— Я сниму этот номер на месяц, — сказал Джейк, вслед за Джилли спускаясь по лестнице.

— Зачем?

— Не хочу, чтобы другие бывали в нем.

Джозеф Вернон. Встреча Джилли и Джозефа. Незнакомец из Новой Каледонии. Ужин у Мейганов. Неожиданный подарок Уилфреда.

Шум самолётов в аэропорту не отвлекал Уилфреда от работы.

— Фанни! — крикнул он секретарше. — Принеси мне, пожалуйста, бумаги, касающиеся наших взаимоотношений с «Дойче Фрейт».

Секретарша сунула голову в дверь и сказала.

— Мистер Мейган, вас ждут внизу.

Кто бы это мог быть? Дав еще несколько указаний секретарше, он поспешил вниз.

В просторном, чистом, залитом солнцем фойе он увидел Джозефа. Когда приятели поздоровались, Вернон сказал.

— Я должен проводить миссис Паркинсон. А это…

В руке он держал большой сверток.

— Передай своей жене. Она в курсе. Скажи ей, что на этой неделе меня легче будет застать на кортах, чем в типографии.

Они вышли из офиса. Солнце слепило глаза. От нагретого асфальта стояла невыносимая духота. И лишь легкий ветерок приносил струю свежего воздуха.

Весна начинала постепенно переходить в лето.

Уилфред щурился, он не любил жару.

У машины стояла миссис Паркинсон в синем дорожном костюме, готовая к отъезду. Она поглаживала своего пуделя Бенни, сидевшего на капоте.

— К великой скорби для своих поклонников миссис Паркинсон покидает Аделаиду на неделю, — торжественно произнес Джозеф.

С миссис Паркинсон у него были теплые дружеские отношения, он знал ее давно и любил как родную мать, может быть потому, что совсем не помнил своей.

Его воспитал отец. Их мать оставила семью, когда Джозефу был год. С тех пор они ничего не слышали о ней. Джозеф даже не знал жива ли она.

Одни говорили будто она уехала в Америку, а кто-то, вроде бы, встречал ее в Лондоне. Но отец всегда запрещал ему интересоваться этим и, в конце концов, Джозеф решил, что так будет лучше. Хотя иногда он думал об этом. И на душе становилось до боли обидно…

Имея тридцать пять лет от роду, он даже не представлял себе, как выглядела его мать. После ее ухода отец сжег все ее фотографии, письма, одежду, даже ее книги. Словом все, что каким-то образом было связано с ней и могло о ней напоминать.

Маленький Джозеф считал, что мама умерла, так говорил ему отец. Но потом, когда ему уже было семь лет и он пошел в школу, его тетка, сестра отца, как-то невзначай проговорилась. Отец был тогда страшно зол. Джозеф даже боялся, что он выгонит из дома тетю Кери. Но потом все как-то утряслось.

Отец успокоился и рассказал сыну всю правду, взяв с него слово о том, что он больше никогда не будет расспрашивать его об этом.

Джозеф не мог обвинять отца. Да, тот был вспыльчив, часто занудлив и необычайно строг. Но в то же время, больше всего на свете он любил Джозефа. Много работал, чтобы дать ему все то, что необходимо юноше из приличной семьи.

Отец Джозефа был врач. Ему приходилось сутками пропадать в клинике, чтобы содержать дом (они жили в хорошем двухэтажном особняке в окрестностях Сиднея), машину и даже прислугу.

Теперь отец был болен и стар. Накопив приличное состояние, он безбедно проводил остаток жизни в своем особняке. Дом был слишком большим и часть его отец Джозефа сдавал внаем. К старости он становился скуповат и прижимист.

Джозеф старался чаще навещать отца, но долго находиться там не мог, как ни старался. Конечно, он был очень благодарен отцу за все, что для него было сделано, но тяжелый, а с годами все более невыносимый характер старика, часто раздражал его. Забывая, что сын уже давно взрослый, он часто вмешивался в его дела, что-то запрещал, требовал полного отчета во всем.

Понимая, что обязан отцу всем, Джозеф не мог обижаться, но покидая стены родительского дома, испытывал чувство огромного облегчения и чувство свободы во всем.

С момента их первой встречи, Джозефа всегда невольно тянуло к миссис Паркинсон. В ней он находил то, чего так не хватало в родительском доме. Ее внимательность, живое участие в его жизни, ее мудрость и доброта были так необходимы Джозефу.

Чтобы тот не делал, будучи в Сиднее или еще где-нибудь, принимая решения, спрашивал: «А чтобы сказала миссис Паркинсон?» Припоминая при этом ее выражение лица, ее взгляд, он говорил: «Нет, ей не понравилось бы это, она сочла бы это вульгарным». И отказывался от предложений, впоследствии благодаря судьбу за то, что она послала ему эту замечательную женщину.

— Большой привет вашей жене, — сказала Уилфреду миссис Паркинсон и коснулась его руки. — Не забудьте, это не ради приличия. Большой привет.

Джозеф открыл дверцу своего автомобиля, миссис Паркинсон ласково трепала своего лохматого любимца.

— Остаешься один, Беннито.

Она не волновалась. Джозеф обещал присмотреть за ее «курятником».

Последние дни последнего месяца весны были на редкость жаркими и сухими. Жители Аделаиды опасались долго бывать на свежем воздухе без головного убора. И парк вокруг теннисного клуба пестрел разноцветными шляпками и панамами.

Более пожилые дамы сидели под летними зонтиками, считая что загар способствует еще более быстрому старению кожи.

Последнее время Джилли, опасаясь за свою кожу, также предпочитала не появляться на солнце без головного убора.

Когда вместе с Уилфредом они пришли в теннисный клуб, на ней была изящная летняя шляпка.

Уилфред отправился играть в теннис, а Джилли с Джозефом укрылись в тени за одним из отдаленных столиков в кафе.

Джозеф рассматривал ее фотографии.

— Я и не знал, что у вас такое замечательное видение мира. Такой тонкий юмор, — сказал он.

— Мне с вами, можно сказать, повезло. Люди любят смешное.

— И еще вот посмотрите, что я выдумала.

Джилли показала свою последнюю работу.

Их беседу прервал подошедший официант, он наклонился к Джозефу.

— Простите пожалуйста. Вы видите того господина в баре? Он спрашивает миссис Паркинсон. Я сказал, что ее нет, но он не верит мне. Он пришел еще утром и с тех пор сидит здесь.

Джозеф и Джилли посмотрели в сторону бара. Там за стойкой сидел пожилой господин в черном костюме с рыжеватой бородкой на лице. В руке он держал маленький чемоданчик.

Джозеф поднялся.

— Я узнаю в чем дело. Извините, Джилли.

Она продолжала наблюдать за незнакомцем.

Джозеф поспешил к бару. Официант остался рядом с Джилли.

— Какой-то странный человек пришел, — сказал он. — Все рассматривает, расспрашивает о миссис Паркинсон.

Джилли еще раз посмотрела в сторону бара. Джозеф что-то говорил странному человеку. Через несколько минут Вернон вернулся. Джозеф был очень удивлен. — Миссис Паркинсон никогда не рассказывала, что в Новой Коледонии у нее есть друзья. А этот тип приехал прямо оттуда, чтобы повидать ее. И даже говорит, что дал телеграмму, предупреждая о приезде. Странная история… Видимо она ничего не получила, иначе она бы не уехала, уж он-то знает миссис Паркинсон.

Спустя несколько минут они увидели, как незнакомец быстро вышел из бара, поспешил к машине, стоявшей за кустами, и уехал прочь.

— Чудесная клубника! — воскликнула Ребекка, раскусывая большую красную ягоду.

В тот день они с Джейком были приглашены на ужин к Мейганам.

— Я положу еще, — сказала Джилли. — Скоро будет и кофе.

Она направилась на кухню.

— Нет, я кофе вечером не пью, — сказала Ребекка. — Лучше чай.

— А мне кофе, Джилли, — Уилфред был страшным кофеманом.

Он страдал от низкого давления, и кофе придавал тонус его организму.

Джейк вызвался помочь хозяйке. На кухне они были вдвоем. Джейк варил кофе, а Джилли нарезала овощи. Он поднес к ней кипящий кофейник.

— Ты будешь кофе? — спросила она, разливая кофе по чашкам.

Джейк не ответил. Вместо этого он схватил ее за руку и потащил в угол, откуда Ребекка и Уилфред не могли их видеть.