Бол согрел пальцы в потоках теплого воздуха, идущих от камина, стараясь таким образом очистить руки для предстоящей работы. Он посмотрел на маленькие белые волоски на костяшках пальцев. Когда руки успели стать такими старыми, а кожа превратиться в пергамент, покрывающий узловатые кости?

Вздохнув, он опустил руки и отвернулся от огня. Если он правильно истолковал свитки, отряд скоро придет в его дом.

Бол построил его, когда был совсем молодым человеком. Построил специально для предстоящей ночи. Руины древней школы находились под половицами. Здесь был начертан план, отсюда начнется путешествие.

Этой ночью он должен быть таким же сильным, как Фила.

Бол подошел к шкафу, сделанному из прочнейшего железного дерева, дверцу можно было открыть единственным ключом. После коротких колебаний он снял с шеи сплетенный из волос шнур и посмотрел на амулет. Из зеленого нефрита был вырезан винный кувшин, содержавший три капли священной воды. Вода все еще обладала древней энергией стихий. Амулет позволял близнецам общаться через большие расстояния, помогал координировать и реализовывать многие планы.

Бол закрыл глаза. Амулет был священным, но еще он связывал его с умершей сестрой. Ему не хотелось его лишиться. И все же… Он вспомнил суровые серые глаза Филы и представил себе, что она бы ему сказала. «Поторопись, старик, сказала бы она. — Иногда нужно уметь от чего-то отказаться».

Фила всегда отличалась практичностью.

В уголках его губ появилась улыбка. Он взмахнул шнуром и разбил амулет о печать шкафчика из железного дерева.

Осколки нефрита полетели на пол. Один кусочек больно ударил его по щеке, словно пощечина за то, что он уничтожил произведение искусства.

Он не обратил внимания на боль. Ключ сработал, печать на шкафчике была сломана. Он протянул руку и открыл дверцу, запечатанную два десятилетия назад. Внутри лежал всего один предмет: шкатулка из розового дерева, украшенная по краям позолотой. Бол не стал вынимать изящную шкатулку, а лишь поднял крышку. На фиолетовой шелковой подкладке лежал древний кинжал, он был старше любого здания в долине, старше воспоминаний большинства людей.

Пока сердцем Бола не овладел страх, он схватил кинжал за рукоять и вытащил из шкатулки. Затем он поднес оружие к пламени камина. Казалось, черный клинок поглощал свет, а золотая роза, выгравированная на рукояти, излучала ослепительное сияние.

Он держал кинжал, и у него на глазах выступили слезы, но рука Бола не дрогнула, а слезы так и не потекли по щекам. Бол не забыл о долге. Он был истинным братом своей сестры.

— Прости меня, Фила, — прошептал он в пустой комнате.

Радостное восклицание сорвалось с губ Элены, когда она под ветками ивы нашла свою лошадку.

— О Дымка, ты все еще здесь!

Она обняла лошадь за шею и вдохнула знакомый запах, смесь сена и мускуса.

Ее руки стиснули шею животного еще сильнее. В конюшне пахло именно так. Если закрыть глаза, то можно представить, что она снова оказалась дома.

Дымка заржала и попыталась оттеснить Элену, чтобы добраться до мягкой травы, которая росла рядом. На лошадь ее возвращение не произвело никакого впечатления.

За спиной заговорил Эр'рил, но он обращался к Кралу. Элена не стала его слушать, ей все еще хотелось постоять рядом с Дымкой, касаясь ее кожи. Лошадь не двигалась — твердые мускулы, прочные кости, грубая грива. Кобыла никуда не исчезла.

— Крал, будь осторожен, — продолжал Эр'рил, — забери наши вещи и лошадей с постоялого двора и сразу возвращайся сюда.

— Никто меня не остановит. А как быть с пленником?

— Привяжи его к дереву.

Элена поджала губы и начала отвязывать Дымку от ствола ивы.

— Девочка, что ты делаешь? Оставь лошадь в покое, — устало сказал Эр'рил.

— Я не хочу, чтобы этот человек находился рядом с Дымкой. — Она взяла повод кобылы и отвела ее в сторону. Рядом со своей лошадью она почувствовала себя намного увереннее. — И меня зовут Элена, а не девочка.

Ни'лан, улыбаясь, подошла к ней, ее фиолетовые глаза и волосы медового цвета засияли в полосах света. Красота этой маленькой женщины заставила Элену ахнуть. В городе Ни'лан показалась ей самой обычной, но здесь, среди деревьев, она расцвела, как лесной цветок. Элена могла бы поклясться, что ветви ивы тянулись к маленькой женщине, а солнечные лучи подчеркивали ее красоту.

— Какая чудесная лошадь, — сказала Ни'лан.

Элена смущенно опустила глаза, сообразив, как выглядит она сама. Девушка вдруг почувствовала, что от женщины пахнет жимолостью.

— Благодарю вас, — застенчиво сказала Элена. — Я растила ее с самого рождения.

— Тогда вы должны быть очень близки. Я рада, что ты сумела привести нас сюда и мы нашли ее.

Ни'лан угостила Дымку кусочком яблока, которое она купила, когда они покидали город. Дымка с довольным видом ухватила все яблоко.

— Дымка! Веди себя прилично! — сказала Элена.

Ни'лан лишь улыбнулась.

— Элена, ты сумеешь найти дорогу к своему дяде с такой же легкостью, как Дымку?

— Да, он живет в соседней долине. Его дом называется Зимний Айри, в честь древних развалин.

— Что? — в изумлении вскричал Эр'рил. — Где ты сказала, он живет?

Крал уже ушел в город, и Эр'рил как раз закончил проверять веревку, которой был связан Рокингем, и его кляп. Он подошел к Элене.

Ни'лан положила ладонь на запястье Эр'рила.

— Она сказала, что он живет рядом с какими-то старыми развалинами. И говори потише.

Воин помрачнел.

— Ладно. А теперь, девочка… я хотел сказать, Элена, скажи, это развалины старой школы?

Элена пожала плечами.

— Нас никогда не пускали к развалинам; там полно ядовитых змей. Но дядя Бол постоянно что-то ищет среди камней, находит там книги и свитки.

Эр'рил сердито покачал головой.

— А удалось твоему дяде Болу найти что-нибудь… необычное?

Элена пожала плечами:

— Он ничего нам не рассказывал, дядя Бол — человек скрытный.

— Эр'рил, тебе известно это место? — спросила Ни'лан у воина.

Он нехотя ответил сквозь зубы:

— Я побывал там, когда в последний раз посещал эти места.

— Значит, ты знаешь дорогу?

— Да.

— Ну, тогда мы можем отправиться в путь, как только Крал вернется с нашими лошадьми. — Ни'лан повернулась к Элене. — А пока мы ждем горца, не могла бы ты рассказать нам, как встретилась с этим злым человеком?

Элена пнула ногой камешек. Ей совсем не хотелось рассказывать всю историю, боль была еще слишком свежа.

Ни'лан протянула руку и погладила Элену по щеке.

— Все будет хорошо. Эр'рил искусный фехтовальщик. Он никому не позволит причинить тебе вред. Но чтобы помочь твоему брату, мы должны знать больше. Ты ведь этого хочешь, не так ли?

Элена склонила голову и очень тихо, не поднимая глаз, начала свой рассказ:

— Этот человек и старик в плаще с капюшоном пришли на нашу ферму поздним вечером… — Она посмотрела на свою правую руку, ставшую самой обычной, и пересказала события предыдущей ночи, однако утаила все необычное, связанное с рукой. — Тогда мы с Джоаком ускакали прочь от огня и червей. Но когда мы добрались до города, нас уже ждали и схватили.

— А ты знаешь, почему они вас преследовали? — спросила Ни'лан.

Элена опустила глаза.

— Я не… Нет.

Краем глаза она заметила, как переглянулись Ни'лан и воин, в их глазах появилось сомнение.

— Может быть, мне следует задать пару вопросов нашему пленнику, — наконец сказал Эр'рил, — и заставить его дать ответы.

Ни'лан нахмурилась.

— Думаю, мы все видели вполне достаточно насилия за один день.

Элена заметила кивок Ни'лан в ее сторону.

— Почему бы не подождать, пока девочка не вернется к своему дяде, прежде чем ты начнешь свой… допрос.

Эр'рил нахмурился, но кивнул.

— Нам нужно дождаться Крала. Его умения нам пригодятся.

Ни'лан повернулась к девушке:

— Элена, тебе необходимо отдохнуть. Нам предстоит долгий путь.