Сад, лишенный растительности и содержавший теперь лишь резервуары с водорослями, не давал много возможностей для укрытия. Следовало впустить туда хубата и ждать. Когда они подошли, хубат издал свой воинственный клич, оплевал их башмаки и принялся вновь царапать когтями металл. Он не собирался убегать, за что Дэйн был ему благодарен. Хубат как бы просил их впустить его в сад. При скрипе открываемой двери квикс встрепенулся и протиснулся сквозь щель, которую Дэйн считал слишком узкой для его тела. Оба торговца зашли следом и плотно закрыли дверь. Воздух не был таким свежим, как раньше. Кроме баков с водорослями в помещении ничего не было. Квикс, сгорбившись и превратившись в голубой комок, неподвижно сидел в середине прохода между баками.

Затаив дыхание, Дэйн прислушался. Действия хубата определенно свидетельствовали, что чужак находится здесь, но как же он сюда попал? И если он в саду, то хорошо скрыт. Он подумал, сколько же им придется уедать. В этот момент квикс опять начал действовать. Он вытянул передние когтистые лапы и начал ударять клешнями друг о друга, производя странные звуки, вызывающие вибрацию воздуха. Взад–вперед, взад–вперед двигались клешни. Их движения гипнотизировали, но результат всех этих действий оказался для людей совершенно неожиданным. Квикс знал, что все он делает правильно. Али так крепко сжал пальцами руку Дэйна, как будто они тоже стали клешнями хубата.

Что‑то неясно очерченное двигалось возле бака и теперь было гораздо ближе к самозабвенному музыканту. Магией своих странных движений и звуков хубат манил к себе добычу. Скрип–скрип — немузыкальная симфония продолжалась с монотонной регулярностью. Тень вновь приблизилась еще на один бак. Хубат, казалось, был сам очарован своей музыкой, впал в летаргию от ее магии.

Наконец чуждое существо стало полностью видно. Оно прижалось к ближайшему баку, готовое броситься наутек, но в то же время магически увлеченное странными звуками. Дэйн моргнул — ему казалось, что глаза его подводят. Он уже видел полупрозрачные тела обитателей Лимбо, изучал коллекцию снимков чужой жизни капитана Джелико, но это создание было так же невероятно, как и голубая пернатая жаба, выманивающая его из убежища. Оно двигалось на двух нитеобразных ногах с четырьмя узловыми суставами, едва скреплявшими, казалось, кости. Выпяченный живот был заключен в роговую оболочку, подобную хитиновому панцирю жука, и кончался острым концом. Две пары маленьких лап крепились к меньшей верхней части туловища и были вооружены колючими шипами. Голова, постоянно поворачивающаяся назад и вперед на покрытых броней плечах, была длинной и узкой, половину ее длины занимала пасть. Над ней находились углубления, в которых, вероятно, помещались глаза, но их не было видно. Существо было бледно–зеленого цвета или бледно серого и это слегка Удивило Дэйна. Ему показалось, что в каюте капитана он было около восемнадцати дюймов.

Голова существа продолжала быстро поворачиваться. Оно замерло у стенки ближайшего бака так близко, что почти сливалось со стенкой, и, когда не двигалось, его было очень трудно различить. Хубат, казалось, не обращал на него никакого внимания. Он впал в легкую дремоту, которая являлась результатом собственных действий. Ритм его музыки не менялся. Кошмарное создание проползло последний фут, отделявший его от музыканта, и остановилось перед хубатом. Его передние лапы вытянулись, но тот не дремал и, очевидно, ждал этого момента. Одна из его пилообразных вешней открылась и закрылась, отрезав голову чужака. Прежде чем люди смогли помешать, квикс моментально разорвал с яростью свою добычу на куски.

— Смотри! — крикнул Дэйн.

Хубат подтянул к себе тело чужака и там, где пепельное туловище коснулось оперенной шкуры квикса, оно тотчас становилось голубым.

— Хамелеон! — Али опустился на одно колено, чтобы получше рассмотреть его, и Дэйн присоединился к нему.

Одна из тонких верхних конечностей лежала там, куда ее отбросил квикс. Из верхнего иглообразного конца вытекала какая‑то бесцветная жидкость. Яд? Дэйн огляделся в поисках чего‑либо, чем можно было бы захватить все еще двигавшуюся лапу, но прежде чем он нашел, конечность ухватил квикс. В конце концов, им пришлось полностью отдать хубату его добычу. Как только хубат съел все, он, сгорбившись, впал в обычную неподвижность. Дэйн принес клетку и с помощью Али осторожно вернул туда хубата От чужака осталось лишь несколько пятен на полу сада и Али аккуратно сгреб их, чтобы впоследствии исследовать в лаборатории.

Часом позже четыре человека, составляющие теперь экипаж “Королевы Солнца”, собрались на совещание в кают–компании. На столе перед ними спал в своей клетке квикс.

— Их должно быть несколько, — сказал Уикс. — Но как мы будем их ловить? С помощью Синдбада?

Дэйн отрицательно покачал головой. Когда хубат был водворен в клетку, а следы чужака были убраны с пола, Дэйн принес в сад кота и заставил его принюхаться. В результате кот чуть не сошел с ума и вырвался из рук Дэйна, оставив на них глубокие царапины. Было ясно, что корабельный кот не желал знакомиться ни с живыми, ни с мертвыми вредителями. Он убежал в каюту Дэйна и отказался покинуть койку, дико глядя на тех, кто заглядывал из коридора.

— Квикс поймал одного, — сказал Рип, — но будет ли он охотиться до того времени, пока не проголодается?

Он скептически осмотрел сонного хубата. Они никогда не видели, чтобы этот любитель поспать и любимец капитана ел что‑нибудь кроме таблеток, которые капитан хранил в столе, и были уверены, что перерывы между кормлениями долгие. Если придется ждать, пока квикс снова проголодается, то ждать придется долго.

— Надо поймать одного живьем, — задумчиво сказал Али. — Если бы квикс привел нас к его убежищу, мы могли бы использовать хотя бы сеть…

Уикс уверенно кивнул.

— Маленькую сеть, похожую на сарголийскую. Надо набросить ее на животное.

Пока квикс дремал в своей клетке, Уикс принялся плести из прочной проволоки сеть. Помня о способности этих существ менять окраску, они не могли даже предположить, сколько их скрывалось на корабле. Было ясно одно — их нет там, где согласен оставаться Синдбад. Основываясь на этом, они выработали план, включавший использование и кота и хубата. Синдбад, прижатый к стене, был одет в импровизированные доспехи, защищавшие главным образом, руки тех, кто должен был нести его.

А затем началась охота с верхней части корабля. Они спускались вниз секция за секцией. Кот не выражал протеста ни в штурманской рубке корабля, ни в каютах офицеров. Если они правильно поняли его реакцию, центральные секции корабля были свободны от вредителей. Дэйн держал кота, а Али нес клетку с квиксом. Так они достигли уровня, на котором были расположены сад, камбуз, каюта стюарда и корабельный лазарет. Синдбад сам, на четырех лапах, вошел в камбуз и в кают–компанию. Он вел себя как обычно и в лазарете, и в каюте Муры, и даже сад он на этот раз посетил без принуждения. Это удивило всех, ибо они считали, что в саду главное убежище безбилетных пассажиров.

— Где же они могут быть? — спросил Уикс, державший наготове свою сеть.

— Наверное, испугавшись квикса, они перебрались в другое место, которое кажется им более безопасным, — предположил Рип.

Синдбад заартачился лишь на лестнице, ведущей в грузовой трюм. Он упирался и мяукал, не желая идти туда.

— А посмотрите‑ка на квикса!

Все последовали совету Уикса. Хубат уже не заходился в летаргии. Он встал и прижался к прутьям клетки, издавая вопли гнева. А когда Али начал спускаться по лестнице, квикс принялся биться в клетке, стремясь вырваться на свободу. Воющий и упирающийся Синдбад отказывался идти дальше.

— Выпусти его! — крикнул Рип Али.

Выпущенный из клетки хубат двинулся вперед к большому грузовому трюму и остановился, ожидая, когда ему откроют дверь.

На запертой двери грузового трюма висела пломба, повешенная Ван Райком, еще до старта с Саргола. На взгляд Дэйна, она не была повреждена. По всей видимости, ее не открывали с самой благоуханной планеты. Тем не менее, хубат ясно показывал, что вредители были там. Через минуту Дэйн совершил поступок, который, если он не оправдается, навсегда занесет его в черный список космической службы. Он сорвал пломбу, которую нельзя было трогать до приземления.