— Сюда.

Элена разглядела окно в конце коридора и вырвалась от брата.

— Мне нужно посмотреть.

Спотыкаясь, она направилась к окну.

— Не надо! — прошептал Джоак.

Элена, не обращая внимания на брата, добралась до конца коридора. Окно с толстыми рамами не открывалось, но из него двор был виден как на ладони. Она прислонилась лбом к холодному стеклу и увидела внизу, всего в нескольких шагах от задней двери, останки родителей, освещенные пламенем. Дым волнами окутывал все вокруг.

Два обожженных скелета, обнимая друг друга, лежали на коричневой земле, их черепа соприкасались. В нескольких шагах от них стоял старик. Край плаща злодея дымился. Он поднял руку, указывая на переднюю часть дома.

Джоак подошел к сестре сзади и оттащил от окна:

— Ты видела достаточно. Огонь разгорается. Нам нужно спешить.

— Но там… мама и папа… — Она посмотрела в сторону окна.

— Мы оплачем их потом. — Джоак помог ей добраться до своей комнаты и распахнул дверь. — А сейчас нам нужно остаться в живых. — И добавил: — Мы отомстим.

В его словах был лед.

— Что нам делать, Джоак? — спросила она, входя в комнату.

— Бежать.

Даже в темноте было видно, как застыло его лицо с крепко сжатыми челюстями. «Как можно быть таким черствым? — недоумевала Элена. — Несколько слезинок и больше ничего».

— Нам нужна теплая одежда. Возьми мой шерстяной плащ, — сказал брат.

Джоак натянул штаны и толстый свитер, который связала мама на праздник начала зимы. Элена вспомнила тот вечер, и по щекам у нее потекли слезы.

— Поторопись. — Он стоял возле окна своей спальни. — Как у тебя с равновесием?

— Лучше, чем у тебя, а что?

Он показал на окно, выходившее на боковую часть дома. Огромный каштан широко раскинул свои ветви, касаясь стен дома и крыши конюшни. Джоак распахнул окно.

— Делай как я, — скомандовал он и забрался на подоконник.

Затем прыгнул, схватился за толстую ветку руками и перебрался на другую, которая была еще толще. Элена поняла, что он уже делал это раньше. Брат повернулся и помахал ей, зовя за собой.

Она взобралась на узкий подоконник, и пальцы голых ног скользнули по дереву. Элена посмотрела на землю. Если она упадет, то меньшее, что может с ней случиться, это перелом. Но от мысли о том, что пряталось под землей, она покачнулась на подоконнике.

Брат нетерпеливо свистнул. Она прыгнула из окна и схватилась за ту же ветку. Джоак помог ей перебраться на толстую ветвь рядом с собой.

— За мной! — тихо проговорил он, опасаясь привлечь внимание злодеев во дворе.

Элена слышала их голоса у передней двери, раздался звон разбитого стекла. Она перебиралась с ветки на ветку следом за братом, не обращая внимания на тонкие ветви, цепляющиеся за одежду и тело.

По дереву они миновали двор, таивший смертельную опасность. Когда добрались до более тонких веток, те начали гнуться под их весом, и Джоак показал на открытую дверь сеновала.

— Смотри, нужно сделать вот так.

Он разбежался по ветке, прыгнул и приземлился на сено, вскочил на ноги и подбежал к двери.

— Быстрее! — позвал брат.

Она должна это сделать! Элена сделала глубокий вдох, побежала и прыгнула. И у нее бы получилось, если бы ветка не зацепилась за карман. Плащ порвался, и она перевернулась в воздухе. Элена испуганно закричала и, размахивая руками, полетела вниз на сарай под дверью, ведущей на сеновал.

Но Джоак успел схватить ее за плащ и удержал на весу.

— Я не могу втащить тебя наверх, — сказал он, напрягаясь изо всех сил. — Подтянись и хватайся за край. Быстрее! Они наверняка тебя слышали!

С отчаянно бьющимся сердцем девушка попыталась ухватиться за край сеновала, но с первого раза достала только кончиками пальцев. В конце концов, с помощью брата, ей удалось забраться наверх.

Оба тяжело дышали, но тут же, пробираясь сквозь сено, бросились к лестнице, ведущей вниз.

Элена остановилась около верхней перекладины и показала на земляной пол сарая.

— А если черви и здесь тоже?

Джоак показал на жеребца и кобылу в стойлах:

— Посмотри на Следопыта и Дымку.

Лошади, встревоженные шумом, с широко раскрытыми глазами переступали с ноги на ногу, но были живы.

— Идем.

Брат начал спускаться по лестнице.

Элена последовала за ним и вогнала в правую руку толстую занозу. Она вытащила из ладони кусочек дерева и заметила, что рубиновое пятно посветлело, почти сравнявшись цветом со всей рукой.

Джоак распахнул двери конюшни, и обе лошади, выйдя из своих загонов, зафыркали, почуяв дым. Джоак бросил Элене поводья и удила. Она быстро провела рукой по шее Дымки, успокаивая ее, а затем надела упряжь. Времени на седла у них не было.

Джоак вскочил на Следопыта и наклонился, чтобы помочь сестре забраться на Дымку. Затем он подъехал к задней двери и ногой открыл засов. Дверь распахнулась в сторону сада, и юноша придержал ее, чтобы пропустить Дымку.

Элена направила лошадь наружу, вглядываясь в тени между сараем и деревьями. Тучи закрыли луну, в воздухе плыл густой запах дыма. Когда она повернула в сторону деревьев, за спиной Джоака вспыхнул свет. Элена оглянулась на лошади и вскрикнула. В углу сарая стояли оба злодея. Солдат в плаще высоко держал фонарь.

— Беги! — Джоак развернул лошадь навстречу врагам. — Я их задержу.

Элена не послушалась и увидела, как старик поднял кривой посох и ударил по жесткой земле. Она тут же вздыбилась вокруг двух мужчин, точно в воду бросили камень.

Волна земли мчалась к Джоаку, и в ней мелькали белые извивающиеся тела.

— Нет! Джоак, беги!

Брат видел, что к нему приближается смерть. Он резко натянул поводья Следопыта, развернув ему голову. Конь в ужасе заржал, мгновение сопротивлялся, затанцевал по кругу и помчался прочь от преследователей. Однако он двигался слишком медленно. Волна мерзких тварей настигла его и поглотила задние ноги. Задняя часть лошади погрузилась в землю, словно в трясину, и сразу почернела от крови. Следопыт встал на дыбы и, выпучив глаза, закричал от боли. Джоак крепко держал поводья, но увязшее животное рухнуло на землю. Конь уперся копытами передних ног, отчаянно пытаясь вытащить заднюю часть туловища.

Джоак кричал, подгоняя и взбадривая коня, чтобы тот высвободился, но это было бесполезно. Черви срывали плоть с костей за секунды. Элена направила свою лошадь в сторону Джоака и резко остановилась перед ним. Обернув поводья вокруг руки, девушка с трудом удерживала Дымку перед задыхающимся, дико ржущим Следопытом.

— Сюда! — крикнула она брату.

Джоак уже понял, что его попытки спастись обречены.

— Оставь меня! Уходи! — крикнул он.

— Без тебя не уйду!

Волна червей, остановившаяся, чтобы пожрать коня, теперь направилась прямо к Дымке. Лошадь отскочила на шаг назад. Теперь и передние ноги Следопыта погрузились в землю.

— Прыгай! — крикнула Элена брату.

Джоак сжал в руках поводья, он не знал, что делать. Затем тряхнул головой и встал на круп барахтающегося в земле коня. Расставив руки, чтобы сохранить равновесие, юноша прыгнул и упал животом на спину Дымки, которая тут же сорвалась с места в галоп, будто ее ожгли хлыстом.

Элена направила лошадь в сторону сада, свободной рукой удерживая брата.

Так они и влетели в окутанный тенями яблоневый сад.

На краю сцены жонглер опустил на пол чашку, выпрямился и замер: торс обнажен, из одежды только мешковатые дорожные штаны. Для него все города давно стали одинаковы, слились в один, и нынче здесь такие же, как и везде, не отличимые друг от друга лица глядят из зала. Вот уже восемь лет он странствует, и нет у него иных спутников, кроме воспоминаний. И воспоминания эти окружают его со всех сторон, не желая уходить.

Кто-то из зрителей забормотал, показывая на него пальцем. Артист отошел от края на безопасное расстояние. Он знал, что зрители смотрят на его правое плечо.

Жонглер высоко подбросил четыре ножа, разрезав дым от трубок, плавающий в воздухе, на узкие ленты. Почти не глядя, поймал за рукоять первый нож и едва уловимым движением снова отправил кверху, а следом остальные. На вращающихся клинках играло пламя факелов и озаряло зрителей, столпившихся у ветхой сцены на постоялом дворе. Со всех сторон то и дело раздавались восторженные ахи и охи, но пока еще внимание публики было сосредоточено на качестве эля и расторопности официанток, которые пробирались сквозь толпу с подносами на головах, уставленными выпивкой. На их лицах застыли дежурные улыбки.