Царь Петр I мыслил масштабно. Об этом свидетельствует вся его жизнь, его деяния. Обдумывая свое решение, он принял во внимание многие обстоятельства, среди которых, возможно, были мысли и о знаменитом торговом пути «из варяг в греки». Путь «из варяг в греки» — водный торговый путь в Киевской Руси, связывавший Северную Русь, Прибалтику и Скандинавию с Византией. Он шел из Варяжского (Балтийского) моря по реке Неве в Ладожское озеро, затем по реке Волхов в Ильменское озеро, далее по реке Ловать, откуда волоком в Днепр. Впервые этот маршрут, связывающий Север и Юг, встречается в «Повести временных лет». Подвластные Киеву торговые люди весной свозили в Смоленск, Любеч, Чернигов и другие города большие (на 30–40 человек) долбленые ладьи, которые затем сплавлялись по Днепру в Киев. Здесь их загружали и отправляли вниз по Днепру. Пройдя 7 порогов, а также скалистое и узкое место — «Крарийскую переправу», — купцы останавливались на озере Хортица, затем, оснастив ладьи морскими парусами (в Днепровском лимане), плыли вдоль западного берега Черного моря до Константинополя.

Существовали ответвления этого пути на реке Западная Двина между Ловатью и Днепром, затем из района Смоленска по реке Каспле, с Днепра на реке Усяж-Бук к Лукомлю и Полоцку. Путь «из варяг в греки» был связан с древними водными путями Руси: Припятско-Бужским, уходившим в Западную Европу, и Волжским, выводившим в Каспийское море.

Из Византии на Север везли вино, пряности, ювелирные и стеклянные изделия, дорогие ткани, иконы, книги, из Киева — хлеб, различные ремесленные и художественные изделия, серебро. С севера, из Скандинавии, — некоторые виды оружия и изделия художественных ремесел, из Северной Руси — лес, мех, мед, воск, из Прибалтийских стран — янтарь.

Строительство Санкт-Петербурга решило не только главную стратегическую задачу — обеспечило выход России через Балтику в Европу. Восстанавливались условия, благоприятствовавшие в прошлом развитию товарооборота и международных, межчеловеческих связей вдоль меридиана, который сейчас называется Пулковским.

Существует такое явление, как мистерии. Верующие в какое-либо божество люди организуют в религиозных целях особые, разворачивающиеся в пространстве и во времени последовательные драматизированные действия, иллюстрирующие мифы, связанные с божеством — объектом религиозного поклонения. История мистерий восходит к древневосточным обрядам (культы Осириса и Исиды в Египте, Таммуза в Вавилонии). Примером, иллюстрирующим использование в религиозной жизни мистерий, является следующая картинка из жизни Древнего Египта, описанная древнегреческим историком Геродотом в его знаменитом труде «История в девяти книгах» [3]: «…Статую же бога в деревянном позолоченном ковчеге в виде храма переносят ночью в канун праздника в новый священный покой.

Несколько жрецов, оставшихся у статуи бога, влекут на четырехколесной повозке ковчег со статуей бога.

Другие же жрецы, стоящие перед вратами в преддверии храма, не пропускают их.

Тогда богомольцы, связавшие себя обетом, заступаются за бога и бьют жрецов…

Египтяне… утверждают, что смертных случаев при этом не бывает.

Произошло же это празднество, по словам местных жителей, вот почему.

В этом храме жила мать Ареса (бога Гора Бехдетского).

Арес же был воспитан вдали от родителей. Когда он возмужал и захотел посетить мать, то слуги матери, никогда прежде его не видавшие, не допустили его к ней и задержали.

Тогда Арес привел с собой людей из другого города, жестоко расправился со слугами и вошел к матери.

От этого-то, говорят, и вошла в обычай потасовка на празднике в честь Ареса».

Мистерии, как правило, разыгрывались во время религиозных праздников и были необходимы для оказания психологического воздействия на простых верующих. Но религиозная практика сложнее театральной деятельности. Истинно верующим не нужна внешняя яркость проявления их чувств. Они не нуждаются в том, чтобы кто-то оказался свидетелем их общения с богом и похвалил за впечатляющую эмоциональность или, наоборот, достойную сдержанность и кротость во время молитв.

Мистерии могли продолжаться значительное время. Астрономические циклы, в течение которых на небосводе или в окружающей людей жизни происходят изменения, связанные, по мнению верующих, с деяниями богов, порой превышают время человеческой жизни. И разворачивались события иногда в нескольких храмах и даже в разных городах.

Пример из работы [118]: «По сообщению Геродота, могила бога Осириса находилась в городе Саисе (Нижний Египет); там же расположено озеро, на котором ночью страдания бога инсценировались в виде мистерии.

…Целью ритуалов… было представить в драматической форме, во-первых, поиски тела мертвого Осириса, во-вторых, радость его нахождения, за которым последовало воскресение бога…

У Лактанция можно прочесть о том, как на празднике Осириса жрецы с обритыми телами били себя в грудь и причитали, изображая скорбный путь богини Исиды в поисках тела… Осириса, как их скорбь сменилась радостью, когда Анубис, бог с шакальей головой, — точнее, играющий его роль актер — производил на свет… живое подобие потерянного и найденного бога.

…праздник смерти и воскресения бога отмечали во всем Египте…египтяне с обритыми головами причитали над захороненным идолом Осирисом, бия себя в грудь, хлеща по плечам, вскрывая старые раны.

Это беснование продолжалось в течение нескольких дней, пока наконец не объявляли о нахождении искалеченных останков бога.

При этом известии наступало всеобщее ликование.

Хотя в разных областях Египта исполнение этого обряда отличалось специфическими особенностями, нахождение тела бога и возвращение его к жизни неизменно были кульминационными пунктами праздничного цикла египтян.

…Описание того, как справлялись обряды погребения Осириса в шестнадцати египетских провинциях, содержится в подробной надписи эпохи Птолемеев, вырезанной на стене храма Осириса в городе Дендере (по-гречески Тентире), в Верхнем Египте, расположенном на восточном берегу Нила, приблизительно в сорока милях к северу от Фив.

…Погребальный обряд продолжался в течение восемнадцати дней… и Осирис был представлен при этом в трех ипостасях: бога мертвого, бога, разорванного на части, и бога, восстановленного путем соединения его членов.

В первой из этих ипостасей он носил имя Хент-Амент, во второй звался Осирисом-Сепом, а в третьей — Сокари.

Статуэтки этого бога… отливали из чистого золота; бог был изображен в виде мумии с белой короной Египта на голове».

Обряды поражают своим размахом, особенно если вспомнишь, что дело происходит на маленьком клочке плодородной земли в окружении бескрайних пустынь [118]: «Праздник открывался двенадцатого числа месяца койака обрядом пахоты и сева. В плуг, изготовленный из древесины тамариска, с лемехом из черной меди впрягали двух черных коров. Мальчик разбрасывал семена. Один конец поля засеивали ячменем, другой — пшеницей, а середину — льном.

В это время главный жрец декламировал главу из ритуальной книги о засеве полей.

В Бусирисе двенадцатого койака в сад бога — что-то вроде большого цветочного горшка — клали немного песка и ячменя.

Эта церемония совершалась в присутствии богини-коровы Шенти.

…Из золотой вазы, наполненной водой только что разлившегося Нила, обливали богиню и сад.

Ячмень выращивали как символ воскресения бога после его захоронения в земле, так как рост сада и прирост божественной субстанции — это одно и то же.

Двадцать второго числа месяца койака в восемь часов скульптура Осириса в сопровождении изображений тридцати четырех других богов отправлялась в таинственное плавание на тридцати четырех папирусных лодочках, освещенных огнями трехсот шестидесяти пяти ламп.