Их противник мог одним ударом одной из шести конечностей раздавить бречей. Он высоко вздымался, касаясь круглым брюхом земли. Четыре лапы удерживали это брюхо, а маленький торс с длинными передними лапами нависал над силовым экраном. Очевидно, животное ощущало этот экран, потому что не пыталось коснуться светящейся дымки. Необычность нападающего поразила Дэйна. Муравей? Жук? Но нет, у него не было твердого панциря, как у насекомых. Напротив, круглое брюхо, спина и грудь были прикрыты длинной шерстью или волосами серо–черного цвета, спутанными и полными веток и листьев, так что сам он напоминал движущийся куст, если не обращать внимания на голову, на машущие передние лапы и весь ореол злобности. Верхние лапы кончались длинными узкими когтями, которые постоянно открывались и закрывались.

Дэйн прицелился в круглую голову, большая часть которой была занята большими фасеточными глазами, что также усиливало сходство с насекомым. Голова качнулась, когда луч станнера ударил в нее. Существо оглянулось через плечо под таким углом, какой Дэйн считал невозможным для животного, обладающего скелетом. Щелкнули когти–челюсти, но Дэйн не отступал, продолжая направлять луч полной мощности в голову чудовища. Однако его действие не приносило результата. Может быть, его мозг расположен в другой части тела? Али и Рип, видя, что нападение Дэйна не удалось, прицелились ниже — один в грудь, другой в брюхо. Существо наполовину повернулось, пытаясь сбежать, и рухнуло, лишь немного миновав ящики с зародышами и испуганных бречей.

Али отключил силовое поле, и они поспешили к бречам. Трое оказались невредимыми, но у детеныша, лежащего на земле, были разорваны плечо и бок. Он жалобно пищал, когда Дэйн наклонился к нему. Остальные бречи отступили, будто поняли, что Дэйн хочет помочь.

— Драконы исчезли! — воскликнул Али, заглянув в контейнеры. — Смотрите!

Под его толчком крышки распахнулись, как будто их никогда и не запирали. Однако Дэйн был готов поклясться, что раньше они были крепко заперты. Он осторожно поднял детеныша и понес к шлюпке, а остальные бречи поплелись за ним, обмениваясь негромкими звуками. Чем больше Дэйн вслушивался в эти звуки, тем больше они напоминали ему слова.

— Если вы справитесь один, мы поищем драконов, — сказал Рип.

— Справлюсь, — Дэйну хотелось побыстрее вернуть бречей в тепло и в безопасное место.

Он знал, что ни Али, ни Рип не допустят неосторожности по отношению к ошеломленному чудовищу. Следовало прежде всего позаботиться о раненом брече. Дэйн не знал, подействуют ли человеческие лекарства на детеныша–бреча, но других у него не было. Он опрыскал раны антибиотиком, залепил тонким слоем пластыря и поместил маленькое тельце в гамак. Туда сразу же прыгнула мать детеныша, прижала его к себе и начала облизывать, пока глаза детеныша не закрылись. Очевидно, он уснул.

Самец и второй детеныш продолжали сидеть на полке, куда они забрались, чтобы следить за действиями Дэйна. Отложив в сторону аптечку, Дэйн взглянул на них. Очевидно, они могли говорить друг с другом. А смогут ли они общаться с ним? На шлюпке было одно устройство, входившее в обязательное оборудование, и он мог попытаться. Дэйн извлек из запасника ящик и осторожно вынул его содержимое. Это оказался маленький микрофон, ларингофон, который нужно было крепить к горлу, и плоский диск. Второй микрофон и ларингофон он отложил в сторону, а диск положил перед самцом.

— Я Дэйн… — начал он с самого древнего способа, сообщив, что он друг.

Его надежды реализовались в серии поисков, донесшихся из диска. Но перевел ли речевой транслятор смысл? Самец удивленно подскочил и чуть не свалился с полки, а детеныш заверещал, прыгнул в гамак и прижался к самке. Та выставила рог и испустила предупреждающее ворчание. Но самец не стал отступать. Он переводил взгляд с Дэйна на диск, пока не коснулся короткой антенны, и снова взглянул на ларингофон на горле Дэйна.

На этот раз бреч не испугался. Он положил переднюю лапу на диск и вопросительно взглянул на Дэйна. Вид у него был задумчивым.

— Мои руки пусты. Я друг… — Дэйн двигался медленно и осторожно, протянув руки ладонями вверх.

Бреч обнюхал его руки и фыркнул. Дэйн отвел руки, медленно встал, принес пищевую смесь и наполнил миску.

— Пища, — отчетливо произнес он и налил в чашку воды. — Вода, питье… — Он поставил все это перед бречем.

Самка издала какой‑то звук и самец подтолкнул к ней пищу. Она села в гамаке и стала понемногу брать лапой пищу и заталкивать раненому детенышу в пасть. Самец попил, а затем перетащил чашку с водой к гамаку, но сам не остался с семьей, наоборот, он снова прыгнул на полку с диском. Приблизив морду к диску, он испустил несколько щелкающих звуков. Он понял! Теперь, если надеть на него ларингофон… Будет ли транслятор работать в обоих направлениях? Но прежде чем Дэйн коснулся транслятора, открылся люк. Самец отскочил от диска и прыгнул в гамак, а Дэйн раздраженно обернулся и увидел Рипа и Али.

При виде выражения их лица он понял, что попытка общения с бречами отступает на второй план.

— Каков размер существа, которое ты поразил станнером? — спросил Али, не снимая термокостюма и держа станнер наготове, как будто готовился к схватке.

— Выше любого из нас. — Более точного определения Дэйн не мог дать. Но какая разница? Ведь их станнеры справились с угрозой.

— А по–настоящему? — Рип сунул оружие в кобуру и теперь измерял перед собой размеры руками, расставив их приблизительно на фут. — Оно должно быть не больше… Есть и другие отличия.

— Может быть, вы объясните, в чем дело? — Дэйн был не в настроении решать загадки…

— На Асгарде живет существо, — объяснил Али, — похожее на земного муравья, только оно больше размерами и обитает не колониями, а в одиночестве. Правда, у него нет шерсти и оно не способно разрезать человека когтями или растоптать его ногами. Поселенцы называют его муравин. Так вот, мы видели муравина с различными украшениями.

— Но… — хотел возразить Дэйн, но Рип прервал его:

— Да, но и но! Мы оба уверены, что это муравин с мутациями, но ведь зародыши тоже изменились, как и бречи.

— Значит, ящичек… — Мысль Дэйна метнулась к опасному предмету, который они закопали. Изоляция, изготовленная Штоцем, должно быть, надежна, а радиация подействовала и на существо, гнездившееся рядом с укрытием.

Рип как будто прочитал его мысли.

— Не ящичек… — сказал он. — Мы проверили, он не потревожен. К тому же за ночь существо не могло настолько измениться. Мы прошли по следу. Оно было здесь до нашей посадки.

— У вас есть доказательства?

— Мы сами видели логово. — Лицо Али сморщилось от отвращения. — Нет, оно явно такого же размера и жило здесь задолго до нас. И все же это муравин.

— Разве можно быть в этом уверенным? Вы говорили, что существует поверхностное сходство между земным муравьем и муравином. А разве не может здесь существовать животное или насекомое с такой же внешностью? Эти отличия… вы сами говорили, что они есть.

— Разумно, — ответил Али. — Если бы не музей естественной истории на Асгарде и если бы мы не побывали там несколько рейсов назад, так как Ван Райк требовал, чтобы с фортианскими изделиями обращались особо, мы бы так и не узнали. Пока подписывали документы, мы побродили вокруг. Предок муравина вымер задолго до того, как появились первые колонисты, но захваченные наводнением или утонувшие в болоте, они сохранились. Большие, волосатые, они вполне могли бы стать любимыми братьями и сестрами нашего знакомого! Асгард же во многих парсеках отсюда. Как же объяснить появление здесь существа, вымершего пятьдесят тысяч лет назад?

— Ящичек… — Дэйн вернулся к единственному разумному объяснению и ему оставалось сделать лишь один шаг. — Другой ящичек?

— И не только другой ящичек, — кивнул Рип, — но также ввоз другой формы жизни. Они не могут так повторяться на различных планетах. Итак, кто‑то привез современного муравина, подверг его регрессивному воздействию и произвел это существо. Точно так же, как и драконы…