Всю ночь напролет колесила автомашина по улицам и переулкам Сеймы. Но хитрая торговка как будто провалилась в тартарары. Казалось, что, предчувствуя беду, интуиция женщины сработала на опережение событий. Не исключалось заблаговременное предупреждение кем-то об опасности. А может быть, приемщица краденого просто почувствовала что-то неладное и умыкнула из дома. Пока все ночные поиски «беглянки» оказались тратой времени. И тогда главный сыщик принял единственное, пожалуй, самое верное решение. По распоряжению Грунина у дома был выставлен пост. Но неизвестно по каким причинам участковый инспектор Николаев самовольно его покинул. Объект остался без охраны, и тут могло случиться всякое.

Будь в тот момент на свободе Птичкины, вряд ли сохранилось в этом доме похищенное. Они обязательно перенесли бы ценный груз в безопасное место. Вернись вовремя домой хозяйка, искать краденое пришлось бы работникам милиции очень долго. Безусловно, все варианты могли реализовать преступники. Но к счастью, даже к великому счастью, ничего плохого не случилось. Агния Сапунова была настолько осторожна, а возможно, и напугана, что до самого утра так и не появилась в доме. Что и говорить, действительно, сыщикам повезло. А наступившее утро — всегда мудрее вечера. Ночью взламывать дверь они не решились. Но уже на следующий день, рано утром сыщик Грунин впервые в своей практике, не без риска для себя, вынес твердое решение. В соответствии закона (это законом не запрещено) взломать дверь и произвести обыск.

Умелые руки и лошадиная сила внештатного инспектора Крючкова за несколько минут выполнили черновую работу. Входная дверь слегка накренилась и легко слетела с петель. Оперативная группа вместе с понятыми беспрепятственно вошла в дом. У стола вдоль передней стены стояли несколько мешков кряду, заполненных под завязку подсолнечными семечками. После некоторых процессуально-следственных действий пузатые мешки погрузили в автомашину. От перегрузки рессоры боевой подружки (автомашины) подсели до предела, но ценный груз все-таки был доставлен в пункт назначения. Тут же в кабинет сыщика Грунина ввели задержанных.

Дело приняло новый оборот. Птичкины не верили даже своим глазам, что так быстро и оперативно сработали сеймовские сыщики. Но, на сей раз, сработали они очень четко и молниеносно. Бессонная прошедшая ночь дала свои плоды. Несколько мешков семечек переместились с улицы Лядова в служебный кабинет милиции. Птичкины поняли, что против них собраны неопровержимые доказательства, и они попались как куры в ощип.

От волнения братья заерзали на стульях. А чтобы убедиться окончательно — «не покупает» ли их милиция, попросили развязать мешки и показать содержимое. Старший Птичкин трясущими руками самолично развязал один из мешков. Ему была предоставлена такая возможность. Младший с трясущимися губами попросил разрешения закурить. Оба Птичкиных не ушли от наказания и справедливого возмездия за содеянное. Под тяжестью неопровержимых улик подозреваемые признались в совершенном преступлении. Они же сами раскрыли тайну совхозной загадки.

Оказывается «ларчик» просто открывался. Ворота материального склада (амбара) были двухстворчатые. Их подельники оттянули вперед, при этом образовался приличный проем для свободного доступа в амбар. В этот проем беспрепятственно пролезал не только человек, но легко протаскивался мешок из амбара на улицу. Таким образом, без всяких повреждений, «спецы»-Птичкины очистили все сусеки до зернышка. Вот в чем был секрет хитро задуманного дела. Вот где была «зарыта» собака. Разумеется, возникали сомнения в правдоподобности показаний задержанных. Но при проведении следственного эксперимента Птичкины не только рассказали, но и показали, как они вытаскивали мешки с семечками. Все удивились, но это был реальный факт. И, конечно, напрасно упрекал сыщик Грунин воров. Ему, видавшему виды сыщику, тоже казалось, что подозреваемые в своих первичных показаниях рассказывали сказки. Но это была не сказка, а сущая быль, в чем Грунин убедился при производстве следственного эксперимента.

Теперь за сеймовским начальником оставалось немногое — доложить в Управление внутренних дел. Буквально с ходу, еще не успев войти в Управление, Винни-Пух обрушил на голову начальника Сеймовской милиции настоящий шквал упреков и обвинений. Но самое обидное для Грунина было то, что рассерженный подполковник обвинил капитана в сокрытии лиц, совершивших преступление. Ох, как орал: ты, мол, хорошо знал, кто совершил преступление, но скрыл от нас… Сыщик Грунин опять-таки набрался терпения и откровенно, по-товарищески, объяснился по существу дела. Нет, он, Грунин, действительно не знал похитителей. И на последующее домогательство подполковника дал резкий ответ:

— Вы, Бобков, — говорил в сердцах Грунин, — всю ночь спали в чистенькой постельке с женой, я же, дорогой подполковник, всю ночь мотался по улицам Сеймы и ни разу до нашей встречи не сомкнул своих глаз.

И, как довесок к сказанному, резонно добавил:

— Надо нам всем честно работать, а не халтурить.

На этом закончился разговор с высоким начальством городского Управления. По всему было видно, что начальствующий гнев уже с утра обрушился на голову подполковника Бобкова. И поделом! Полковник Улитин не любил лжи. Работу своих подчиненных он оценивал пропорционально их честному труду, а не по липовым докладам процентоманщиков. Суть-то скрывалась не в липовом докладе двух подполковников. Перефразируя Козьму Пруткова, заметим: «Надо зрить в корень». В те времена, у многих оперативников выработался процентоманческий иммунитет — привычка скрывать преступления. Разумеется, формы укрытия преступлений были самые разные. Процентомания, как раковая опухоль, охватила многих «трудяг» от рядовых до генералов. Вот и гнали «липу» снизу доверху. Эта гнилая «деятельность» милиции породила самые тяжкие последствия во всех сферах нашей жизни.

Сыщик Грунин всеми доступными средствами пытался вытащить своих коллег из этой гнилой ямы, в которую они залезали в силу сложившихся обстоятельств. Капитан Грунин, будучи начальником милиции, считал укрытие преступлений самым позорным явлением в правозащитных органах. Он сам никогда не укрывал ни одного, даже самого «глухого» преступления. Он не на жизнь, а насмерть боролся со всеми укрывалами, независимо от ранга, должности и звания. Со всеми, кто обманывал свой народ и государство.

По горячей линии «02» поступили в дежурную часть тревожные звонки. Женский голос из деревни Ильина Гора взывал о помощи. То и дело всхлипывая, женщина надрывно кричала:

— Умоляю вас, помогите, муж угрожает убийством. Не приедете, может случиться большая беда.

У заявителей нет расписания. Они сообщают о своих бедах днем и ночью. И тогда дежурная автомашина, как «скорая помощь» спешит, чтобы вовремя предотвратить беду. Единственное, что сдерживало оперативную службу — отсутствие транспортных средств. Вот и в этот раз, кричащий сигнал о помощи поступил поздно вечером, и, как на грех, оперативной машины под руками не оказалось. Впрочем, была дежурная автомашина, но на этой развалюхе в дальний путь ехать было рискованно. Но сыщику Грунину ничего не оставалось делать, как срочно выехать на железной изношенной коробке в деревню Ильина Гора.

Сборы были недолгие. Начальник милиции не стал тревожить шофера «оперативки» (оперативной машины) и сам лично выехал на дежурной «погремушке» по адресу. Она по всем Володарам громыхала как бочка, и за ней, в ответ на страшный рев, из всех подворотен выбегали злые собаки, бросаясь чуть ли не под колеса автомашины.

На улице стоял крепкий мороз — термометр перед выездом зашкаливал за сорок градусов. «Дежурка» то и дело чихала, а иногда стреляла как из пушки. Даже по ровной, накатанной дороге автомашина еле-еле тянула. И все же медленно машина шла по курсу. И тут как не вспомнить народную поговорку: «Лучше плохо ехать, чем красиво идти». Как не плохо было ехать на «дежурке», но все-таки Грунин благополучно добрался до станции Ильино. К счастью, по этому же адресу чуть-чуть раньше прикатил на легковом автомобиле сам шеф уголовного розыска УВД города Дзержинска. Видно, в «Управу» тоже поступило аналогичное тревожное сообщение. Городская оперативная группа из УВД, как нельзя кстати, подоспела вовремя.