Строить систему нового общества, подобную только что развалившейся, Четырнадцатый не собирался. Прошлое государство было основано на силе и элементарной экономике, не имело общей культуры. А вот идеология лазутчиков его идее подходила. Что ж, Саид в очередной раз поблагодарил отца за воспитание… Не получилось править в мире Разных — получится здесь! Не зря отец его готовил к власти с малых лет, учителя преподавали историю, политику, экономику.

Кстати, экономика — самый непродуманный аспект его замысла. Придётся-таки заключать союз с Наземными-повстанцами. Выкупать их из тюрьмы у Тари было рискованно, хоть за ней и долг, стоило дожидаться их побега и предоставлять им укрытие. Или вербовать новых. Не верил Четырнадцатый, что с Тари можно просто договориться.

— Королева к тебе прикасалась? — спросил Анриель, пытаясь быстро и как можно незаметнее расширить окно.

— Откуда я знаю, я кайфовал почти постоянно. Может, и касалась. А что?

— Если касалась, то сняла ауру и способна по следу найти.

— А нам хоть есть, куда бежать-то?

— Ко мне домой…

— А она знает, где ты живёшь?

— Естественно… — эльф ещё не догадывался.

— Полосатые коровки, что ж ты такой тёмный, хоть и светлый… Значит, она без всякой ауры сразу туда и придёт искать.

Анриель даже остановился на секунду от удивления.

— Кажется логичным… Поторопись, наблюдатели уже почти все засохли, — и принялся выбираться, протискиваясь в окно.

Дальше уже молчали. Эльф помог Зоопарку выбраться, они обогнули землянку, встретились лоб в лоб с тремя узниками по соседству и припустили по пеклу выжженной поляны к лесу. Вломились в кусты, и тут началось самое серьёзное: Зоопарк топал как слон, ломая ветки, застревая на каждом шагу перед причудливыми переплетениями спящих боевых лиан, спотыкался о корни. Эльфы сами обессилили от мха и голода, отвлекались на серого, помогали ему и пропустили самое важное: границу сигнального круга, опоясывающего землянки, поле с охранными растениями и беседку для допросов. Стоило первому беглецу перешагнуть тонкую полосу клевера, как цветки тут же взметнулись и закружились полупрозрачной бархатной стеной.

Эльфы переглянулись, перебросились парой слов и быстро растворились в зарослях. Зоопарк остался стоять, хлопая глазами. Даже не знал, обижаться ему, сердиться или тоже пытаться спрятаться. Пока он вертелся и оглядывался, к нему из зарослей вынырнула незнакомая светлая, видимо, из охраны. Стройная, изящная, настороженная, с чуть вздёрнутым носиком, с острым взглядом лазурно-голубых глаз. Мягкие светло-русые волосы были собраны в косу…

У Зоопарка перехватило дыхание, он остолбенело вытаращился на потрясающую девушку, с дрожью в голосе выпалил:

— Терракотовые ящерки!..

— Где? — ещё больше насторожилась она.

— Там, — Зоопарк махнул рукой в сторону тюрем.

— А-а, — спокойней протянула она и прищурилась. Потом наигранно расслабилась и предложила: — Пойдём, посмотрим.

И повлекла его обратно, аккуратно, но сильно цапнув за локоть. Зверинец сомлел совсем и не сопротивлялся. Лишь надеялся, что остальные успели сбежать и что его самого вернут в землянку без мха. Только он начал привыкать к мысли о новом заточении, как девушка отпустила его руку и отступила в сторону. Перед замершем вновь Зоопарком на несколько десятков секунд закружился вихрь смертоносного эльфийского танца. Серый не увидел, кто из беглецов напал на охранницу, но понял лишь, что драка идёт врукопашную. Видимо, стражники, рассчитывая увидеть надышавшихся мхом заторможенных и невменяемых узников, оружие не захватили. А зря.

Анриель (а напал именно он) старался дотянуться до определённых точек на теле девушки, чтобы хотя бы на некоторое время обездвижить её. А если ей не повезёт, то и убить. Он как целитель прекрасно знал и местоположение самих точек, и силу удара для достижения разных результатов. Девушка это поняла и защищалась, не подпуская руки нападающего к шее, груди и животу. Этот танец продолжался бы долго, но ослабевающий Анриель начал сдавать. Охранница это поняла и усилила атаку. Пришло время решительных действий. Анриель, до этого не использовавший в драке ноги, легонечко заехал девушке в пах. Главное, это оказалось неожиданно и провокационно. На долю секунды девушка остолбенела, а затем нанесла такой же ответный, но сильный удар. Стопа врезалась в сведённые колени Анриеля, кости хрустнули. Боль от перелома выбила воздух из её лёгких, и этой секунды хватило Анриелю, чтобы дотронуться до точки на шее: легко, девушка только потеряла сознание.

Вся драка заняла почти минуту, а Зверинец не смог разглядеть ни единого движения. Стоял, выпучив глаза и забыв названия зверушек.

— Телиель-твою-мать! — выдохнул он, неожиданно вспомнив книжку о светлых эльфах.^[83]

— Твоя знакомая? — не понял целитель, кивнув на лежавшую девушку.

— Нет, я только Тель знаю… и Генриха, — Зоопарк вздрогнул. — Слушай, у вас тут принято женщин в пах бить? Не стыдно?

— Ей не больно, — отмахнулся эльф, — она — бревно…

— Не понял, — остолбенел Зверинец.

— Она — т'тирмон. Была светлой, умерла, какой-то целитель вернул её сознание из Мира Духов. Вырезав из дерева тело. Она снова стала живой, но менее уязвимой.

— …Вот так всегда. А выглядела потрясающе, — заключил Зоопарк.

Они уже осторожно шли сквозь заросли, когда Анриель сгрёб Зоопарка и чуть ли не уложил на землю. Тот и не думал сопротивляться и голосить, на миг заметив пролетевшую колючую лиану почти у своего носа. После чего кусты, откуда она взялась, проломило тело другого охранника и безжизненно рухнуло неподалёку.

— Ллиорриль, — негромко позвал Анриель, и чуть в отдалении появился один из беглецов. — Умеет заклинать лианы так, что даже истинные хозяева теряют контроль… — пояснил он серому.

Зоопарк снова прокрутил в голове ту «недоброй памяти» книгу, а вслух брякнул:

— И что, у вас тут у каждого сверхспособности? Команда супергероев подобралась?..

— Те, у кого посредственные способности, сидят в моём доме под защитой и не сдаются властям для организации диверсии и покушения на Тари в самом сердце Олассие Махальма… — эти слова были отчеканены спокойным внушительным голосом. Будто не был Анриель смертником со своими «сверхспособностями» и не остался жить благодаря чуду и своей любви…

Когда Хельга и Лореширад уехали, Сокол начал ждать Натали, потихоньку задрёмывая в тихом одиночестве. Поскорей бы Грим выходил из отпуска, а то даже поболтать не с кем: сидит один в своём кресле, народу нет, любимой нет… Хорошо ещё, мальчишки перестали окна камнями бить и хулиганьё успокоилось.

Солнце уже вовсю светило в окна, золотя листья и даря последние осенне-тёплые дни перед заморозками…

В подсобке что-то рухнуло, зацепив ещё предметы, и вот мерный гул разнёсся по пустынному залу. Сначала Сокол подумал, что это снова напившийся второй сторож, но ругани и перегара не наблюдалось. Уж не новые ли призраки или засада Чуди? Тогда почему не нападают, пока Кир один?

Ключей от кладовки в ящике стола не обнаружилось. Кам подъехал к комнате, толкнул дверь, но она не поддалась. Соколу показалось, что она завалена изнутри. Недолго думая, он постучал и миролюбиво поинтересовался:

— Доброе утро. Кто там?

— Сто грамм, — буркнул оттуда тоже вполне миролюбивый голос. Обладатель его был чем-то увлечён, под завал явно не попал и сбегать через казённое треснутое окно не собирался.

— А я могу войти?

— Не думаю, — после секундной паузы раздался ответ. — Дверь завалило.

Голос казался знакомым, но был осипший и сонный.

— Грим? — предположил Сокол.

— Я-я, — отозвался колдун, шурша страницами. — О, зер гут!

— Что ты тут делаешь так рано? На работу решил выйти?