Кертис внимательно оглядел костлявого, чем-то похожего на птенца сына.

— Джоэл, — сказал он, — ты порядком меня огорошил, и не буду сейчас притворяться, будто бы понимаю тебя. Но главное, что после всех этих лет я наконец-то обрел сына, и сердце мое исполнено радости. Ты получишь, что хотел получить.

Он подошел к Джоэлу и крепко обнял его.

Впервые с детских лет Джоэл Коллингвуд, этот странный ребенок, разрыдался.

В «Вэрайети» от 20 сентября 1926 года появился такой материал:

ПРУМ-БУРУМ-БУМ-БУРУБУМ!

Потомок Коллингвуда покупает «Пэнтейджес-Студио». Намерен делать классные фильмы, шедевры «качества и красоты»!

Ехидный Знаток.

Глава третья

Однажды теплым летним днем 1928 года Тед Споулдинг ехал на своем «форде-Т» по пыльной дороге штата Айова и вдруг увидел на обочине голосующую девушку. В руке у нее был небольшой саквояж, одета она была в белое платье, не доходившее до коленок, которые были круглыми, как у девочки-подростка. Тед еще подумал, что никогда в жизни ему не доводилось видеть таких великолепных ножек. Подъехав поближе и разглядев лицо девушки, он возбудился настолько, что адреналин чуть было не разорвал его кровеносные сосуды.

— О черт, неужели сегодня мой счастливый день?! — пробормотал он себе под нос, вырулил на обочину и остановился.

— Куда едем? — осведомился Тед.

— В Голливуд, — ответила блондинка.

— Ну, так далеко я, разумеется, не собирался ехать, но мог бы подбросить тебя до Де Муана.

Девушка ловко взобралась в кабину и уселась на переднее сиденье рядом с водителем. Тед выжал сцепление.

— В Голливуд, значит, путь держишь? Должно быть, хочешь стать кинозвездой? — спросил Тед, у которого было дружелюбное, все в веснушках лицо.

— Верно.

— А как тебя зовут, мисс Кинозвезда?

— Дикси Давенпорт. Нравится?

— Дикси Давенпорт. Ловко придумано, в этом есть и немного хвастовства, и даже подобие ритма, если понимаешь, что я имею в виду. Это твое настоящее имя?

— Конечно нет! Я сама придумала его.

— А настоящее как?

— Не твое дело.

— О'кей. Откуда родом?

— Из маленького городка около Луисвилля, это в штате Кентукки. Именно поэтому я и придумала себе имя «Дикси».

Тед ухмыльнулся.

— А почему тогда «Давенпорт»? В память о каком-нибудь пареньке, который отделал тебя на софе?

Она холодно посмотрела на него своими голубыми глазами.

— Нет конечно. Я просто вспомнила про город Давенпорт, штат Айова.

— А любовью ты заниматься умеешь?

— Не твое дело.

— Что ж, ты достаточно хорошенькая, чтобы стать кинозвездой. Я тут недавно читал в одном журнале, что они, эти парни в Голливуде, чего там только не вытворяют. В некотором смысле можно сказать, что Голливуд — это что угодно, но только не девственная территория Америки. — И вновь он улыбнулся ей.

— Не будь вульгарным.

— А вот скажи, если бы вдруг какая-то шишка, директор там, или продюсер, сказал тебе, что за поцелуй — или кое-что побольше — даст тебе какую-нибудь роль в фильме, ты бы согласилась?

— Тебя это совершенно не касается. И, пожалуйста, смотри лучше на дорогу. Не хочу сыграть в ящик.

— Слушай, а ты, что называется, прохладная штучка в жаркий денек. А ведь сегодня и впрямь жарко, а?

— Угу.

— Такая жарища, что самое бы время снять с себя всю одежду и прыгнуть в бассейн, правда ведь? И звучит заманчиво. Прохладная вода бассейна на твоей коже, а?

— Угу.

— А между прочим, я знаю один такой бассейн. Поедем?

— Как тебя звать?

— Тед. Тед Споулдинг.

— Слушай, Тед, ты такой примитивный, что просто смешно. И кроме того, я не такая, как ты думаешь. И если уж я отважусь на какой-нибудь поступок, то не иначе, как в самом Голливуде, где мне от этого польза может быть. Но уж никак не с каким-то рыжим водилой, который, наверное, и не знает, что делать, если я разденусь.

— Хочешь на спор?

— О! Ты, наверное, воскресший Рудольфо Валентино?

— Во всяком случае, я знаю, как сделать так, чтобы женщине было по-настоящему приятно.

Она бросила на него быстрый взгляд. По ее расчетам, он был двадцати с небольшим лет, при этом симпатичный. На нем был джинсовый костюм и ничего больше.

— Я что хочу сказать, — произнес он. — Сейчас три часа пополудни. Неподалеку отсюда есть один мотель, возле Де Муана, мы через час будем уже там. Я оплачу комнату в мотеле и заплачу за твой обед, идет?

Почти целую минуту девушка молчала, а тем временем «форд-Т» трясся по сухой пыльной дороге. Наконец она сказала:

— О'кей.

На следующее утро в пять часов, когда Тед еще громко храпел, лежа на животе в комнате «А», на измятой после бурной ночи постели, Дикси осторожно слезла с кровати, надела на себя легчайшие кружевные трусики, которые приобрела при помощи голливудского каталога «Лав Найт». Затем натянула на себя белое платье, туго облегавшее фигуру, надела белые туфельки. Глядя на спавшего Теда, она осторожно подошла к стулу, на который он швырнул свои джинсы, пошарила в карманах и наконец обнаружила бумажник. Осторожненько вытащила его. Четыре десятки и три бумажки по доллару она аккуратно сложила и сунула в свою сумочку. Взяв с ночного столика ключи от машины, подхватила чемодан и на цыпочках двинулась к двери.

Две минуту спустя Тед проснулся от странного звука: именно такой звук издавал его «форд-Т», когда он заводил мотор. Тед поднял голову и сонно оглянулся вокруг. Через кисейные занавески он вдруг увидел, что его машина, стоявшая перед окном, вдруг тронулась с места.

— Э-эй!

Он выскочил, как наэлектризованный, из кровати и подбежал к окну. Его родной «форд-Т» выруливал на автостраду, нацеливаясь на запад, туда, где розовел рассвет.

— Су-ука! — крикнул он и кинулся к двери, распахнул ее, позабыв, что совершенно голый. — Верни машину, сучара!

Автомобиль скоро скрылся из глаз.

— Дерьмо!

— Джентльмены, я принял решение, что следующим фильмом, который мы запустим в производство на студии «Коллингвуд», будет первый у нас звуковой фильм «Жанна д'Арк».

Сидевший в зале совещаний во главе длиннейшего стола Джоэл Коллингвуд сделал это заявление в своей обычной спокойной манере. Однако реакцией на это заявление была гробовая тишина.

— «Жанна д'Арк»? — переспросил Чак Розен, вице-президент компании Джоэла, отвечавший за финансы. — Это про ту святую, что ли?

— Совершенно верно. Это одна из самых захватывающих историй всех времен и народов, а Жанна — одна из величайших героинь в истории человечества.

Розен оглядел стол, за которым сейчас собрались еще восемь человек. Они, казалось, не меньше его были огорошены услышанным.

— Джоэл, — сказал он, — когда ты нанял меня, ты сказал, что тебе совершенно не нужны люди, которые поддакивают начальству. Так вот, я намерен сказать то, что думаю. Полагаю, что фильм про Жанну д'Арк. — затея ужасная, более того, никудышная. Но, конечно, если ты намерен и дальше бросать деньги на ветер, то это великая идея. С того самого момента, как ты приобрел эту студию, были сделаны три картины — и все три оказались убыточными. На «Леди с лампой» мы потеряли целое состояние, потому что никому в Америке нет дела до какой-то там бабенции, которая погибает от холеры во время войны, о которой никто в Америке и слыхом не слыхивал.

— Флоренс Найтингейл едва ли подпадает под определение «какой-то там бабенции». И кроме того, я горжусь этой кинокартиной. Она получила прекрасные отзывы критики.

— Это были критики, печатающиеся в газетах твоего старика.

Джоэл в ответ сжал губы.

— Газеты моего отца не отдают мне никакого предпочтения перед другими.

— Да брось ты, Джоэл, кого ты пытаешься надуть? Даже если твой отец вызовет к себе репортеров и даст им задание написать то, что они в действительности думают о твоих фильмах, неужели ты полагаешь, что они такие кретины, что вовсе не дорожат своими рабочими местами? Пойми, я даже рад, что они поместили хвалебные отзывы. Приятно иметь у себя в кармане целых двадцать девять газет с национальной аудиторией. Но люди-то на эти фильмы как не ходили, так и не ходят. Они не пришли, чтобы посмотреть на Флоренс Найтингейл, равно как, даю голову на отсечение, не придут смотреть и на Жанну д'Арк. В фильмах им нужен секс, нужны потасовки, титьки и стволы, направленные в объектив, шлюхи и заварухи. А никакие французские святые им и даром не нужны.