Малейшая халатность инспектора чревата самыми тяжелыми последствиями. Страшная беда может придти совершенно внезапно, и тогда недогляд одного становится трагедией для многих окружающих. Взрывчатка никого не щадит. Арзамасский печальный и на редкость тяжелый случай — тому свидетельство.

Но служба есть служба. Раз уж ты взялся за гуж, не говори, что не дюж. В службе сопровождения капитану Грунину везло. Он ни разу не допустил серьезной промашки, за исключением небольших, совершенно незначимых мелочей.

Кратко возвратимся к фрагментам тех прошедших дней, что оставили неизгладимый след в душе и сердце Алексея Ивановича Грунина… Совсем недалеко от столицы России есть крупная станция Орехово-Зуево. На этой сортировочной станции полным ходом шли маневровые работы. Как на грех, в это время капитан Грунин почему-то расслабился. За такую беспечность во время маневров голова начальника караула чуть-чуть не слетела с плеч. А произошло вот что. Вагоны со спецгрузом обычно спускают с горки осторожно. Но на этот раз случилось непредвиденное: железнодорожники почему-то дали промашку. Несколько вагонов с грузом и тепляком скатились с горки, и по инерции, на большой скорости врезались в товарняк, стоявший на пути. Как раз в этот момент произошел резкий и совершенно неожиданный толчок. Реакция капитана последовала мгновенно, однако спастись от удара было уже поздно. Грунин, как испуганная птица, взвился от резкого удара в воздух и в ту же секунду прямо головой полетел на косяк самодельного столика. Но, к счастью, во время полета «летчик» каким-то образом изменил свою траекторию полета. По счастливой случайности Грунин каким-то чудом ухватился за верхнюю доску лавки. И хотя удар смягчился, но столкновение оказалось просто неизбежным. В эти критические минуты капитан с лету врезался в перегородку служебного отсека. Опустись он в этот момент на угол стола, голова его бы разлетелась, как арбуз, на части. А в теплушке вполне мог оказаться труп. Но наш «везунчик» на этот раз отделался легким испугом. Правда, у Алексея, как бритвой, срезало ноготь большого пальца на правой ноге.

Бывали, конечно, и другие досадные случаи. Не единожды бывало и так: кто-то из инспекторов по неопытности не привяжет проволокой кастрюлю к «буржуйке», тогда тоже ожидай неприятный сюрприз. Нередко кастрюля вместе с похлебкой во время маневров улетала к порогу. И тогда весь сеанс по приготовлению пищи приходилось повторять заново. Или просто довольствоваться сухим пайком. Но у капитана Грунина не было проблем со здоровьем. Он легко переносил все тяготы многодневной службы. Скоро, очень скоро эта рабочая «пчела» будет передавать накопленный опыт другим сослуживцам. Капитан Грунин станет наставником многих молодых офицеров, живым примером для подражания.

Многие офицеры до сих пор относятся с глубоким уважением к своему «крестному» отцу. Некоторые из них сами стали уже капитанами, майорами и даже подполковниками. Иные уже «рулят» начальниками. Особую гордость вызывает тот факт, что нынче Сеймовскую милицию возглавляет один из бывших сослуживцев Грунина. Нельзя не вспомнить красные дни в службе сеймовского сыщика. Руководство спецмилиции за добросовестную и безупречную службу по заслугам оценивало деятельность Алексея Ивановича. В юбилейные и праздничные дни майор Грунин получал памятные поздравления и ценные подарки. В одночасье лопнули пророческие изрыгания злопыхателей. Их заявления: не видать тебе, Грунин, никогда майора — не сбылись! Жизнь расставила все по своим местам, справедливость все же восторжествовала. Возможно, кто-то из корыстников прочтет эти строки. Понятно, что эти люди никогда и никого не стыдятся, так как у них патологически отсутствует совесть. Так, может быть, устыдятся все-таки укоров своей совести. А теперь раскроем еще один позорный сюжет на милицейскую тему.

В шершневом гнезде Сеймовской милиции выросла гнусная падаль. Эта плесень и ржа выросла на ниве беззакония и разных служебных злоупотреблений. Верно подмечено в народной поговорке: «Рыба гниет с головы». Здесь «рыба» гнила и с головы, и с хвоста. В Сеймовской милиции в бытность правления Хваткова процветали процентомания (безбожно укрывались преступления), рукоприкладство, коллективное пьянство и прочие негативные явления. Не на этой ли почве выросли, как червивые грибы, милицейские оборотни, которые навсегда оставили черное позорное пятно в истории всей милиции. Очень жаль, что от этих поганых рук сеймовских милиционеров погиб замечательный человек. Впрочем, к этой страшней трагедии мы еще вернемся. А пока поговорим о том, как перехлестнулись судьбы двух сослуживцев…

Как-то однажды рано утром майор Грунин пришел на работу. В длинном коридоре восьмого отдела милиции он увидел майора Мохова. На смуглом лице бывшего сеймовского замполита просматривалась какая-то грусть. Было очевидно, что майор пришел к начальнику восьмого отдела милиции по очень важному делу. Пока, конечно, это была загадка. Встретившись с глазами бывшего сеймовского блюстителя порядка, майор Грунин громогласно воскликнул:

— Э!.. Э! Здорово, дружище! Каким это ветром вас к нам занесло? Али что-нибудь случилось?

Лицо майора совсем скислилось, и он медленно стал рассказывать о позорной криминальной истории сеймовских милиционеров. Из глаз майора изредка капали на грудь светлые горошины слез. Плакать майору было отчего, потому как на Мохова надели мертвую петлю. Всего-то осталось дослужить немного до пенсии, а наш, теперь уже бывший, замполит находился в состоянии неопределенности — висел на волоске от увольнения. И, как знать, какое примет решение полковник Улитин? Откажет он, и иди, майор, на все четыре стороны.

Но в Сеймовской милиции должно было случиться то, что давно должно было случиться… Несколько позднее станет известен текст шифрованной телеграммы министра МВД СССР. Об этом свидетельствовал высокопоставленный чиновник УВД. В телеграмме предписывалось: «Освободить от занимаемых должностей обоих начальников». Такой был строгий и категоричный приказ высшего милицейского ведомства (министра). Но «козлом» отпущения стал замполит, а начальника спасли партноменклатурщики, о чем тоже стало известно из достоверных источников. Словом, замполита Сеймовской милиции срезали под самый корешок. Теперь он был временно безработный.

Но жизнь есть жизнь, она, порой, как взнузданная лошадь. Майор быстро полез в гору по служебной лестнице и так же быстро слетел с этой лестницы вниз. Возникает резонный вопрос: что это — случайность, или закономерность. Пожалуй, и то и другое. Как говорится, что посеешь, то и пожнешь. Кто-кто, а он, Мохов, хорошо знал о всех негативных явлениях Сеймовской милиции. И как укрывались пачками преступления (о чем умалчивают местные милицейские историки), и на какие деньги справлялись пьяные вечера, и прочее, и прочее. Но Мохов не только знал, но лично принимал активное участие в сборе денег на увеселительные мероприятия. Одним из таких мероприятий было торжество за государственный счет по случаю вступления в должность нового начальника Хваткова. И проходило оно, это увеселение, в городском клубе. Говорят, что гопака там дробили самые высокие чиновники района. Денежки собрали на коллективную пьянку, по свидетельству тогдашнего директора хлебозавода, с предприятий, а майор Мохов рекомендовал их списать на дружинников. Вот как! Так что у замполита тоже было рыльце в пушку.

Вот почему, как пчелы на нектар, прилипли два оборотня к Сеймовской милиции. На будущих криминальных стражей порядка вовремя поступил компромат. И как было начальнику милиции и тем более его замполиту не прочитать резко отрицательные характеристики, что поступили в райотдел милиции из войсковой части. Конечно, тот и другой читали их, но то ли какой-то роковой час сработал на беду, то ли просто сработала какая-то номенклатурная лохматая рука. Но скорее всего — безответственная беспечность обоих начальников. А потому (пусть простит читатель за грубость) урожай на сеймовской ниве получился, по-русски говоря, хреновый.