– Надо немедленно отправляться туда! – вспыхнул Андрей. – Я как представлю себе, что там сейчас происходит с Ритой, у меня волосы на голове дыбом встают! Она же совершенно беззащитна! А я здесь сижу, здоровый мужик, и не могу защитить ее!

Он вскочил и начал быстро ходить из угла в угол. Он говорил лихорадочно и бессвязно:

– Пусть… нет санкции, подумаешь! Я найму людей, высадимся и займем… я отлично стреляю… по крайней мере, я буду рядом… что-то надо предпринять…

– Андрей! – загремел Соболев старший, – сядь и успокойся!

Андрей остановился и рухнул в кресло. Сергей Иванович посмотрел на него долгим, тягучим взглядом:

– Молодой человек, не надо отчаиваться. – мягко заметил он, – отчаяние плохой советчик. Я вам еще раз говорю, пока следов Маргариты Александровны на острове не обнаружено. И вы забываете еще об одном действующем лице, замешанном во всей этой истории. А именно Нине Мироновне Глушко…

– О ком? – хором переспросили Соболев и Андрей.

– Я говорю о телохранительнице Шахматова, которая называет себя Викторией, или Викой.

– А что вы о ней узнали? – заинтересовался Соболев.

– Довольно противоречивая информация, – проворчал Сергей Иванович, – Вика родилась в Харькове, сейчас ей тридцать два года. В прошлом спортсменка, подающая надежды… потом, что-то случилось в семье и девчонка отбилась от рук, даже сбегала из дома. Школу закончила кое-как… а вот дальше, провал, причем на несколько лет. Самые темные слухи: мол, и в Чечне она была, и с какой-то группировкой террористической связана… потом она всплывает уже как профессиональный телохранитель у одного из бывших партнеров Шахматова…

– Я знал, – простонал Андрей, – я его предупреждал…

– Темная лошадка, – хмыкнул Сергей Иванович, – думаю, что именно она сейчас полностью распоряжается всеми делами Бориса. И, если похищение Риты действительно организовано Борисом, то не он его организовывал, а Вика.

– Конечно! – воскликнул Андрей.

– И что нам это дает? – спросил Соболев. – У нее есть родные?

– Только отец. Живет в Харькове, сильно пьет. Отношения с ним Вика не поддерживает. – сказал Сергей Иванович. – Но за эту ниточку имеет смысл потянуть. Чует мое сердце, совсем не простая эта Вика. Как знать, может быть ваш Борис у нее на крючке, а чтобы не сорвался, она ему похищение это устроила… Теперь он с потрохами ей принадлежит.

– Но для чего?! – ужаснулся Андрей.

– Деньги, – молодой человек, – деньги, – вздохнул Сергей Иванович.

– Я думал, она влюблена в него, – растерянно признался Андрей.

– Может и влюблена, – согласился Сергей Иванович, – одно другому не мешает. – Он поднялся и стал прощаться, – Ну, мне пора, работа… Да, хотел вам сказать, на всякий случай, работаем с Валентиной. Девушка хорошая. Жаль, что нельзя кому-нибудь из вас с ней встретиться. Боюсь спугнуть добычу. Если Вика за ней наблюдает, то лучше всего, никаких контактов. Ну, до встречи…

Борис уже около часа сидел, развалясь, в кресле перед экраном монитора и рассматривал спящую Риту. Он был задумчив. Несколько дней он не брал в рот ничего спиртного, от этого настроение у него было препакостное. Он вспомнил вчерашний день, тогда он тоже сидел и наблюдал, как Вика относила пленнице поднос с завтраком.

Борис видел, как Вика вошла, как закрыла за собой дверь, по обыкновению, молча, приблизилась к кровати и поставила поднос на тумбочку. Рита сидела, подложив под спину подушку. Когда Вика, собрав посуду, оставшуюся с вечера, собралась уходить, Рита, неожиданно для Бориса, заговорила:

– Вика, почему ты меня так ненавидишь? – спросила она.

Вика замерла, разглядывая пленницу, потом фыркнула и ответила:

– Ненавижу? Много чести, девочка!

– Значит, по-твоему, я – полное ничтожество? – равнодушно произнесла Рита.

– Тебе поговорить захотелось? Сейчас предоставим тебе такую возможность, – пообещала Вика, – тут кое-кому тоже не терпится с тобой поговорить. А со мной эти номера у тебя не пройдут, меня ты не очаруешь, принцесса. Я таких как ты в упор не замечаю, поняла?

– Чем же я так обидела тебя? – удивилась Рита.

– Тем, что ты и тебе подобные вообще есть на свете, – отрезала Вика и вышла, хлопнув дверью.

– Злая, как дикая кошка, – покачал головой Борис.

После возвращения Вики, они снова поссорились. Борис кричал, что она не смеет настраивать Риту против него; Вика огрызалась и доказывала Борису, что он слюнтяй и пьяница. Все, как всегда…

Борис нахмурился и глянул на экран. Рита проснулась. Он увидел, что пленница лежит в той же позе, на боку, поджав ноги, но глаза у нее открыты.

– Надо идти, – сам себе сказал Борис.

Было пасмурно и безветренно, кричали чем-то недовольные чайки, роясь в выброшенных после недавнего шторма водорослях. Пальмы казались взъерошенными, в воздухе резко пахло рыбой. Колокол на часовне молчал. Хоть это радовало.

Борис вошел в пустую часовню, спустился в подвал, огибая громоздкие механизмы, направился в угол, где под сплошную каменную стену была замаскирована потайная дверь.

Когда стена отъехала в сторону, Борис нащупал сбоку, слева выключатель и нажал на него, одинокая лампочка в металлической сетке осветила узкую лестницу, вырубленную в скале. Лестница оканчивалась небольшой площадкой и еще одной дверью.

Когда Борис вошел, осторожно прикрыв за собой дверь, Рита даже не пошевелилась.

– Марго, – позвал Борис, – я знаю, что ты не спишь.

Рита подняла голову от подушки. Борису стало не по себе, когда он посмотрел ей в лицо, бледное с темными кругами у глаз. Она сильно похудела, так что скулы резко выделялись на ее лице, и вся она казалась почти прозрачной. Борис невольно остановил взгляд на Ритином животе. Она, заметив этот взгляд, инстинктивно прикрыла живот руками.

– Сколько уже? – хрипло спросил Борис, кивнув на живот.

– Пятый месяц, – ответила Рита. Она села на кровати и посмотрела на Бориса глазами загнанной оленихи, закрывающей своим телом детеныша.

– Гм, – Борис поежился, – ты не бойся меня… мы когда-то были друзьями, помнишь?

Рита молчала.

Борис, чтобы не пугать пленницу, не торопился подходить к ней. Он придвинул к себе одинокий стул и уселся на него.

– Послушай, Марго, я понимаю, я был не прав, когда набросился на тебя. В твоем положении, естественно, любая женщина будет чувствовать себя… как бы это лучше выразиться… одним словом, я понимаю…

Рита покачала головой.

– Что? – Борис поерзал на стуле, – ты не веришь в мои добрые намерения… конечно, твое право… и я бы не поверил, окажись я на твоем месте. Но, сама посуди, мы с тобой уже наделали массу глупостей: и ты, и я… теперь надо устранить последствия. Сама знаешь, по головке меня никто не погладит за то, что я держу тебя здесь… против твоей воли, – он крякнул, замолчал на мгновение, Ты сейчас, конечно, на все согласишься, что бы я тебе ни предложил… Но я тоже должен подстраховаться, поскольку ты не считаешь меня больше своим другом и ждешь от меня только зла…

Рита неожиданно вскинула голову, слезы заблестели в ее глазах:

– Отпусти меня, – заломив руки, с мольбой простонала она. – Отпусти меня! Я клянусь тебе, что сделаю все, чтобы тебя не тронули! Прикажи вывезти меня на какой-нибудь остров и выбросить там. Я смогу вернуться домой, никто ничего не узнает, я сошлюсь на свою болезнь…

– Поздно, – прервал ее Борис, – поздно и неразумно. Раньше я думал, что достаточно поговорить с тобой, ты позвонишь папаше, мы все уладим; и – никакого похищения. Мы станем жить долго и счастливо. Но все сложилось, как сложилось. Я был не прав, ты была не права. К тому же, ты в положении, это, естественно, меняет дело. Короче говоря, я предлагаю тебе следующее: я не трону твоего ребенка, рожай. Но, после рождения ребенка ты должна будешь выйти за меня замуж. Я устрою тебе встречу с отцом и пресс-конференцию с журналистами, там ты объяснишь свое исчезновение тем, что всегда меня любила, но поддалась соблазну и угрозам твоего бывшего муженька. Да, да, бывшего… Потом ты вынуждена была тайно бежать ко мне, и я прятал тебя на своем острове от разъяренного мужа. Так-то вот, моя разлюбезная Марго, – он победно глянул на склоненную Ритину голову: «а если она умрет»? – с ужасом подумал Борис. – Тебе нужен врач, – сказал он, – я найду для тебя врача. Более того, я знаю, что у вас с Викой не сложились отношения, поэтому я кое-что придумал, чтобы облегчить тебе существование…