Юст. Эх, не следовало бы мне пить. Но с какой стати я буду платиться своим здоровьем за его грубость? (Берет рюмку и пьет.)
Хозяин. Ваше здоровье, господин Юст.
Юст (возвращая рюмку). Недурно! И все-таки вы, хозяин, грубиян!
Хозяин. Да нет же, нет же! Вот скорей – еще рюмочку. На одной ноге не стоят.
Юст (пьет). Поневоле скажешь: хорошее винцо, очень хорошее! Собственного изделия, господин хозяин?
Хозяин. Да что вы! Настоящий данцигский ликер! Настоящий доппельлакс!
Юст. Видите, хозяин: умей я кривить душой, уж я покривил бы из-за этого винца. Но не могу. У меня что на уме, то на языке: вы все-таки грубиян, хозяин!
Хозяин. За всю мою жизнь ни одна живая душа не обзывала меня так. Еще рюмочку, господин Юст. Бог троицу любит.
Юст. Что же, выпьем! (Пьет.) Эх, благодать! Но и в правде – тоже благодать. Вы все-таки грубиян, хозяин.
Хозяин. Разве я так вот слушал бы вас, будь я и в самом деле грубиян?
Юст. Ну, разумеется! Ведь у грубиянов толстая кожа.
Хозяин. Не хотите ли пропустить еще одну? Дом строится о четырех углах.
Юст. Нет, что лишнее, то лишнее. Да и вам какая от этого польза, хозяин? Опорожни я до последней капли эту бутылку, я бы все-таки стоял на своем. Тьфу, хозяин! У вас такое доброе винцо – и такие дурные обычаи. Это моего-то барина, который так долго прожил у вас… у которого вы уже вытянули не один добрый талер, а он за всю жизнь никому не задолжал и геллера… и такого-то человека вы в его отсутствие выселяете из комнаты! Оттого, видите ли, что он неаккуратно платил каких-нибудь два месяца да не мог расходовать так много, как прежде!
Хозяин. Но если комната была мне крайне нужна? Если я знал, что господин майор и сам, по собственной воле освободил бы комнату? Только что долго было его дожидаться… Разве я мог допустить, чтобы приезжая особа повернула от моих дверей? Разве я мог добровольно бросить такой барыш прямо в пасть хозяину другой гостиницы? Да и трудно даже поверить, чтобы дама нашла где-нибудь пристанище. Все гостиницы теперь битком набиты. Разве можно было оставить такую красивую, приятную молодую даму на улице? Для этого ваш барин слишком учтив. И какой ему от этого убыток? Разве я не приготовил ему другую комнату?
Юст. Да, на задворках, у голубятни, с видом на стену соседнего дома.
Хозяин. Вид был великолепный, пока этот головорез сосед не застроил его. А комната ведь премилая… Оклеена обоями…
Юст. Была оклеена!
Хозяин. Что вы! Одна стена и теперь еще в обоях. И ваша каморка тут же, рядышком, господин Юст. Чего нехватает этой каморке? Даже камин в ней есть. Правда, зимой он дымит…
Юст. Но зато летом в полной исправности… Хозяин, сдается мне, что вы же еще и глумитесь над нами?
Хозяин. Что вы, что вы, господин Юст! Господин Юст!..
Юст. Не дразните господина Юста. Как бы он…
Хозяин. Я дразню вас? Да это все – данцигский ликер!
Юст. Такого офицера, как мой барин! Или вы полагаете, что офицер в отставке уже не офицер? Что он не может переломать вам ребра? Отчего это вы так лебезили перед нами во время войны, господа трактирщики? Отчего тогда каждый офицер был для вас достойный человек, каждый солдат – честный, бравый парень? А чуть отведали мирной жизни – уже нос кверху!
Хозяин. Что вы так горячитесь, господин Юст?
Юст. Я буду горячиться.
Явление третье
Фон Телльхейм, Хозяин, Юст.
Фон Телльхейм (входя). Юст!
Юст (думая, что его окликает хозяин). Юст? Что мы с вами – детей крестили?
Фон Телльхейм. Юст!
Юст. Сдается мне, что я для вас – господин Юст.
Хозяин (увидев майора). Т-сс, т-сс, господин, господин, господин Юст!" Оглянитесь! Ваш барин.
Фон Телльхейм. Юст, ты, кажется, ссоришься? А что я тебе приказал?
Хозяин. О ваша милость! Ссориться! Боже сохрани! Чтобы ваш покорнейший слуга стал ссориться – и с кем? С человеком, который имеет счастье служить вам?
Юст. Руки чешутся съездить по спине эту льстивую собаку.
Хозяин. Господин Юст заступается, правда, за своего барина и слегка горячится. Но он прав. И я ценю его еще больше. Я люблю его за это.
Юст. Дать бы ему по зубам!
Хозяин. Жаль только, что он горячится понапрасну. Я ведь совершенно уверен что не впаду в немилость у вашей милости оттого, что… нужда… заставила…
Фон Телльхейм. Довольно, сударь! Я вам задолжал, вы в мое отсутствие выставили мои вещи из комнаты. Вам надо уплатить; а я должен найти себе приют в другом месте. Очень просто!
Хозяин. В другом месте? Вы хотите переехать, сударь? О, несчастный я человек! Погибший человек! Нет, никогда! Пусть уж лучше дама освободит помещение. Господин майор не может, не хочет уступить ей комнату; это его комната. Пусть она уезжает; я не могу ей помочь… Иду, сударь…
Фон Телльхейм. Дружище, хватит и одной глупости. Дама должна остаться в этой комнате…
Хозяин. И ваша милость могли подумать, что я из недоверия… из боязни за свои деньги… Будто я не знал, что ваша милость может заплатить мне, как только вздумает!.. Запечатанный кошелек с надписью: "Пятьсот талеров в луидорах", который ваша милость оставили в ящике конторки, хранится в верных руках…
Фон Телльхейм. Надеюсь, как и все остальные мои вещи. Вы выдадите их Юсту, когда он заплатит по счету.
Хозяин. Право, я страшно испугался, когда нашел кошелек. Я всегда считал вашу милость человеком аккуратным, осмотрительным, который никогда не расходует своих денег до последнего. Но все же… если бы я предполагал, что в конторке лежат наличные деньги…
Фон Телльхейм. Вы обошлись бы со мною учтивее. Понимаю… Идите, хозяин… оставьте меня. Мне нужно поговорить с моим слугой,
Хозяин, Но, сударь!
Фон Телльхейм. Идем, Юст, господин хозяин не желает, чтобы я давал тебе распоряжения в его доме.
Хозяин. Ухожу, сударь. Весь мой дом к вашим услугам.
Явление четвертое
Юст (топает ногами и плюет вслед хозяину). Тьфу!
Фон Телльхейм. Что с тобой?
Юст. Я задыхаюсь от злобы.
Фон Телльхейм. Как бы тебя удар не хватил!
Юст. А вы, сударь, я просто вас не узнаю больше! Умереть мне на этом месте, если вы не стали чуть что не покровителем этого коварного бездушного плута! Пусть меня повесят, колесуют, я… я… задушил бы его вот этими руками… растерзал бы его вот этими зубами…
Фон Телльхейм. Животное!
Юст. Лучше животное, чем такой вот человек, с позволения сказать!
Фон Телльхейм. Чего же ты, однако, хочешь?
Юст. Я хочу, чтобы вы почувствовали, как сильно вас оскорбили.
Фон Телльхейм. А потом?
Юст. Чтобы вы отомстили за себя… Да нет! Для вас это слишком ничтожная личность…
Фон Телльхейм. Чтоб я, значит, поручил отомстить за меня тебе? Я так и порешил с самого начала… Чтобы он меня не видел больше, а деньги по счету получил из твоих рук. Я знаю, ты с достаточно презрительным видом умеешь швырнуть полную пригоршню денег…
Юст. Вот как? Хороша месть!
Фон Телльхейм. Но все это – потом. Пока у меня нет ни геллера наличными. И я не знаю, как мне раздобыть денег.
Юст. Ни геллера наличными? А что за кошелек – пятьсот талеров – хозяин нашел в вашей конторке?
Фон Телльхейм. Эти деньги отданы мне на сохранение.
Юст. Не те ли это сто пистолей, что принес недель пять тому назад ваш бывший вахмистр?
