундира двойные звёзды на созвездие из трёх и добавить на рукава ещё одно широкое кольцо в дополнение к тем к трём, что уже опоясывали его обшлага. Что в таком нежном возрасте (для общества пролонга) – всего-то шестьдесят четыре – действительно было стремительным карьерным взлётом.
К сожалению, даже с упомянутыми адмиралами и силами под их командованием, Десятый Флот всё ещё оставался ужасно недоукомплектованным для тех задач, которые был призван выполнять. Защищаемые им более дюжины звёздных систем были раскиданы повсюду в сфере ответственности протянувшейся на более чем двести тридцать световых лет от Терминала Рыси до Системы Скарлет и на четыреста световых лет от Тиллермана до Жреческой – самой Мишель хотелось бы, чтобы её силы были бы, по меньшей мере, удвоены. И это с учётом того, что противостоять планировалось бы противнику с сопоставимыми силами и ресурсами, а не монструозной Солнечной Лиге. Но независимо от того, что ей хотелось бы, численность её сил, после всех реорганизаций, составляла лишь семьдесят семь боевых гиперпространственных кораблей. Правда, двадцать из них были нЛАКами, дававшими ей более двух тысяч лёгких космических кораблей, причём мантикорских ЛАКов последнего поколения – сила, с которой вынужден будет считаться любой агрессор. Особенно тот, чей флот составляют корабли устаревающих или даже безнадёжно устаревших – как ФСЛ успел продемонстрировать – концепций. Солли похоже до сих пор не были готовы признать, что что-то столь маленькое как ЛАК может угрожать крупному боевому кораблю, но если они действительно были уверены в этом и если они попытаются доказать это, то их ждёт жесточайшая бойня. Единственной проблемой было то, что, сколько бы не досталось противнику, смертей среди собственных людей Мишель Хенке тоже будет предостаточно.
«И ни одного завалящего кораблика с «Аполлоном»», – хмуро подумала она. – «Ни одного. Но кто я такая, чтобы оспаривать решения Адмиралтейства после того, что произошло дома».
Ни один из прибывших за последние время курьеров не смог развеять очевидность крайней серьёзности разрушений индустриальной инфраструктуры Мантикоры. Реальное число погибших в результате «Удара Явато» оказалось просто ужасающим, но, что ещё хуже, подавляющее большинство из них были работниками космических производственных комплексов Звездной Империи, важнейших элементов обслуживания запросов флота. Фактически, Мантикора лишилась всех до единой орбитальных верфей. Были полностью разрушены и технологические линии производства противокорабельных ракет. Как итог, всё что имела Мантикора – это только те суда и ракеты, которые уже были в строю, и больше ничего нового в течение долгого-долгого времени не предвиделось, и защита домашней системы, её жителей и всего того, что сохранилось от её промышленной базы (не говоря уже о Терминалах тоннельных сетей, которые были жизнено необходимы для стратегического выживания Мантикоры), обязаны были иметь приоритет над почти любыми другими соображениями. Особенно если учесть, что солларианская стратегическая доктрина бескомпромиссно предписывала изыскание возможности нанесения нокаутирующего удара по главной системе любой звёздной нации имевшей глупость скрестить клинки с Лигой.
В этой ситуации обещанные Мишель две эскадры СД(п), оснащённых системами «Замочной скважины-2», были отозваны обратно в домашнюю систему чуть ли не раньше, чем прибыли на Шпиндель. Ведь только корабли с платформами контроля «Замочная скважина-2» имели возможность в полном объёме использовать сверхсветовые каналы телеметрии мульти-двигательных ракет «Марк 23-E», которые и были сердцем системы «Аполлон», и все они – и весь существующий на флоте запас модифицированных Марк-двадцать-третьих – были отчаянно необходимы для защиты Двойной Системы Мантикоры.
Вместо них, в качестве утешительного приза, она получила двадцать подвесочных супердредноутов с «Замочной скважиной-1» – тоже представлявших собой внушительную боевую силу. Конечно, они не могли использовать «Аполлон», но имели возможность наводить на цель большее количество ракет, чем любой солларианский супердредноут мог даже мечтать, а их собственная система ПРО была несравнимо лучше чего бы то ни было у противной стороны. Пусть они и не несли у себя на борту ракеты «Марк 23-E», стандартные «Марк-23» в их пусковых по всем параметрам существенно превосходили любые противокорабельные ракеты соллариан. Разумеется, точность на экстремальных дистанциях ожидалась намного хуже по сравнению с «Аполлоном», но всё же ракетный шторм, который они могли обрушить на любого противника, будет смертоносным. И, к счастью, между «Ударом Явато» и «Операцией Беатрис» Хевена минуло шесть стандартных месяцев. Боевая активность в этот период снизилась почти до нуля, что означало, что не было реального расхода боеприпасов, способного исчерпать поток производимых по нормам военного времени ракет. А это означало, что в распоряжении Королевского Флот Мантикоры оказалось очень много этих самых стандартных «Марк-23».
