– Андрей, – неожиданно мягко сказал Сергей Иванович, – мне очень не хочется вас разочаровывать, но мы уже проверили эту версию. Сегодня вечером в том районе никого не забирала неотложка, никого не сбивала машина, вообще не было ничего похожего, более того: ни одна неопознанная молодая женщина сегодня не поступала ни в больницы, ни в морги.

– Но, что же тогда? – опешил Андрей.

– Проверяем, – неопределенно ответил Сергей Иванович.

– Соболев схватился руками за голову и застонал:

– Почему, почему, Бога ради, скажи мне, почему вы отказались от охраны!

Андрей не выдержал и сорвался:

– Да потому что невозможно всю жизнь жить под конвоем!

– Давайте прибережем наши нервы, – остановил их Сергей Иванович, – вернемся к нашей проблеме. Я бы хотел знать, с кем в последнее время общалась Маргарита Александровна, помимо работы, конечно. Были ли у нее недруги, конфликты, ссоры, и так далее.

– Да какие у Риты враги! – опешил Андрей.

– В таком случае, есть ли они у вас? – не унимался Сергей Иванович.

– Ты подразумеваешь, что кто-то таким образом мстит Рите или Андрею? – переспросил Соболев.

– Я пока только собираю информацию, – сказал Сергей Иванович, – если вам до сих пор не позвонили и не потребовали выкуп за девушку, то, может быть, похитителям нужна была сама девушка?

– Вы допускаете, что Рита сейчас находится в руках маньяка! – ужаснулся Андрей.

– Молодой человек, – устало сказал Сергей Иванович, – я вам предлагаю сейчас подумать и вспомнить обо всех контактах вашей жены. Если вы почувствуете хоть самое легкое беспокойство по поводу чего-либо, дайте мне знать. И не делайте поспешных выводов. Знаете, что самое худшее в нашем деле? Пристрастный человек! И еще, постарайтесь не делать глупостей и избежать шумихи вокруг этого дела.

Сергей Иванович уехал, оставив двух самых близких Рите людей, в совершенном неведении. Они сидели в полном молчании, каждый погружен в свои мысли, дожидались рассвета, вестей, чуда…

В это время на всех выездах из города, на вокзалах и аэропортах шел досмотр выезжающих. Но было поздно. Вика все рассчитала очень точно, выиграв у преследователей более четырех часов форы. Она со своей жертвой давно покинула пределы области.

Два дня прошли в пустом ожидании и бессмысленной суете. Андрей все пытался что-то выяснить. Он, то просиживал в проклятом особняке, бесконечно задавая одни и те же вопросы терпеливому охраннику, то мчался домой, чтобы провести бессонную ночь, в ожидании звонка от неизвестного похитителя.

На третий день утром позвонила Маша. Спросила, отчего у Риты не отвечает телефон.

Андрей схватился за нее, как утопающий хватается за соломинку:

– Маша, ты где? – поспешно спросил он.

– Я в городе, – ответила Маша, – мы с Ритой договаривались о встрече сегодня, но я никак не могу ее вызвонить.

– Маша, надо поговорить, – попросил Андрей.

– Что-то случилось? – По ее изменившемуся голосу, Андрей понял, что чуткая Маша уловила тревожный сигнал в этом «надо поговорить».

– Боюсь, что случилось, Маша, – тихо ответил Андрей.

– Я буду сейчас, – пообещала Маша.

Она действительно приехала очень быстро. Минут через тридцать после своего звонка, она уже входила в квартиру Андрея и Риты.

– Андрей! – воскликнула Маша, – да на тебе лица нет! Ты зеленый! Что с Ритой!? Что?!

Андрей провел руками по лицу, нервным движением попытался поправить всклокоченные волосы:

– Извини, я не спал… Третий день как в лихорадке… Рита пропала…

– Что! – У Маши округлились глаза и сумочка выпала из рук. – Как пропала?

– Есть подозрение, что ее похитили, но…

– Господи! Да говори ты толком! – не выдержала Маша, спохватилась, взяла его за руку, втащила в комнату и усадила на кресло. – Вот, теперь все рассказывай по порядку, – велела она.

Выслушав сбивчивое повествование расстроенного Андрея, Маша некоторое время сидела молча, думала. По тому, как изменилось ее лицо, Андрей, наблюдавший за ней, вдруг почувствовал, что Маша сможет объяснить ему происшедшее. Он бросился перед ней на колени, схватил ее руки и крикнул:

– Ты что-то поняла? Знаешь что-то? Маша, не томи!

Маша посмотрела на него с грустью и переспросила:

– Ты говорил, что охранник видел Риту с женщиной?

– Да.

– Андрей, я бы очень не хотела так думать, но, мне кажется, что эта женщина – Вика.

– Вика? – не понял Андрей, – при чем здесь Вика?

– Вика – телохранительница Бориса, – Маша покраснела и опустила голову.

– Я не понимаю, – Андрей встряхнул головой.

– Андрей, мы тогда с Борисом очень нехорошо расстались, – в голосе Маши послышались близкие слезы.

– Ты рассказывала, – вспомнил Андрей, – но я и тогда тебе говорил, что наш отъезд был похож на бегство. Надо было всем нам спокойно встретиться и расставить все точки над и.

– Извини, я многое скрыла от вас с Ритой, – сказала Маша, – вы были так счастливы, а тут эти дрязги и грязь…

– Послушай, я сейчас с трудом соображаю, – Андрей мучительно подыскивал слова, – только я не понимаю при чем здесь история с Борисом и ваш с ним конфликт?

– Андрей, это очень трудно объяснить, тем более, что надо было рассказать вам раньше. – Маша напряженно сжалась, – только не подумай, что все это женские штучки, расшатавшиеся нервы, обиды и прочее, – попросила она, заметив, что Андрей хотел возразить ей. – Андрей, не перебивай меня, пожалуйста, лучше выслушай, а потом мы обсудим это, ладно?

– Хорошо, – согласился Андрей и остался сидеть у ее ног, как будто искал защиты…

– Борис стал другим, – начала рассказывать Маша, – я сразу заметила, но не придала особенного значения. Очень тяжелый был день, потом эта безобразная сцена в ресторане… Когда ты проводил Риту, я оставалась с ним в номере, пока он не угомонился. Он тогда и проговорился мне обо в сем: и о том, что он написал вам записки, и обо всем остальном. Он был словно в бреду: гордился собой, своим умом и проницательностью, кричал на меня, говорил, что я дура, а он сосватал мне тебя. Я ничего не знала. Представь, буквально сразу после нашего с твоей мамой возвращения из Иерусалима, Борис позвонил и сказал, что женится. Я даже не представляла себе, кто его невеста. Мы с тобой полетели к нему; все это в лихорадке, наспех… Но уже тогда я знала, что не пойду за тебя. Я все собиралась поговорить, сказать, объясниться.

– Маша, Машенька, успокойся, – Андрей погладил ее по руке, – тебя никто ни в чем не обвиняет. Это все давно прошло и быльем поросло.

– Прости меня, – Маша всхлипнула, – ты думаешь сейчас: вот, у меня горе, а она все вспоминает несуществующее прошлое, вместо того, чтобы помочь. Но, поверь мне, Андрей, прошу тебя! Все, что я говорю теперь – это важно. Если я не расскажу всего, то ты не поверишь.

Андрей вздохнул и кивнул головой:

– Говори, я слушаю.

– Так вот, когда мы прибыли, Борис сразу же повел себя странно. Словно, он не хотел и боялся нашего приезда.

– Да, я помню, – согласился Андрей.

– Точнее, он не хотел твоего приезда. Это меня расстроило; он повел себя так, как будто я назло ему привезла тебя, – продолжила рассказывать Маша.

– Может быть, может быть, – задумчиво произнес Андрей.

– Но, это, так сказать, предыстория, – сказала Маша. – Дальше события стали развиваться стремительно, я не успевала отслеживать и связывать одно с другим. Я хотела поговорить с Борисом о нас с тобой, но он не дал мне рта раскрыть, как только мы вошли к нему в номер, он принялся ругать меня за то, что я тяну со свадьбой. Потом пришла Рита, и он сразу же стал – само добродушие, как будто в театре актер играл одновременно две роли и вынужден был на глазах у зрителей мгновенно меняться. Это меня ошеломило, я перестала узнавать брата. Я хотела поговорить с тобой, бросилась в холл, но Борис с Ритой пришли сразу же за мной, и я опять ничего не смогла понять. Я увидела, как вы с Ритой смотрите друг на друга, и что-то начало складываться, очень неясно. Я все время была как в тумане. А тут еще Борис стал вести себя настолько безобразно, как пьяный купчишка, хвастающий своими деньгами. Боже мой, как мне было стыдно! – Маша схватилась за щеки. Андрей слушал, уже не перебивая. И она, словно ободренная его молчанием, продолжила рассказывать: