Сара. О леди, кому же и знать, как не мне, до чего благородно сердце Мелефонта!

Марвуд. Но что же сделала Марвуд? В тот же вечер она проведала, на что из-за нее решился Мелефонт. Мелефонт пришел к ней утром, но Марвуд скрылась.

Сара. Куда скрылась? И почему?

Марвуд. Он нашел только письмо, в котором она просила ого не рассчитывать когда-либо встретиться с нею. Она-де не отрицает, что любит его, и потому тем паче не хочет стать виновницей поступка, в котором он неминуемо раскается. Она возвращает ему его слово и просит, без долгих размышлений, выполнить требование завещателя и тем самым вступить во падение богатством, которому человек чести может найти лучшее применение, нежели бросить его к ногам женщины.

Сара. Но, леди, почему вы приписываете Марвуд столь возвышенный образ мыслей? Леди Солмс, вероятно, способна так мыслить, но не Марвуд. Нет, не Марвуд!

Марвуд. Ничего нет удивительного, мисс, в том, что вы против нее предубеждены. Мелефонт едва не сошел с ума из-за ее решения. Он разослал людей во все концы искать Марвуд н в конце концов нашел ее.

Сара. Она, без сомнения, дала ему эту возможность.

Марвуд. К чему столь язвительные замечания, мисс! Они не к лицу женщине мягкого характера. Он нашел ее, говорю я, но нашел непреклонной. Она отвергла его руку. Он добился от нее лишь обещания возвратиться в Лондон. Они решили не вступать в брак, покуда родственница, наскучив долгим ожиданием, не пойдет на мировую. Меж тем Марвуд не удавалось избавиться от ежедневных визитов Мелефонта, довольно долгое время бывших лишь почтительными посещениями влюбленного, которому предложено оставаться в границах дружбы. Но возможно ли, чтобы человек пылкого темперамента не перешагнул этих границ? Мелефонту дано все, что делает мужчину опасным для нас, женщин. Впрочем, никому это не известно лучше, чем мисс Сампсон.

Сара. Ах!

Марвуд. Вы вздыхаете? Марвуд тоже ire раз вздыхала о своей слабости, да и поныне вздыхает.

Сара. Довольно, леди, довольно. Такой оборот беседы, думается, значит куда больше, нежели язвительное замечание, которое вам угодно было запретить мне.

Марвуд. Я хотела не обидеть вас, а только явить вам в правильном свете несчастную Марвуд. Одним словом, любовь дала Мелефонту права супруга, и он уже не счел нужным их узаконить. И как бы счастлива была Марвуд, если б о ее позоре знали только она сама, Мелефонт и господь бог! Но, увы, злосчастная дочь открыла всему свету то, что Марвуд хотела бы скрыть и от себя самой.

Сара. Что вы говорите, леди? Дочь...

Марвуд. Да, мисс, из-за вмешательства Сары Сампсон несчастная дочь никогда уже не назовет без содрогания имена своих родителей.

Сара. Страшная весть! И Мелефонт все утаил от меня?.. У меня недостает духа поверить этому, леди...

Марвуд. У вас должно достать духа поверить, что Мелефонт утаил от вас еще и многое другое.

Сара. Многое другое? Что же еще более страшное мог он утаить от меня?

Марвуд. То, что он и доныне любит Марвуд.

Сара. Вы убиваете меня, леди!

Марвуд. Невероятно, чтобы разом прошла любовь, длившаяся более десяти лет. Она может потускнеть на время, но потом заблистает ярче прежнего. Я могла бы назвать вам мисс Оклаф, мисс Доркас, мисс Мур. Одна за другой, пытались они отбить у Марвуд возлюбленного, но все были безжалостно брошены им. Есть одна точка, которую никто его не заставит переступить, едва дойдя до нее, он шарахается в сторону. Но допустим, мисс, что вы единственная счастливица и вам удастся заставить Мелефонта превозмочь ставшее его второй натурой отвращение к формальному игу, неужели вы полагаете, что это обеспечит вам его любовь?

Сара. О, я несчастная! Что я слышу!

Марвуд. Нимало. Тогда-то он снова и ринется в объятия той, которая не ревновала его к свободе. Вы будете называться ого супругой, а та на самом деле будет ею.

Сара. Не мучьте меня долее этими страшными пророчествами! Лучше посоветуйте, что же мне делать? Вы знаете его и потому, наверно, знаете, что может мне помочь скрасить для него узы, без которых даже самая чистая любовь становится нечестивой страстью.

Марвуд. Я отлично знаю, мисс, что птицу можно поймать. Но можно ли сделать, чтобы клетка была ей приятнее вольного воздуха, это мне неизвестно. Посему мой совет — не ловить ее вовсе и тем самым избавить себя от досады на напрасный труд. Удовольствуйтесь, мисс, тем, что птица так близко подлетела к вашему силку, а так как вы уже предвидите, что она его порвет, если вы ее в нем запутаете, то пожалейте свой силок и не заманивайте ее туда.

Сара. Не знаю, правильно ли я поняла ваше игривое сравнение, леди...

Марвуд. Если оно вас рассердило, значит, вы его поняли. Короче говоря, ваша собственная выгода, равно как и выгода другой женщины, благоразумие, равно как и справедливость, должны подвигнуть мисс Сампсон отказаться от притязаний на человека, принадлежащего Марвуд по праву первенства и силы. Вы, мисс, пока еще в таких с ним отношениях, что можете его отставить, я не хочу сказать — с честью для себя, но, по крайней мере, без публичного позора. Краткое исчезновение с любовником, разумеется, пятно, но пятно, которое со временем поблекнет. Пройдет несколько лет, и все будет забыто, а богатая наследница всегда найдет не слишком щепетильного мужчину. Если бы на вашем месте была Марвуд, если бы она, поскольку прелести ее уже увядают, не нуждалась в супруге, не нуждалась в отце для своей малолетней дочери, о, Марвуд поступила бы великодушнее с мисс Сампсон, чем мисс Сампсон поступает с нею, чиня ей постыдные препятствия.

Сара (невольно поднимаясь с места). Это уж слишком далеко заходит! Такие речи не подобают родственнице Мелефонта! Как недостойно предали вас, Мелефонт! Теперь я понимаю, леди, почему он с такой неохотою оставил вас наедине со мной. Знал, наверно, сколь опасен ваш ядовитый язык! Я говорю резко, потому что вы, леди, достаточно долго говорили непристойно. Не знаю уж, как удалось этой Марвуд сыскать заступницу, которая пускает в ход всю свою изобретательность, чтобы навязать мне блестящий роман о ее жизни, и коварными уловками силится запятнать честь благородного человека, изображая его чудовищем. Не для того ли мне было рассказано, что Марвуд похваляется дочерью от Мелефонта, не для того ли были названы девушки, им обманутые, чтобы уязвить меня й дать мне понять, что я поступила бы правильно, очистив место для матерой блудницы?

Марвуд. Не так пылко, юное создание. Матерая блудница? Вы, видимо, употребляете слова, не отдавая себе отчета в их значении.

Сара. Да разве не такой она предстает даже в изображении леди Солмс? Хорошо, леди, вы ее подруга, возможно даже — закадычная подруга. Я это говорю отнюдь не в укор, ведь в свете нелегко находить лишь добродетельных друзей. Но почему из дружбы к ней вы так унижаете меня? Обладай я опытностью Марвуд, я бы, конечно, не сделала опрометчивого шага, оскорбительно поставившего меня на одну ступень с нею. Но если бы я и сделала его, то, уж конечно, не застряла бы на десять лет в его последствиях. Подпасть пороку по неведению — одно, знать его и тем не менее в нем погрязнуть — совсем другое. Ах, леди, если бы вы знали, какого раскаяния, каких угрызений совести, какой боязни мне стоило мое заблуждение! Заблуждение, говорю я, ибо нет мне больше надобности с беспощадной жестокостью к себе называть свой поступок преступлением. Сам господь бог уже не считает его таковым, он отвел от меня кару и вновь даровал мне отца. Мне страшно, леди! Почему так изменилось ваше лицо? Оно пылает! Ярость смотрит на меня из ваших остекленелых глаз, вы скрежещете зубами... Ах, простите меня, простите. Я глупа и сентиментальна! Конечно же, вы говорили без злого умысла. Не гневайтесь на мою горячность! Как мне смягчить ваше сердце? Как мне найти в вас преданного друга, какого нашла Марвуд? Прошу, леди, на коленях прошу вашей дружбы (падает на колени), а если я ее не заслужила, хотя бы справедливости, хотя бы того, чтоб вы не ставили меня на одну доску с Марвуд.