Тол'чак пожал массивными плечами.

— Мы найдем другой путь обратно, — ответил он и пошел туда, где были свет и Фардейл.

За спиной послышался сдерживаемый стон горца. Кралу бы не помешал отдых после такого трудного спуска, но Тол'чак не хотел, чтобы его брат-волк ушел далеко. Если эта подземная система напоминала племенную пещеру огров, состоящую из лабиринта пересекающихся туннелей, то Фардейл мог легко среди них затеряться.

— Только скорость поможет нам оторваться от каменных гоблинов, — сказал Тол'чак уставшему спутнику.

— Или случайно снова встретиться с ними, — проворчал в ответ Крал, но старался не отставать от огра.

Дальше они шли молча, экономя силы для путешествия по неровной тропе. Воздух стал густым, точно козье молоко. Мощная грудь Тол'чака легко справлялась с новыми трудностями. Огры приспособлены к жизни в глубоких пещерах. А Крал привык путешествовать по высоким заснеженным пикам в разреженном воздухе Зубов. Он с трудом дышал. Тем не менее горец изо всех сил старался не отставать от огра.

Тол'чак прислушивался к тяжелому дыханию спутника. Крал не жаловался, но Тол'чак понимал, что им придется отдохнуть в самое ближайшее время. Он оглядел пещеру. Впереди громоздились валуны. «Если мы сумеем до них добраться, не останавливаясь, — подумал Тол'чак, — то окажемся рядом с туннелем, в котором скрылся Фардейл». Однако камень его народа продолжал толкать его вперед, делая невозможной даже короткую остановку. Тол'чак быстро двигался, и мысль о задержке казалась ему ужасной. У него за спиной хрипло закашлялся Крал. Тол'чак нахмурился. «Ну еще немного», — подумал он. Он шагал вперед, прислушиваясь к дыханию горца.

Тол'чак настолько сосредоточился на дыхании Крала и скользкой тропе, что не заметил, как от одного из валунов отделилась тень и направилась к нему. И только после того, как на его пути возникла высокая фигура, Тол'чак остановился.

— Я бы хотел получить свой камень обратно, — послышался знакомый голос.

Крал обошел мощное тело Тол'чака, держа в руке камень. Зеленоватый свет вырвал из темноты элв'ина Мерика. Его белая рубашка была порвана, покрыта грязью и какими-то темными пятнами, очень похожими на кровь, зеленые штаны сильно разорваны, на бедре повязка из рукава рубашки. По ноге стекала кровь. На белой щеке выделялся черный синяк. Он повторил просьбу и протянул руку.

— Мой ветро-камень. — Хотя он говорил почти небрежно, его рука слегка дрожала.

— Мы думали, что ты мертв, — сказал Крал, продолжавший держать камень в ладони. Он смотрел на элв'ина с некоторой тревогой. — Кровь на тропе возле утеса. Как тебе удалось выжить после прыжка на первый карниз?

— Я не прыгал на карниз. — Он убрал с лица прядь выбившихся из косы волос. — Я сразу прыгнул сюда.

Крал посмотрел в черноту, которую они преодолели, прыгая и осторожно карабкаясь по неровностям стены.

— Ни'лан предупреждала о твоей склонности ко лжи, — пробормотал горец, глаза которого вновь обратились на элв'ина.

— Я говорю правду.

Тол'чак с подозрением посмотрел на него.

— Даже огр не сумел бы выжить после такого падения.

— Я не падал, — презрительно заявил элв'ин.

— Но что же тогда ты сделал? — спросил Крал. — Летел?

— Нет. Элв'ины являются повелителями ветра и воздуха, но даже мы не способны к полету. Магия стихии не настолько сильна. Я не умею летать, но при помощи магии стихий могу контролировать падение в пропасть. Я сумел его замедлить.

— И ты нас ждал?

Элв'ин презрительно искривил губы.

— Я перевязывал раны. — Он показал на свои ноги. — Эти существа застали меня врасплох и успели нанести несколько ударов, прежде чем я вырвался. Когда я останавливал кровь, увидел сияние моего ветро-камня на вершине утеса. Я наблюдал, как вы спускаетесь сюда, — и ждал. Не вас, камень. — Он вновь протянул руку к Кралу. — Пожалуйста, верни мне его.

Крал продолжал сжимать камень в кулаке.

— Это единственный источник света. Мы должны найти друга.

— Я тоже.

Крал и Мерик пристально смотрели друг на друга.

— Мы можем идти вместе, — вмешался Тол'чак. — Если нас атакуют гоблины, то каждая пара рук будет на счету.

— Я оставлю камень себе, — заявил Крал.

— Ты убьешь свет. А я смогу вновь сделать его ярким.

Крал еще крепче сжал камень. Тол'чак заметил, что после их прыжка в пропасть камень быстро тускнел. После некоторых колебаний горец протянул руку и вложил камень в ладонь Мерика. Однако он продолжал сжимать камень и ладонь элв'ина своей большой рукой.

— Мы пойдем вместе. Поклянись.

— Наш народ не склонен давать клятвы без серьезного повода, горец.

— Как и мой, — заявил Крал, сильнее сжимая руку Мерика. — А теперь клянись.

Глаза Мерика сузились, в них запылала угроза, и он заговорил сквозь зубы:

— Я даю свое слово. Я помогу вам найти вашего друга.

Еще мгновение Крал не выпускал руку элв'ина, глядя в его глаза. Затем кивнул и разжал пальцы.

— Нам нужно идти, — сказал Тол'чак.

— Куда? — спросил Мерик.

— Мы ищем нашего друга в том туннеле, — сказал Тол'чак. — Он там с другими, у них есть свет.

— Свет? — спросил Мерик, в голосе которого появилась надежда. — И он плывет в воздухе? Возможно, это моя птица.

Тол'чак почесал в затылке:

— Нет.

Мерик нахмурился.

— А другого света вы не видели?

Тол'чак покачал головой. Элв'ин выглядел огорченным.

— Почему для тебя так важно найти птицу? — спросил огр.

— Он почуял королевскую кровь. Я это почувствовал, как только оказался в долине.

— Я не понимаю.

Мерик не обратил внимания на последние слова Тол'чака, он внимательно осматривал пещеру.

— Он утверждает, что его птица подобна псу, идущему по следу, — пояснил Крал. — Она ищет их потерянного короля.

— Потомка нашего короля, — уточнил Мерик.

Он потер вновь обретенный ветро-камень и подул на него. Камень сразу разгорелся ярче, его свет отражался от серебристых волос и белой кожи элв'ина. Элв'ин посмотрел на горца и огра, и в его словах послышалась старая ненависть:

— Когда нас изгнали из наших земель, королеве позволили уйти, но короля оставили в качестве заложника.

Крал обвел рукой пещеру и все, что ее окружало.

— Но откуда ты можешь знать, что потомок вашего короля пережил столько столетий?

— Король дал клятву, что сохранит линию наследования в наших землях.

— Но если он не смог этого сделать?

— Он дал клятву, горец, — ядовито проговорил Мерик. — А мы исполняем свои обещания.

Тол'чак почувствовал, как растет напряжение, и решил сменить тему разговора.

— Твой ястреб…

— Лунный сокол, — поправил его элв'ин, отводя взгляд от Крала.

— Да, та птица, — продолжал Тол'чак. — Как она может искать потомка короля, если она никогда его не видела? Даже нюхачам необходим запах.

— Тут дело не в запахе, а в узах. Яйца лунного сокола окунают в королевскую кровь. Птица и кровь соединяются. Этот сокол — прямой потомок лунного сокола, связанного узами с нашим королем. Потомок узнает потомка. Он сядет только на руку потомка нашего короля, когда почувствует королевскую кровь.

— Но я видел, как сокол сидел на твоей руке, — заметил Крал.

Мерик тяжело вздохнул, словно ему приходилось говорить очевидные вещи:

— В моих жилах течет королевская кровь, я четвертый сын королевы Тратал, Звезды Утра. Это давняя мечта нашего народа — объединить два дома: линию нашей нынешней королевы и линию древнего короля.

Крал хрипло рассмеялся:

— Объединить два благородных дома! Боги, как я рад, что мой клан уже давно оставил все это в прошлом. Мы ни перед кем не склоняем головы.

Лицо Мерика покраснело, когда Крал излагал свои наивные взгляды, тонкие губы элв'ина стали еще тоньше, а в глазах загорелась ненависть. Тол'чак ощутил в этом худом мужчине такие запасы ненависти, что он вдруг показался ему опаснее сотни гоблинов. Огр решил, что пора заканчивать разговор. Кроме того, ему не терпелось продолжить путешествие.