В пещерке находились пятеро тяжело раненых, в том числе двое чудом уцелевших пилотов догоравшего на склоне «Крокодила». Из сбитого транспортника, прибывшего за группой, не уцелел никто. Остатки группы — шестеро десантников яростно огрызались короткими экономными очередями, стараясь поразить ползущих отовсюду, словно тараканы, моджахедов.
Майор Ростовцев, отстреливаясь словно робот, думал о выполненном задании — уничтожен очередной караван с «наркотой» которую «духи» меняли на оружие у наших же кретинов. И не только у зажравшихся хозяйственников-прапорщиков. Если считать, что транзитный канал поставки до Западной Европы работал без сбоев, можно было только догадываться, какого ранга чины были задействованы в такой коммерции. На это задание командиром он пошел сам, чтобы гарантированно обеспечить выполнение задачи, и теперь не то что недоумевал, откуда на пути отхода взялась эта многочисленная банда, а прикидывал, кто именно мог «слить» информацию моджахедам, о маршруте следования группы. И надеялся, что если выживет, то обязательно доберется до этой мрази.
«Духи», при желании, могли, пользуясь своим численным превосходством, навалиться одновременно на немногочисленную горстку израненных «шурави», но то ли они ждали подмоги, хотя их и так было достаточно, то ли дожидались того момента, когда у обороняющихся закончатся боеприпасы, что было более вероятным.
Еще пять месяцев назад его полк стоял в Ястребовске, где произошла какая-то невероятная история с визитом инопланетных пришельцев, «летающую тарелку» которых все скопление войск и пыталось «выловить». Но когда город наполнили неизвестно откуда появившиеся жители, которые не-то пропали, не-то погибли во время того вторжения, город по неизвестным Ростовцеву причинам освободили от нагнанных в него в свое время войск, оставив только усиленное внешнее оцепление. Все освободившиеся части перебазировали сюда, в Афган, для «оказания интернациональной помощи братскому народу, ступившему на путь независимости от мирового капитала и строящего светлое социалистическое будущее». Наверное, еще и для того, чтобы личный состав этих частей не смог болтать о том, что увидел в том Ястребовске.
Какое, на фиг, светлое будущее они здесь строят? Если только в затуманенных наркотой мозгах! Из двадцати одного миллиона населения страны, трудоспособного только около пяти миллионов и почти половина из них занята в сфере выращивания, торговли и охраны этой отрасли «народного хозяйства». Бегают по горам, стреляя друг в друга и в нас, «ненавистных шурави». Кто-то жиреет от продажи наркотиков, а «ограниченный воинский контингент» ежедневно несет потери в живой силе, да и в технике тоже. Вот как раз на склоне догорают транспортный вертолет, прибывший за его группой и «крокодил» огневой поддержки. Потому что другая, уже «духам братская страна» поставляет им свои знаменитые «стингеры», только вряд ли «безвозмездно», опять же за ту же наркоту, скорее всего.
Обо всем этом думал сейчас Ростовцев, почти на «автопилоте», засекая то тюрбан, то идиотскую шапочку-блин моджахеда за тем или иным обломком камня, и точно выпуская по цели экономные по два патрона, как учили, очереди из автомата. И как он был уверен, процентах в семидесяти из ста, его пули цель находили. То есть стрелял он достаточно результативно. Сейчас Ростовцев воевал почти на одних рефлексах, и голова у него была в достаточной мере свободной для того, чтобы думать о чем-нибудь другом, кроме боя. Боя, который вскоре может закончиться или рукопашной схваткой, или просто взрывом последней связки тройки гранат Ф-1, которую они сами себе приготовили в гроте, чтобы «уйти» в последний путь не в полном одиночестве, а прихватив с собой некоторое количество врагов. Надежды выжить почти не оставалось, несмотря на то, что радист перед тем, как рацию разнесло пулеметной очередью, успел связаться с базой, и теперь уверял, что им на помощь должны были выйти три Ми-24 прямо из Кабула. Но эти шансы были почти нулевые. От Кабула — сюда даже по прямой — три часа лета, а боеприпасов оставалось, дай бог, на полчаса. Так что, теперь верующим можно было начинать читать отходную молитву, а атеистам гордиться героической смертью за «всемирную коммунистическую идею».
Боек сухо щелкнул. «Ну, вот и все!» — Подумал Ростовцев, отсоединил пустой рожок и перевернул его, чтобы увериться, что второй действительно опустел еще раньше. Были под рукой еще три эргэдешки, да «макаров» с двумя полными обой-мами. Но расстояние до врага, чтобы прицельно из того «пулять» было пока вели-ковато. Ростовцев осмотрелся. Оставалось шестеро десантников, способных вести бой, но двое уже без преувеличений истекали кровью, не находя возможности перевязать свои раны различной степени тяжести. Надо отдать должное ребятам. Никто из них сдаваться не собирался. Но это была уже агония. Ростовцев с некоторой тоской, думая, что делает это в последний раз, посмотрел на вечернее небо с заревом заката за черными силуэтами гор.
В этот самый миг он, то ли действительно увидел что-то необычное, то ли ему показалось, но на фоне заката промелькнул какой-то серебристый силуэт дисковидного аппарата, но Ростовцев приписал это видение предсмертному озарению. Одновременно их памяти выплыли ассоциации с «летающей тарелкой» в Ястребовске. Но та «штука» была размерами во много раз больше, как он мог сопоставить по памятным фотографиям. Когда та «громада» зависла над воинской частью, в толпе любопытных оказался фотолюбитель, и он не сплоховал. И изображение «небесного гостя» оказалось в распоряжении руководства.
Но видение не исчезло. Уменьшенный аналог на невероятной скорости описал над ущельем петлю и с заметно меньшей скоростью «проплыл» над позициями моджахедов, поливая их бесшумным белым с розоватым оттенком, пламенем. Оттуда донеслись душераздирающие вопли. Кто-то попытался стрелять по непонятному аппарату, но к какому-либо видимому результату это не привело, не помог даже «стингер». Только интенсивность истечения окутавшего диск пламени усилилась. С диким визгом «духи» начали покидать свои позиции, пытаясь не попасть в зону поражения белого тумана.
Что этот туман с ними делал, Ростовцев со своего места видеть не мог, но действие это, наверное, было ужасным в достаточной степени, иначе моджахеды не рискнули бы подставляться под пули десантников майора. А ребята, словно на стрельбище, зачастую перейдя на огонь одиночными, чтобы наиболее эффективно использовать оставшиеся патроны, точными выстрелами «снимая» фигурки в ненавистных халатах-балахонах. За эти несколько минут группа «положила», наверное, большее количество врагов, чем за все предыдущее время боя.
И вдруг оказалось, что цели закончились. Часть неподвижно лежало среди нагромождения валунов, а часть с неимоверной прытью, объяснимой только неминуемой смертью, рассредоточилось и попыталось скрыться по горным тропам и в обе стороны от развилки ущелья. Некоторым это удалось, но большее количество все равно накрыл белый огонь диска, в котором, кажущиеся на таком расстоянии нереальными фигурки врагов, просто исчезали. Закончив «обработку» одного направления, в котором душманы решили ретироваться, диск перестал источать пламя и метнулся в плавный изгиб-развилку ущелья, за второй по численности группой.
Отряд Ростовцева прекратил стрельбу, но продолжал лежать на месте, в каком-то непонятном парализующем волю оцепенении. Никто и них не надеялся, что этим все закончится. Всем не верилось, не верилось в свое нереальное спасение, казалось, что все происходит во сне, и в то же время они отчетливо осознавали, что они не спят. И только несколько минут спустя, показавшихся вечностью, до Ростовцева дошло, что именно таким «пламенем» в городе Ястребовске уничтожались его жители, рискнувшие показаться на улицах во время оккупации его космическими пришельцами.
«Они и сюда добрались! — Подумалось майору. — Выходит, что не одно «летающее блюдце» посетило нашу милую планету». Но даже за то, что «местные» пришельцы, безусловно, «выручили» его отряд, особой благодарности к ним Ростовцев не испытывал. Он отчего-то опасался, что летающий диск сейчас «закончив дела» вернется и примется уже на них. И действительно, диск вернулся. Но «плеваться» белым пламенем не стал, а опустился метра в пятидесяти от позиций отряда и безмолвно застыл.
