Неудивительно, что соседи вскоре стали завидовать вольфштайн-цам в том, что есть у них такой покровитель. Пуще других недовольны были своею погодою гансбахцы и часто совершали паломничество в Вольфштайн к святому чудотворцу, чтобы вымолить у него для себя хорошую погоду. Однако Св. Якоб казался глух к чужим молитвам: погода у них оставалась по-прежнему скверной. В конце концов разозлились гансбахцы не на шутку. Несколько смельчаков пробрались однажды ночью в часовню замка Вольфштайн и выкрали святого.

Когда вольфштайнцы пришли утром в часовню, Якоб бесследно исчез. Они, правда, тотчас же смекнули, что на такое кощунство способны лишь их соседи-гансбахцы, но доказать ничего не могли, поиски же их ни к чему не привели — статуя как сквозь землю провалилась. Гансбахские воры ловко спрятали ее в своей церкви в укромном месте, где ее не так-то легко было найти.

Однако Св. Якобу не понравилось в гансбахской церкви. Она показалась ему чересчур большой, чужой и холодной. Он затосковал по своей маленькой уютной часовне. И вот мрачною, бурною ночью, когда снег покрыл всю землю, покинул он свое новое жилище и отправился назад в Вольфштайн. В Зидльграбене повстречался ему один старый крестьянин, который сразу же узнал в ночном путнике пропавшего чудотворца.

— Боже, да это же Святой Якоб! — воскликнул изумленный крестьянин. — Скажи на милость, куда же ты держишь путь в такую непогоду?

Святой отвечал:

— Домой, куда же еще! Не понравилось мне в Гансбахе.

Крестьянин был вне себя от радости и принялся горячо благодарить святого. Наутро, придя в часовню, он увидел, что Св. Якоб и в самом деле стоит на своем прежнем месте. Погода отныне вновь отвечала пожеланиям штайнбахцев, устроивших по случаю возвращения их святого небывалый праздник. Гансбахцы больше не осмеливались похищать святого, а покорно шли с молитвою к Св. Якобу, когда им нужна была хорошая погода.

Так как чудо возвращения свершилось в снежную ночь, статую с тех пор называют «Снежный Якоб».

Ехал однажды лесом в окрестностях Бадена бедный рыцарь. Не было у него ни замка, ни жилища; все имение его составлял добрый меч, висевший на боку. Коня он с досады на свой жалкий жребий почти загнал насмерть. В отчаянии спешился он наконец, сел на зеленый мох и принялся клясть судьбу.

— Последняя надежда покинула меня! — воскликнул он и тяжко вздохнул. — Даже черту нет до меня никакого дела!

Едва успел он вымолвить эти слова, как увидел перед собою черта.

— Я здесь. Чего тебе от меня надобно? — спросил тот.

Рыцарь, претерпевший на своем веку столько горя и лишений, считал, что ничего хуже всех этих испытаний уже быть не может. И потому, ничуть не смутившись появлением зловещего гостя, без долгих раздумий потребовал он твердым голосом:

— Добудь мне тотчас же замок со всем, что подобает иметь настоящему рыцарю!

— Желание твое я исполню, — отвечал черт, — но при одном условии. Ты не должен жениться до самой смерти. Если же нарушишь условие, то вместо платы за замок отдашь мне свою душу.

Рыцарь согласился и уже на следующее утро въехал в замок Шарфенэк, построенный для него чертом на высокой скале.

Прошло несколько лет. Рыцарь жил весело и счастливо в своем замке, почитаемый всеми соседями за приветливый нрав. Однако со временем его начало томить одиночество. Он рад был бы жениться, но тогда ему пришлось бы отдать черту свою душу. К тому же недавно свел он знакомство с любезною и красивою дочерью хозяина близлежащего замка Рауенштайн. Прекрасная девушка с тех пор не выходила у него из головы. Сделать ею своею женою казалось ему высшим блаженством на земле. Юная красавица тоже влюбилась в рыцаря фон Шарфенэк; ему стоило лишь попросить у родителей руки девушки, и те с радостью согласились бы. Но он не решался совершить этот шаг, ибо ради него ему пришлось бы отказаться от вечного блаженства.

Сам не свой от тоски, блуждал он по лесам, лишившись сна и покоя; образ любимой девушки день и ночь стоял у него перед глазами. В отчаянии обратился он за советом к благочестивому отшельнику, жившему неподалеку в лесу и почитаемому всеми людьми в округе. Он поведал ему о своей беде, не утаил и то, как связался с самим сатаною, из-за чего и не мог теперь жениться, не ввергнув себя в огонь преисподней.

Добрый отшельник внимательно выслушал его. Страдания рыцаря тронули его сердце, и он обещал помочь беде и научил, как быть и что делать, так что рыцарь вновь воспрянул духом. Ибо он знал средство, как проучить черта! Рыцарь простился с отшельником, осыпая его словами благодарности, немедля помчался на радостях в замок Рауенштайн и попросил руки девушки.

Спустя неделю в замке Шарфенэк пошло веселье. Хозяин праздновал свою помолвку с фройляйн фон Рауенштайн. Наехали близкие и дальние гости, для них приготовлено было богатое угощение.

Когда отшельник, тоже приглашенный на пир, поднял свой кубок за здравие жениха и невесты, дверь зала внезапно с грохотом распахнулась. Одетый в черное платье высокий рыцарь, которого не знал никто из присутствовавших, переступил порог, взглянул с усмешкою на смущенного жениха и воскликнул:

— Я пришел, чтобы получить условленную плату за замок.

Рыцарь побелел как полотно; гости тоже в ужасе воззрились на зловещую фигуру незнакомца. Тут отшельник бесстрашно шагнул к нему и спросил:

— Стало быть, это вы построили замок?

Черный рыцарь дал утвердительный ответ.

— Хотелось бы нам убедиться, что в замке вашем и вправду есть все, что подобает иметь настоящему рыцарю, — продолжал отшельник.

Черный рыцарь нагло ухмыльнулся и кивнул головою. Однако отшельник оставался невозмутим.

— Если все так, как вы говорите, вы непременно получите причитающуюся вам плату, — молвил он спокойно. — Но уверены ли вы в том, что ничего не забыли, выполняя свое обещание, и передали нынешнему владельцу все, чему надлежит быть в замке — покои и конюшни, кухню и подвал, стены и башни, окна и двери?

— Все без изъятья! Все, что подобает иметь настоящему рыцарю! — торжествующе заявил незнакомец.

— Что ж, тогда отведите нас всех вместе с женихом и невестою в часовню! — быстро произнес отшельник.

Черт разразился чудовищным проклятием и в тот же миг провалился под землю. Построить часовню в замке, конечно же, было не в его власти, потому-то Шарфенэку и недоставало этой неотъемлемой части любого средневекового замка.

Спасенный рыцарь бросился к ногам отшельника и со слезами благодарности на глазах поклялся никогда не забывать о его чудесном благодеянии.

Разбив аваров и отбросив их на восток, Карл Великий заселил разграбленные, опустошенные земли меж Эннсом и Венским лесом баварцами и сделал правителем этих пограничных городов и весей своего шурина Герольда, чтобы предотвратить дальнейшие набеги буйных разбойничьих племен.

Резиденция маркграфа Герольда находилась в Лорхе. В легенде же все описывается иначе. Северовосточнее, примерно в одном часе ходьбы от Мелька возвышается мрачная юра Праккерсберг, преддверие обширного лесного массива. На плоской вершине горы, откуда открывается широкий вид на равнину, на предгорье Альп и на Дунай, велел маркграф построить замок необычайной красоты. Там и устроил он себе жилище и владычествовал, окруженный своими тремя дочерьми и многочисленною свитою, в роскоши и великолепии.

Во время очередного восстания аваров Герольд погиб, замок на юре ушел под землю, а дочери маркграфа бесследно исчезли. На месте, где стоял замок, в зловещем полумраке соснового леса, сегодня мерцает заросший элодеей пруд, называемый местными жителями озером.

Нечистое это место, гора Праккерсберг. Где-то там до сих пор скрываются дочери маркграфа, одну из которых звали Саломея, и морочат одиноких путников. Однажды заманили они в чащу трех молодых ремесленников, явив им роскошный замок, представ перед ними прекрасными принцессами и ласково называя их своими сужеными; бедняги потом насилу выбрались из темного леса. Немудрено сбиться с пути, особенно ночью, если поспешить на зов манящего голоса или на звуки чарующего пения. Не успеешь опомниться, как вокруг уже дикие колючие заросли, а ты весь с головы до пят покрыт ссадинами и царапинами, и тропинки как не бывало. А за спиною — злорадный смех; это забавляются лесные призраки, дочери маркграфа Герольда.