Служебная нагрузка оперативника не ограничивалась только его функциональными обязанностями. Весь оперативно-начальствующий состав нес службу согласно установленного графика. На суточное дежурство были задействованы все офицеры и рядовой состав. Как правило, ответственными дежурными назначались офицеры. Изредка сержанты, только те, которые имели большой опыт милицейской работы. Суточное дежурство отнимало очень много рабочего времени у офицеров. Но плохо это было или хорошо, тут вопрос спорный. Главное, было совершенно очевидно: все офицеры за время дежурных суток получали разностороннюю служебную подготовку. Это был самый настоящий милицейский университет.
Нет, лейтенант Грунин абсолютно не жалел, что работал в таком коллективе. Для молодого оперативника сельский райотдел милиции стал настоящей школой, где ежедневно нарабатывался милицейский профессионализм. Весь этот «научный» багаж впоследствии очень здорово пригодится на новой работе. Постоянный рабочий контакт с рядовыми позволял офицеру-оперативнику в деталях исследовать многие тонкости милицейской будничной жизни.
Опер Грунин не понаслышке знал жизнь рядового милиционера. Он в повседневном общении с «низами» как бы врастал в эту самую жизнь. А самое главное, оперативник хорошо видел и знал, а чем же живет и дышит рядовой милиционер. И здесь, как бы само собой, на поверхность всплывает душа человека. По существу, как в зеркале, видится моральная устойчивость личности милиционера, его позиция, нравственные качества. Очень важно знать поведение человека, когда он попадает в экстремальные ситуации (условия). Потому что такое часто случается в будничной милицейской работе. Когда идешь на ответственное задание, надо хорошо представлять себе, с кем можно идти, а с кем нельзя вступать в бой. Имеют существенное значение даже вот такие, казалось бы абсолютно мелкие детали. Кто-то в любой сложной операции способен воевать в одиночку, а кто-то хорошо сработает в группе. Офицер должен хорошо знать не только своих сослуживцев, но повадки и психологический настрой задержанных, подозреваемых, в том числе обвиняемых. Оперативник должен глубоко проникать в душу человека в условиях его изоляции.
Преступный мир тоже живет по своим законам. Словом, ежедневно офицер милиции обязан учиться уму-разуму. И не из книжки и лекторского голоса познавать азы милицейской службы, а черпать их непосредственно из конкретных криминальных деяний. Это есть тот «котелок», где варится преступная каша…
Милиционер в любом ранге никогда не бывает в тылу, он всегда находится на фронтальном бою… Дежурный офицер милиции за сутки перелопачивает целый «воз» бумаг. Тут очень многому можно научиться, если у сотрудника есть желание. Ей-богу любой дежурный офицер целые сутки крутится, как «волчок». Тут нет преувеличения. Дежурный офицер милиции — это главный мозговой центр в любом райотделе. Его постоянный номер телефона «02», в любую секунду открыт для всех граждан на всей территории России. Дежурному приходится принимать заявления граждан, допрашивать, принимать объяснения и оформлять разные процессуально-правовые документы. А иногда срочно выходить или выезжать на место происшествия и по «горячим следам» раскрывать преступления, а также задерживать злостных нарушителей правопорядка. Вот такая живая работа течет постоянно в дежурной части милиции, не замирая ни на одну секунду. Не «понюхав пороха» в дежурке, вряд ли состоятся хороший офицер-оперативник. Разумеется, это личное авторское мнение.
Дежурная часть — настоящий милицейский университет. В нем проходил обучение и Грунин… Не потому ли он выдержал все испытания в своей долгой и безупречной службе. В рабочей папке сыщика были разные дела. Их было много. Одни были сложные, другие не очень. Были дела запутанные и не очень запутанные. Но какое бы преступление не совершалось, в каждом деле проходят живые люди. Их судьба во многом зависела от грамотности и умелого оформления процессуально-следственных документов. Такие документы в своем молодом «милицейском» возрасте отлично оформлял опер Грунин. И теперь уже мало кто улыбался из сослуживцев, как это было когда-то раньше. Понесет он, бывало, какие-то постановления на корректировку, а у опытных сослуживцев рот раскрывался до ушей: чего это он, мол, принес такую галиматью. Такое бывало не только у Грунина. Кто проходил эту школу и начинал службу с азов, тот знает, как не раз потел над составлением самых простых юридических документов. И тоже не раз над ним хохотали опытные сотрудники, поднаторевшие в составлении процессуально-следственных документов. Но этот милицейско-пионерский возраст опер Грунин прошел, и теперь уже кое-кто не улыбался, а ревностно наблюдал за его работоспособностью и кипучей энергией. Теперь этот молодец мог обскакать любого сотрудника по служебной лестнице и стать соперником по штатной высшей должности.
Но не ради карьеры и продвижения по служебной лестнице работал в милиции Алексей Грунин. Он пришел в органы для того, чтобы верно и честно служить своему народу. Конечно, на Шерлока Холмса лейтенант Грунин никогда не потянет, но обязательно станет хорошим специалистом и отличным сыщиком… Опер Грунин любил свою милицейскую профессию, он отдал милиции все свои юные и зрелые годы, прослужив в органах честно и добросовестно не один десяток лет. Он никогда не жаловался на свою судьбу. И всегда шел не на работу, а шел работать. Это была безотказная рабочая пчела в райотделе милиции.
Оперативно-следственная работа стала для опера Грунина второй жизнью, а его рабочий кабинет вторым домом. В полном смысле этого слова. Позднее, будучи сам начальником милиции, Грунин бескорыстно передавал своим сослуживцам свой опыт и искренне воспитывал их личным примером. Он не скрывал милицейские болячки и без всякого лицемерия говорил сотрудникам не единожды вот о чем: «Дорогие товарищи! Работников милиции не любят не за то, что они носят красные погоны, а потому, что «блюстители» порядка берут взятки, злоупотребляют служебным положением и опивают людей». И не забудем еще вот что. Самый тяжкий и непрощенный грех брали на свою душу те, кто по корыстным мотивам укрывал преступления. Ловкие карьеристы теперь уже в серых шинелях, даже в самом высоком звании, обманывали государство, создавая видимость высокой раскрываемости преступлений. Между тем, вся эта преступная братия, попирая законные права граждан, сдабривала почву для совершения более тяжких преступлений.
Повальная укрываловка достигала своего апогея в годы правления Леонида Ильича Брежнева. Можно сколько угодно спорить, не соглашаться, но уже тогда на милицейских «сорняках» зарождалась российская мафия… Опер Грунин не был сторонним наблюдателем, он не на жизнь, а на смерть боролся с процентоманщиками-карьеристами милиции. Хотя это частности, но сколько раз непокорному, мужественному оперативнику «коллеги» ставили синяки и шишки. Укрывалы с большими и малыми звездами урезали Грунина в звании и должности, унижали его морально, а иногда даже учиняли физическую расправу.
Но на зло всем своим врагам-укрывалам опер Грунин выжил, его, видно, сам Бог берег. Но, как говорится, Бог-то Бог, да сам не будь плох… Для себя Грунин поставил одну из главных задач в жизни — получить высшее юридическое образование. Это требование выдвигала сама жизнь. Иначе служба в органах могла закончиться досрочно. Нет высшего образования — убирайся, дорогой. А причину для увольнения всегда найдут. Когда снимут погоны — попробуй докажи, что ты прав. Это во все времена так было: «Прав не тот, кто прав, а у кого больше прав». Ох! Как необходим «поплавок». Он не даст утопить любого честного человека.
Вот почему ни на одну минуту не покидала Алексея мысль о необходимости получения высшего образования. Эта сложная задача, в невероятно трудных условиях, но будет все-таки реализована. Нет, учеба в юридическом институте для Грунина не была самоцелью, он даже в мыслях не держал какой-либо корысти. Алексей Грунин не думал о росте по служебной лестнице и о больших звездах. В его планах была единственная мечта: стать профессионалом высокого класса и честно служить своим соотечественникам. Защищать всех, не жалея своего здоровья, а там, где потребуется, без всяких колебаний отдать жизнь во имя жизни и здоровья своих сограждан.
