У меня екнуло сердце, и я, останавливая его, схватила за руку. Почему-то я знала, что не могла позволить Джеймсу из Дрека унижать Киран перед всей школой. Почему-то я знала, что это задание будет провалено. И я не могла этого допустить. Не теперь. Только не теперь, когда мне дали второй шанс.

— Эй! Приятель! Возьми себя в руки! — решительно сказала я. — Я же сказала, что она не хочет с тобой разговаривать. Ты был ошибкой, понятно? Временное помешательство. — Я оглянулась через плечо на стол, потом наклонилась к нему и, понижая голос практически до шепота, сказала: — Если ты пойдешь туда, нас обоих растерзают. Не делай этого.

Я снова посмотрела на Ноэль. Она выжидательно глядела на меня.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не делай этого, Джеймс.

В конце концов, он глубоко вздохнул и выдохнул.

— Ты не могла бы сказать ей… сказать ей, что мне жаль? — тихо спросил он.

Ему жаль? Ему жаль? Он что, шутит?

— Только не говори ей, когда рядом будут ее подруги, — сказал он. — Дождись, пока вы останетесь одни.

Он все понял. Это было ясно.

— Конечно, — прошептала я, слезы жгли мне глаза. Я была настолько потрясена своими собственными предосудительными действиями. Так унижена его взрослым ответом. Я понятия не имела, когда у меня появится возможность застать Киран одну — я ни разу не видела ее хотя бы без одной подруги рядом, за исключением того момента, когда она была с Джеймсом. Но я сделаю так, если смогу. Я полагала, что многим обязана этому парню.

Джеймс схватил свои вещи и на радость своей публике вышел из помещения. Я была почти удивлена, когда они не зааплодировали.

Медленно я побрела к столику Биллингс, стараясь не дышать тяжело. Но когда я увидела на их лицах веселые выражения, едва сдерживаемое страдание на лице Киран, то поняла, что мне отчаянно нужен воздух. Я прошла прямо мимо них и вышла в двойные двери, остановившись под мокрыми навесами. Над головой прогремел гром, и я обхватила живот, стараясь не заплакать. Что же я наделала?

— Думаешь, оно того стоит?

Моя ладонь взлетела ко рту, когда от стены отошел Томас. Его темный пиджак промок, а капли дождя капали с волос.

— Что за черт? Почему ты все время подкрадываешься? — потребовала я, напуганная до смерти.

Томас медленно расплылся в улыбке и наклонился ко мне. Даже несмотря на охватившие меня эмоции, моему сердцу хватило опрометчивости ответить на его движение.

— Не влезай во все это так глубоко, новенькая, — сказал он. А потом осмотрел меня с с ног до головы. Жадность в его глазах польстила мне и в то же время привела в смятение. Он будто считал, что я в некотором роде принадлежала ему. — Не думаю, что смогу вынести это.

На долю секунды он казался даже еще ближе, я чувствовала на лице его дыхание и была уверена, что он собирался меня поцеловать. Но вместо этого, он улыбнулся, развернулся и шагнул под дождь.

Оказалось, что мне не пришлось узнавать, как застать Киран наедине. Когда на следующее утро я с Констанс и остальными девчонками выходила из Брэдвелла, она поднялась с ближайшей каменной скамейки во дворе. В ее глазах я заметила нервозность.

— Увидимся на уроке, — сказала я Констанс, отделившись от компании.

Вздохнув, Киран выпрямилась, когда я направилась к ней. Стоило мне подойди, как вся ее неопределенность исчезла, и вместо нее вернулась ее высокомерная и искушенная манера поведения.

— Привет, — сказала я. Теперь настала моя очередь для неуверенности.

— Что он тебе сказал? — в лоб спросила она. — Не подумай, что меня это волнует. Мне просто нужно убедиться, что он получил послание.

Ложь. Все это. Ложь.

— Он получил послание, — сказала я ей. — Не беспокойся.

Она смотрела на меня. Золотистые крапинки в ее глазах, казалось, пульсировали.

— Ну и? Что он сказал?

Я откашлялась.

— Он сказал, что ему жаль, — ответила я. — Сказал выловить тебя одну и сообщить, что ему жаль.

Киран моргнула.

— Он так и сказал?

— Ага, — сказала я ей, едва сдерживая любопытство. — Зачем он это сказал после того, что я ему сообщила?

— Не знаю, — сказала Киран, качая головой и глядя мимо меня. Ее губы расплылись в самой короткой улыбке. — Это же Джеймс.

Я тоже улыбнулась. Сейчас мы делились впечатлениями. Настоящими впечатлениями. Киран позволила мне увидеть ту часть себя, которую никогда не видели Ноэль и остальные. Я была в этом уверена. Внезапно ее большие глаза наполнились слезами.

— Эй. С тобой все в порядке? — спросила я.

Она тут же изменилась. Когда она снова посмотрела на меня, то уже взяла себя в руки.

— Мы никогда не разговаривали, — сказала она.

У меня сильнее забилось сердце.

— А где, по их мнению, ты находишься?

— Не твое дело, — сказала она. Я вздрогнула, и она закатила глаза. — Послушай, я знаю, что ты не говорила им про него, и ценю это, ясно? — произнесла она себе под нос, будто в этот самый момент они подслушивали. — Но мне нужно, чтобы ты еще раз это сделала. Этого разговора никогда не было. Он уйдет с тобой в могилу.

Чего ты так боишься? Чего ты так боишься?

Мне хотелось выкрикнуть эти слова, но я прикусила язык.

— Ладно, — сказала я.

— Вот и хорошо.

Она решительно кивнула и опустила на глаза темные солнечные очки. Прежде, чем удалиться, могу поклясться, она пробормотала “спасибо”.

— Ты хорошо питаешься? — спросил меня отец.

— Ага, — ответила я. — Здесь хорошо кормят.

Не совсем ложь. По крайней мере, еда здесь была лучше, чем в Кротон Хай. Я уперлась ногами в небольшой выступ под телефоном-автоматом. От сидения в течение всего двух минут на маленькой деревянной скамейке у меня болел зад. У нас в комнате не было телефонных розеток, поэтому всем на этаже приходилось пользоваться этим общественным телефоном. Хотя у каждого, кого я знала, имелся сотовый. Я была единственной, кто им не пользовался.

— Я скучаю по тебе, малышка, — произнес папа.

Так странно говорить с ним по телефону. Кроме быстрых звонков с просьбой подвезти, я никогда в жизни не разговаривала с ним по телефону. Я представила, как он сидит за столом на кухне, перед ним открыт спортивный раздел, и эта картинка повергла меня в уныние. Я обвела пальцем выдавленные на стене слова “Слэйер рулит”.

— Я тоже скучаю по тебе, пап.

— С нетерпением жду родительского дня, — сказал он. — Мы оба.

У меня глухо застучало сердце. Я читала о родительском дне в справочнике Истона, но даже не задумывалась о его существовании. Мне проще было представить своих родителей на Марсе, чем здесь. И, кроме того, я не могла себе представить, что он приедет без моей матери, постоянно ворчащей и ноющей. И почему вообще отец решил, что для меня это привлекательная идея?

— Мне пора, — сказал он. — Мама хочет поужинать.

— Ладно, — сказала я.

Теперь я представила и ее тоже, сидящей и сердито поглядывающей на него поверх подноса с серым мясным рулетом.

— Она передает привет, — сказал отец.

Нет, не передает.

— Хорошо. Пока, пап, — произнесла я.

— Люблю тебя, Рид.

— Я тоже тебя люблю.

Я повесила трубку и решила чуть отдышаться. Удивительно, что каждый телефонный звонок полностью уносил меня туда. К тому несчастью, страху, мраку. Каждый раз, когда я разговаривала с отцом, мне приходилось перестраиваться. Напоминать себе, что я больше не там. А потом я улыбалась, как делала каждое утро, когда просыпалась без маминых криков из ее комнаты с требованиями, чтобы я встала и принесла ей утренние таблетки. Теперь моя жизнь принадлежала только мне. И я все еще привыкала к этому.

Стук по стеклянной двери будки заставил меня подпрыгнуть. Сквозь мутное стекло на меня глядело любопытное лицо Констанс.

— Пошли! Ты все пропустишь!

Она бешено замахала мне, чтобы я следовала за ней, и побежала. Я вздохнула и встала.