Излишняя подозрительность Валентины не была беспочвенной. Если бы только она знала, что за ней наблюдают, возможно, она несколько успокоилась бы. Но она не знала об этом.

Вскоре прибыла Эмили. Роберт настоял, и она ускорила свой приезд. Эмили никак не выдала своего беспокойства, хотя знала, что в молодой семье не все ладно. Роберт убедил тетушку, что она сможет помочь, если снимет с Вивиан хотя бы часть заботы.

С Эмили действительно стало легче. Она вошла в жизнь маленькой семьи, шумная и веселая. Весь огромный дом Роберта сразу как-то наполнился, ожил, в нем стало легче дышать. Даже Валентина ощутила некоторое облегчение. Эмили привезла с собой множество приветов и пожеланий счастья от Джанет и Луизы, а так же ото всех, с кем Валентина успела познакомиться в госпитале, где прежде заведовала Эмили. Теперь Эмили подходила к телефону и отвечала на звонки, она ездила в ближайший городок за продуктами, общалась со всеми знакомыми и незнакомыми людьми; а главное – она была рядом. И, хотя Валентина не могла ей довериться до конца, все же, Эмили, как женщина, каким-то шестым чувством, интуитивно, понимала и состояние Валентины, и ее страхи, и ее одиночество.

Надо заметить, что Эмили знала или предполагала, чуть больше Роберта, отчасти из переписки с Джанет, отчасти из собственных наблюдений, поэтому ей было легче понять Валентину, чем мужу.

– Не могу понять, – удивлялась Эмили, – неужели ты до сих пор чего-то боишься? – спросила она Валентину, когда Роберт укатил по своим делам в Сидней.

– Почему ты так думаешь? – замялась Валентина.

– Ну, хотя бы потому, что Роберт звал тебя с собой, а ты отказалась…

– Да что же мне там делать, – пожала плечами Валентина.

– Мозги проветрить, – парировала Эмили. – Благо, я здесь. Ребенок под присмотром. Место тихое. К тому же, охрана у Роберта прекрасная. Ехала бы себе!

Валентина промолчала, опустив голову.

– вот я и говорю: боишься, – заключила Эмили.

– А если и так, – чуть слышно ответила Валентина.

– Если боишься, скажи, чего ты боишься, или кого. У тебя есть муж, есть я, наконец! Неужели ты думаешь, что мы дадим тебя в обиду?

– Я не могу сказать ничего определенного, – уходила от ответа Валентина. – Просто страхи, вот и все…

Эмили отступала. Но, Валентина знала: еще несколько дней и она раскроется перед этой женщиной, расскажет ей все, потому что ожидание стало невыносимым.

Но этих нескольких дней у нее уже не оставалось.

– Хелло! – сказала Эмили в трубку. – Нет, к сожалению его сейчас нет. Что передать? Как? Кузнецофф, я правильно произношу? Да, благодарю вас, непременно. Всего доброго…

Она положила трубку и обернулась к Валентине.

– Звонил какой-то Кузнецофф, просил передать, что еще перезвонит, – сказала она.

Сердце Валентины гулко стукнуло по ребрам и замерло. Ей показалось, что она падает в черную бездну, так вдруг потемнело в глазах. «Нашли»! – стукнуло в мозгу.

– Странная какая-то фамилия, – голос Эмили доходил до сознания Валентины с трудом, уши заложило, она сделала несколько неверных шагов и опустилась на диван.

– Что-то ты бледная сегодня, – донеслось до Валентины.

– Голова разламывается, – еле-еле выговорила она.

– Надо больше гулять. Вот мы с тобой сейчас соберемся и пойдем бродить по окрестностям, – предложила Эмили, – и Эндрю с собой возьмем.

Когда к воротам подъехал незнакомый джип, Валентина уже знала, кого она сейчас увидит. И действительно, распахнулась дверца, и показался старый ее знакомый – Василий Васильевич. Валентина замерла на месте. Она видела, как Кузнецов о чем-то говорит с охранником, как ждет, идущую ему на встречу Эмили. Прижав к себе покрепче маленького Андрюшу, Валентина стиснула зубы, чтобы не закричать. Она видела, Кузнецов и Эмили улыбаются друг другу, и думала: «ну вот и все, больше нет тайн и нечего бояться, теперь все будет так, как будет и уже никто не в силах что-либо изменить…»

Усталость тяжелым бременем упала на плечи Валентины, она почувствовала, безвольно опускаются руки, опомнилась, как бы не уронить малыша, и пошла на встречу своей судьбе.

Но Кузнецов, почему-то не торопился ее узнать. Более того, он весьма учтиво поздоровался с ней, как с совершенно незнакомой женщиной, подмигнул Андрюше, сказал дежурную фразу «какой чудесный малыш» и продолжил говорить с Эмили.

– Жаль, жаль, я здесь проездом, возникли кое-какие дела, тут, неподалеку, – разглагольствовал незваный гость, – вот и решил заехать…

– Так вы, может быть, зайдете? – пригласила Эмили.

– О, нет, нет, не хочу обременять, – поспешно отказался Кузнецов. – Тем более, что мы почти не знакомы. Я просто хотел повидаться, но это не страшно, я перезвоню в следующий раз…

– Но, хоть чашку чая выпейте с дороги, – смеялась Эмили. – плюньте вы на условности! Мы в нашей глуши любому человеку рады.

Так она затащила упирающегося гостя на террасу и усадив, начала хлопотать с чаем. Кузнецов, не говоря ни слова, молниеносно сунул Валентине записку и, словно ничего не было, вежливо спросил какую-то банальщину, на счет погоды.

Пока гость пил чай со словоохотливой Эмили, Валентина сидела, как на иголках. Вскоре, Кузнецов откланялся, сославшись на занятость и отсутствие свободного времени.

– Чудак какой-то, – сказала Эмили, проводив его.

Валентина, улучив момент, убежала к себе и нетерпеливо прочла записку.

Валя, ничего не бойтесь. Если сможете, будьте завтра в супермаркете в 14.00.

Больше ничего в записке не было, но Валентина поспешно разорвала ее на мелкие кусочки, потом пробралась на кухню и сожгла.

Теперь ей оставалось придумать, как завтра уехать от Эмили, не вызвав у той подозрений.

Ничего не придумав, Валентина сказала прямо, что поедет в магазин, но хочет поехать одна.

– Поезжай, – просто согласилась Эмили. – Кстати, я сказала Роберту о нашем вчерашнем госте. Они действительно, едва знакомы. Роберт говорит, что он какой-то чудной…

Кузнецов стоял у витрины с молочными продуктами и с самым добродушным видом изучал яркие упаковки йогурта. Ни дать ни взять, отец семейства, закупающий продукты. Если бы Валентина не знала его, то никогда не смогла даже предположить о настоящем занятии этого странного человека.

Кузнецов повернул к ней голову и радостно заулыбался:

– О, госпожа Хартт! – воскликнул он, размахивая выбранным йогуртом.

Валентина опасливо оглянулась и робко подошла к нему.

– Добрый день, – тихо сказала она.

Он поздоровался в ответ и, продолжай нести всякую чушь о прекрасной погоде, ценах на шерсть и молоко, незаметно даже для самой Валентины, повлек ее к выходу. По дороге он еще ухитрялся складывать всякую всячину в ее и свою тележки; на кассе, отдуваясь и жалуясь на жару, громко спросил, где здесь можно посидеть в холодке. И, когда служащий магазина объяснил ему, как пройти в кафе, Кузнецов тут же предложил Валентине составить ему компанию. Естественно, Валентина согласилась. После чего, Кузнецов выгрузил покупки в свой и ее багажники, не переставая болтать и довольствуясь абсолютно односложными ответами Валентины.

Наконец они оказались в небольшом кафе, расположенном прямо в супермаркете. В этот час кафе пустовало, так что свидетелем их встречи был только сонный бармен, он же и официант.

Кузнецов усадил Валентину, сделал заказ, попросив чего-нибудь прохладительного и, дожидаясь, пока бармен принесет напитки и мороженное, продолжал говорить ни о чем, только теперь он говорил тише; а когда на их столике оказались напитки и бармен снова задремал за стойкой, Кузнецов быстро сказал по-русски:

– Ну, Здравствуйте, Валюша!

Валентина открыла рот, но не произнесла ни слова.

– Ничего не бойтесь, – проговорил Кузнецов. – Вы – молодчина! Я потрясен вашим мужеством, не всякому даже опытному человеку под силу то, что удалось вам.