— Ты представила вполне логичные основания, — пожал плечами Хрууз. — Мне нечего возразить.

— А я благодарю даже за право высказать свое мнение, — отозвался Клифтон. — Кто я такой, чтобы подвергать сомнению решения столь могущественных особ?

— Кикаха?

— Согласен.

— Отлично. Тогда слушайте, что мы предпримем дальше.

Кикаха находился во владениях Рыжего Орка — на Земле-2. Где именно — этого он не знал. Великая Матерь перебросила Кикаху через врата в район Земли-2, соответствующий Калифорнии на Земле-1.

— Рыжий Орк запретил любым Владыкам появляться на обеих Землях, — сказала ему Манату Ворцион. — Но, как тебе известно, другие Владыки, в том числе Джадавин и Ашана, создали врата, ведущие на обе планеты, и время от времени бывали там. Когда-то давным-давно я последовала их примеру, но на Земли не отправлялась. Врата выведут тебя на Землю-два как можно ближе к тому месту, где, по твоим предположениям, находится дворец Рыжего Орка. Вполне возможно, что он обнаружил эти врата и установил в них ловушку.

— В порядке вещей.

Кикаха приготовился шагнуть через глиндглассу, и тут Великая Матерь обняла его. На несколько секунд он зарылся головой в долину меж ее грудей. Ах, до чего же восхитительное ощущение!

Разжав объятия, великанша отстранила его на расстояние вытянутой руки, кстати, по человеческим меркам довольно приличное.

— Ты единственный мужчина, когда-либо отвергший меня.

— Из-за Ананы.

— Знаю, — кивнула Манату Ворцион. — Но в конце концов ты все равно будешь моим.

— Мне не хочется сейчас думать о конце — ни о твоем, ни о моем.

Она рассмеялась:

— И ты единственный мужчина, которого я могу простить. Впрочем, ты ведь тоже простил меня, когда я без предупреждения подвергла тебя опасности. Ступай, и да сопутствует тебе удача Шамбаримена.

Удача в конечном итоге подвела-таки легендарного создателя рога, но Кикаха не стал напоминать великанше об этом. Он шагнул сквозь мнимое зеркало в напоенную теплом каменистую пустыню со скудной растительностью. Позади него высился валун с вратами. Кикаха огляделся вокруг и увидел лишь нескольких канюков, сорную траву, другие валуны да несколько скальных образований с острыми краями. Когда и где он их видел?

На небе ни облачка. Судя по высоте солнца над горизонтом, около десяти часов утра. Температура воздуха казалась чуть выше 75 по Фаренгейту.

Великая Матерь не могла в точности сказать, насколько близко окажутся врата от района, соответствующего на Земле-1 Лос-Анджелесу. Не знала она, и в каком направлении врата от этого места.

«Как обычно, я предоставлен самому себе», — подумал Кикаха. Но именно такое положение ему и нравилось больше всего. Он зашагал вниз по камням, несколько раз оступаясь, но не падая, пока не добрался до более или менее ровной местности. Навстречу ему попалась змея с ромбовидным рисунком на спине, чье предупреждающее потряхивание гремушками вызвало у него ощущение уюта. Ведь он, в некотором смысле, снова дома. Однако, когда он в последний раз действительно побывал на своей родной планете и в Лос-Анджелесе, ему там не понравилось. Слишком много народу, слишком много машин, шум, нечистоты и грязный воздух.

Чуть позже Кикаха наткнулся на громадного тарантула. Его крохотные злобные глазки напомнили путнику о некоторых закоренелых злодеях, с которыми ему довелось столкнуться во многих мирах. Это воспоминание тоже согрело ему душу. Стычки с врагами отточили его мастерство по части выживания; в сущности, он должен быть благодарен им. Увы, к великому сожалению все они мертвы. Он уже не мог сказать им «спасибо».

Голову Кикахи защищала от солнца широкополая соломенная шляпа. Остальной его гардероб составляли темно-бордовая рубаха с расстегнутым воротом, кожаный ремень, мешковатые черные брюки, черные носки и крепкие походные башмаки. На боку — кобура с лучеметом, а на поясе справа — фляга, полная воды. А за плечами, конечно же, неизменный рюкзак, до отказа набитый всеми предметами, какие на его взгляд могли понадобиться в этой экспедиции.

Пройдя немного по тропе, Кикаха остановился. Ну, конечно! Теперь он узнал, где находится! Эти скальные образования и валуны! Сколько раз он видел их в вестернах! Это скалы Васкес, в этих местах часто снимаются подобные фильмы. Значит, идти ему надо на юг, хотя и неизвестно сколько. Кикаха решительно устремился в направлении 30-й параллели.

Впереди лежал район, который на Земле-1 назывался округом Лос-Анджелес. География обеих Земель совпадала, но вот архитектура и обитатели различались.

Спустя некоторое время Кикаха вышел на большую дорогу с наезженной колеей. Отшагав по ней миль пять, он услышал за спиной какой-то шум. Оглянулся — и увидел в полумиле к северу облако пыли, клубившееся под копытами коней кавалерийского отряда, их шлемы сверкали на солнце. Двое всадников, возглавлявших кавалькаду, держали высокие пики с развевающимися на ветру штандартами. Кикаха застыл: перед глазами проплыли многочисленные набеги, совершенные им, когда он жил с племенем медвежьего народа в Индее, на одном из уровней Многоярусного мира. Их сменили эпизоды рыцарских турниров на Дракландском уровне того же мира. Сверкающие блики преобразились в волнующие кровь призывы боевых рогов.

Однако меньше всего ему сейчас хотелось оказаться арестованным какими-то солдатами. Его одеяние вызовет у них любопытство. Если они остановятся спросить его, то он не сможет ответить ни на каком известном им языке. А на этой планете любой подозрительный чужак автоматически попадал в тюрьму.

Местность слева была равнинной, но до высохшего русла реки оставалось футов сорок. Кикаха побежал туда, надеясь, что кавалеристы его не заметят. Но если он их увидел, то и они его могли разглядеть.

Спрыгнув на дно сухого русла, Кикаха тут же развернулся кругом и выглянул из-за края берега. Голову его частично скрывали заросли какого-то кустарника. Вскоре всадники со штандартами проскакали мимо. На малиновых полотнищах обоих знамен колыхалось изображение огромного бурого медведя с относительно более длинными, чем у гризли, задними лапами и более короткой мордой. Возможно, гигантские тупорылые медведи, вымершие на Земле-1, здесь сумели выжить.

Скакавшие следом за знаменосцами офицеры были чисто выбриты и носили круглые шлемы с носовинами. Сзади шлемы изгибались, защищая шею, а сверху их увенчивали черные плюмажи. Кроме того, на всадниках были темно-фиолетовые плащи и малиновые туники, расшитые спереди золотым галуном. Ноги у них оставались голыми за исключением кожаных сандалий. На широких поясах с малиновым тиснением висели ножны с короткими мечами. В притороченных за седлом у каждого всадника корзинах лежали латы и шлемы, несколько похожие на те, какие носили испанские конкистадоры. В такую жару в них облачались, только если предстоял бой.

На самом деле солнце пекло так сильно, что и шлемы казались лишними. Но, как предположил Кикаха, здешний воинский устав, видимо, требовал носить их постоянно.

Пехота шагала, держа копья, а с поясов у них свисали в ножнах длинные мечи. Они были такими же чисто выбритыми и смуглыми, как и офицеры. Но, в отличие от коротко стриженных офицеров, рядовые щеголяли длинными, темными, волнистыми волосами.

Вслед за ними из тучи пыли вышло около сорока лучников. Позади солдат тащился обоз — множество мужчин и женщин, кто на конях, кто на груженных припасами фурах. Все без исключения в грязных, желтых широкополых мягких шляпах с высокими тульями и в разноцветных запыленных туниках. Отряд замыкали несколько рот конных копьеносцев и лучников.

— У них есть лошади, — пробормотал себе под нос Кикаха. — Мне нужна лошадь. Ergo[35], я ее добуду. Но конокрадов здесь, надо полагать, вешают точно так же, как в старину на диком Западе. Ну, да я не в первый раз ворую лошадей. И, надеюсь, не в последний.