– С удовольствием, – и Мигель посторонился, пропуская Бориса и Валентину, при этом он ожег ее взглядом, которыми славятся латиноамериканцы.

– Он кубинец? – спросила Валентина.

– Никарагуанец, – ответил Борис, – по крайней мере, он так о себе говорит.

– А вы разве точно не знаете?

– Нет, их нанимала Вика, я ей в этом отношении полностью доверяю.

Они подошли к часовне, и Валентина с бьющимся сердцем вступила под ее своды. «Молчи и ничему не удивляйся», – твердила она про себя.

Вика открыла дверь и начала спускаться вниз, все последовали за ней, но в подвале ничего интересного не было. Валентина остановилась и огляделась в недоумении. Борис потянул ее за собой:

– Еще немного, – сказал он.

Валентина увидела, как Вика нажала на что-то и в стене образовался проем: «потайная дверь» – догадалась она. Еще одна узкая лестница, площадка и дверь. Вика открыла и ее.

– Прошу, – сказал Борис…

Валентина застыла на пороге.

Помещение, где она оказалась, представляло собой почти квадратную комнату, искусственно освещенную, причем источник света был искусно замаскирован под потолочными панелями. У противоположной стены в нише помещалась двуспальная кровать, не считая ее и небольшой тумбочки, да одинокого стула, комната была почти лишена каких бы то ни было предметов интерьера. Слева в стене было что-то наподобие встроенного шкафа, несколько полок, на одной из которых стоял маленький холодильник; вот, пожалуй, и все убранство. Да, имелась еще перегородка, за которой, судя по всему, находилась душевая, или что-то в этом роде. На бетонный пол брошен большой бурый ковер.

– Марго, к тебе гости! – с напускной веселостью в голосе крикнул Борис. Валентина вздрогнула. С кровати приподнялась изможденная женщина с очень бледным лицом, и устремила взгляд огромных темных глаз прямо на нее. Вика фыркнула и скрестила руки на груди. Доктор защебетал, путая английские и испанские слова:

– О, сеньора! Вы сегодня выглядите значительно лучше! Значительно! Ну, как мы спали, как нам спалось? Давайте-ка, проверим ваш пульс…

Он подбежал своей развинченной походкой к кровати, присел, кривляясь, тронул больную за руку. Она не сопротивлялась. Она была равнодушна, только ее глаза не отрываясь смотрели на Валентину.

– Вот, твоя подопечная, – сказал Борис. – можешь приступать к своим обязанностям прямо сейчас.

Валентина медленно подошла к кровати.

– Здравствуйте, Маргарита Александровна, вы меня помните?

Рита не отвечала, только продолжала упорно смотреть. Валентина опустилась на колени перед кроватью и взяла Ритины ладони в свои:

– Что же вы, миленькая, – заговорила она, – неужели не узнаете меня, ведь это я, Валя.

– Здравствуйте, Валя, – чуть шевеля губами, произнесла Рита.

– Ну, вот и славно. Как вы себя чувствуете? – Валентина посмотрела на округлившийся Ритин живот, заметный, несмотря на свободную рубаху. – О, да вы скоро мамочкой станете! То-то радость!

И тут из глаз Риты плеснуло такой мукой и болью, что Валентина не выдержала:

– Борис Петрович, ведь ее в больницу надо, нельзя так…

– Э-э, в больницу? Нет, зачем же, в больницу, – испугался Борис, – у нас тут все условия… и доктор… Ты вот теперь…

Вика размашистым шагом подошла к Вале, резко подняла ее с колен, встряхнула и прошипела в лицо:

– Ты советы давать приехала?! Не твоего ума дело! Работай!

– Вика, перестань! – вступился Борис.

Валентина мягко освободила свое плечо от Викиной хватки.

– Вика, ведь это ты меня пригласила, я не навязывалась, что же ты кричишь. Я же сказала тебе, я не имела дело с ненормальными роженицами.

– Вот уж, действительно, – засмеялась Вика.

Больная продолжала безучастно сидеть, уставившись в пол.

– Док, вы давно наблюдаете эту женщину? – спросила Валентина у врача.

– Да… нет, – Док испуганно посмотрел на Вику.

– Три месяца, – сказала та.

– Она все время в этом состоянии? – Валя сильно рисковала, но вид несчастной жертвы настолько потряс ее, что она мало заботилась о своем благополучии.

– Нет, ее состояние ухудшилось, – недовольно проворчала Вика, – неужели ты думаешь, что мы стали бы вызывать тебя и этого шута, – она кивнула на доктора, – если бы все было хорошо?

– Я ничего не думаю, – отрезала Валентина. – Я вижу, что больная сильно потеряла в весе, что у нее слабый пульс и, наверняка, еще масса отклонений от нормы. Она что-нибудь ест?

– Она пытается, но у нее токсикоз, – объяснила Вика.

– Но ведь срок уже большой, при таком сроке, обычно, токсикоз прекращается, – удивилась Валентина, – Доктор, что вы об этом думаете?

– Я бы предложил…

– Он хочет ставить ей капельницы, – перебила Вика.

– Без этого не обойтись, – вздохнула Валентина, – она у вас все время здесь, взаперти?

– Что ты хочешь сказать!? – опять вспылила Вика.

– Ничего особенного, – спокойно ответила Валентина, – просто ей надо гулять, понимаешь, двигаться, свежий воздух… Даже в тюрьме зеков водят на прогулки.

– А ей не положено! – отрезала Вика. – Кстати, сиделку надо здесь оставить, – обратилась она к Борису. – Если что, она скажет, я принесу…

– Не мели чепухи! – напустился на нее Борис.

– По-твоему, пусть шастает по острову?

– А что здесь такого?

– Борис Петрович, – попросила Валентина, – можно, я все-таки буду выводить больную гулять?

– Нет, этого нельзя!

– Ну, хорошо, – вздохнула Валентина.

– Напишите мне список всего, что я должна для нее доставить, – приказала Вика доктору и сиделке. – Все, на сегодня сеанс окончен. Все на выход!

– Если вы не против, я бы осталась, – попросила Валентина. – Я сделаю больной массаж, а потом попробую покормить ее…

Вика нахмурилась, но потом махнула рукой:

– Делай, как знаешь…

Как только дверь закрылась, и они остались вдвоем, Рита неожиданно резко бросилась к Валентине, сжала ее руки и зашептала горячо:

– Валя, спасите меня! Мой ребенок, что с нами будет?! О! Неужели и вы такая же, как они! Я не верю, не верю…

Она с мольбой заглянула в глаза Валентине, но та только отрицательно покачала головой. Рита сникла и вернулась на свою постель.

– Маргарита Александровна, давайте-ка, я вас помою, здесь ведь есть душ? – спокойно спросила Валентина. – Вставайте, голубушка. – Валентина помогла Рите подняться, ощутив каким болезненно хрупким, почти невесомым стало ее тело. «Только не подавай виду! – твердила она себе, – здесь есть камера наблюдения и, даже если они не увидят сейчас этого Ритиного порыва, то Вика догадается прокрутить запись позже…». Сердце Валентины трепетало от страха и жалости, но теперь она осознавала ответственность еще за два человеческих существа, одно из которых, не успев родиться, уже испытывало на себе жестокость нашего мира.

Оказавшись за перегородкой, Валентина, снимая с Риты рубашку, быстро прошептала ей в самое ухо:

– Я помогу вам. Не подавайте вида!

Глаза у Риты вспыхнули, но сразу же погасли, она только чуть наклонила голову и покорно вошла в душевую кабину.

Поздно вечером, накормив и уложив спать свою подопечную, Валентина сидела рядышком, у изголовья кровати и думала о том, как ей теперь сделать главное свое дело то, ради чего она здесь: она должна сообщить…

Но как прикажете сообщить, если нет телефона, нет связи с большой землей, нет доступа в Интернет?

Из раздумий ее вывела Вика, бесшумно вошедшая в подземную комнату.

– Пойдем, – негромко велела она.

Валентина молча подчинилась.

Когда они поднялись наверх и вышли из часовни, над островом уже опустилась густая тропическая ночь, с огромной перевернутой чашей черного неба, наполненной золотыми самородками звезд.

Мир был полон ночными звуками и запахами. Валентина всей грудью вдохнула влажный, пряный воздух и сказала:

– Как хорошо!

В ответ, Вика, без предупреждения, толкнула ее, так, что Валя стукнулась спиной о стену часовни. Схватив ее за горло, вика прошипела: