— Что же случилось на этот раз?

— Не знаю. Был летний уикенд, все поразъехались. Полагаю, никого другого просто не нашлось.

— У вас случайно не осталось дубликата вашего заключения?

— Нет, конечно. Я вам уже говорила, эти документы иногда пропадают, а потом неожиданно находятся.

— Когда в следующий раз будете работать с судмедэкспертами?

— Когда они меня позовут. Может быть, завтра вечером. Я ведь заранее не знаю. А почему вы спрашиваете?

— У меня вдруг появилась надежда, что вы захотите сделать мне огромное одолжение и попытаетесь найти копию вашего заключения.

— Нет уж. Вы многого хотите!

— А если я угощу вас обедом? Или ужином? А может быть, вы предпочитаете коктейли?

— У меня нет времени расхаживать по коктейлям, но я попробую найти свое заключение и, если найду, сделаю для вас копию. Но я ничего не обещаю, как вы сами можете понять, — она взглянула на список своих пациентов. — Послушайте, Майкл, прошу меня извинить, но мне надо еще осмотреть тысячу больных, я и так опаздываю.

— Когда я увижу вас снова?

— Дайте мне ваш телефон. Я позвоню вам, если что-нибудь найду.

— Обещайте позвонить, что бы вы ни нашли.

— Обещаю.

— Потому что, если не позвоните, я опять нагряну сюда. Помните об этом.

— Уверена, что вы так и сделаете, — она повернулась и направилась к регистратуре. Майкл смотрел ей вслед, восхищаясь красотой ее ног, следуя взглядом за движением ее бедер, и рассмеялся, когда она сделала еще одну тщетную попытку привести в порядок свои непослушные волосы.

Выходя из Белвью, Майкл прошел мимо Бюро судмедэкспертизы, благо оно находилось в двух шагах. Перед зданием он увидел припаркованный «БМВ», прошел мимо, не увидев в этом ничего примечательного, но что-то заставило его остановиться, вернуться и присмотреться к машине еще раз. Нет, он не ошибся. Он знал человека, сидевшего за рулем — это был Рэй Фонтана.

Майкл проснулся от телефонного звонка, протер глаза — на часах девять с небольшим. Сквозь щель между шторами пробивался яркий солнечный свет. Майкл проспал дольше, чем хотел. Телефон заливался. Так могли вести себя или Амброзетти, или агент по недвижимости, но он ошибся. Звонил Макс Фаррелл.

— Нужно поговорить, Майкл. Сколько времени тебе потребуется, чтобы добраться до нашего офиса?

— Что-нибудь нашли?

— Кое-что тебя заинтересует, но это — не телефонный разговор.

— Дайте час времени.

Наступал воскресный день, и Майкл не удивился, обнаружив офис Фонтаны почти пустым: не звонили телефоны, не выясняли отношений детективы, а место толстой секретарши пустовало, и никто не пожелал ему доброго утра.

Как только Майкл вошел в офис, из открытых дверей донесся голос его хозяина.

— Это ты, Майкл? Заходи.

Ночью Майкл спал плохо и сейчас чувствовал себя неважно. Хотя ему и не терпелось узнать, что собирается сообщить Фаррелл, он пожалел, что не отложил встречу на следующий день и не переговорил с Амброзетти. Идти на попятную было уже поздно. Будь что будет.

Фаррелл, развалясь на стуле и взгромоздив ноги на стол, читал спортивный раздел «Дейли ньюс». Таким расслабленным и довольным собой Майкл его еще не видел. Он, указав на стул, спросил, не приготовить ли кофе.

— Спасибо, не надо, — Майкл был и так уже взвинчен.

Фаррелл снял ноги со стола и принял более приличествующую деловому разговору позу.

— Ты, наверное, подумал, что мы про тебя забыли, — из верхнего ящика стола он извлек папку, помеченную «А. Фридлэндер». — Я изложу дело вкратце и по существу.

Такое вступление Майклу не понравилось.

— Самое первое и самое главное: несколько дней назад из канала в Брод-Ченнел выловили тело женщины, убитой выстрелом в голову и истыканную ножом.

Фаррелл настороженно следил за реакцией Майкла.

— Баллистическая экспертиза осколков пули, найденных в мозгу женщины, показала — выстрел сделан из револьвера тридцать второго калибра.

— Из такого же застрелили моего брата?

— Хуже того — женщина убита из этого же револьвера.

— Что? Вы шутите?

Но по серьезному выражению лица детектива Майкл понял, что тот говорит правду.

— Вот документы, если хочешь — посмотри. Ты, кажется, читал заключение о вскрытии тела брата?

— Перечел его несколько раз, можете не сомневаться.

— Если помнишь из заключения, твой брат имел кровь типа А.

Майкл этого не помнил, но согласно кивнул.

— Может быть, обратил внимание, что доктор Магнус обнаружил также кровь типа О на теле Алана?

Нет, Майкл этого не знал или забыл.

— Итак, тебе следует знать, что женщина, труп которой выловили в канале, имела кровь типа О.

— Не понимаю, куда вы клоните, — у Майкла появилось ощущение, что земля уходит у него из-под ног, и если за что-нибудь не ухватиться, — поминай как звали.

— Тебе не ясно, к чему я веду? А вот к чему: перед тем как застрелить себя, твой брат убил эту женщину.

— Ее звали Джинни Карамис? Не так ли?

— Она не опознана, может быть, и не она, а, может быть, и она — сказал Фаррелл, и по его тону Майкл понял, что тот уверен в последнем.

— Я не верю, что мой брат мог кого-то убить.

— Это я и ожидал от тебя услышать, — сказал Фаррелл, и Майкл уловил в его голосе снисходительные нотки. — В таких делах много всякого, что на первый взгляд не имеет смысла, но в нашем случае все свидетельства указывают на убийство и последующее самоубийство.

Майклу не хватало воздуха, хотелось убежать отсюда, спрятаться и сопоставить эти факты. Свое расследование он начинал с целью доказать, что брат не совершал самоубийства, а теперь придется доказывать, что он не совершал убийства.

— Пойми правильно, существует множество способов обыграть эти факты — все зависит от тебя.

— Как понимать — обыграть? — Майкл явно недопонимал то, что Фарреллу казалось само собой разумеющимся.

— Женщина ведь официально не опознана. Что касается меня, пусть она навсегда останется Джейн Доу. Сгинула еще одна шлюха. Кто ее хватится?

— Что вы собираетесь делать? — Майкл боялся подумать, сколько законов по милости Фаррелла ему придется Нарушить. Он никогда особенно их не чтил, но все же… Однако в какое дерьмо они вот-вот влезут!

— О чем толковал тебе Рэй? О чем говорил твой друг Лу Ватерман? Ты имеешь дело с лучшими сыщиками города, у нас все козыри, и мы можем делать игру, то есть сделать так, что твоего дружка Колина Грея объявят, конечно посмертно, виновным в манипулировании фондами «Колони-Сэксон».

Как только Фаррелл произнес это, Майкл уже знал, что если он прямо и не убивал Грея, то так его запугал, что тому волей-неволей пришлось бежать вплавь в Ирландию. Что он, Майкл, может сделать? У него нет доказательств, кроме того, пришло время позаботиться о собственной заднице.

— Подумай, что получится, если мы пустим дело на самотек. Итак, твой брат трахал эту шлюху и залез в деньги компании, в которой работал. Она знала, а может, даже участвовала в его делах. Ничего не оставалось, как убить ее, а потом, возможно, из-за угрызений совести или отсутствия иного выхода, пустить себе в висок пулю. Вам! Но это не конец истории, — он откинулся на спинку вращающегося стула и торжествующе посмотрел на Майкла, и тому показалось, что Фаррелл снова превратился в полицейского, сладкими обещаниями вытягивающего из подозреваемого желанное признание.

— Твой отец юрист, верно?

Его отец? При чем здесь он?

— Его фирма ведет дела нескольких крупных клиентов, не так ли? «АТ и Т», «Интел», «Хьюлет-Паккард», «Сони», — Фаррелл успел хорошо подготовиться. — Но если я не ошибаюсь, крупнейший их клиент — Сити в Нью-Йорке. Теперь прикинь, как отразится на его бизнесе вся эта история, конечно, если всплывет. Ты давно не был в большом городе. Где ты ошивался? В Вермонте?

— В Нью-Гемпшире.

— Нью-Гемпшир, — для Фаррелла это было пустым звуком, для него существовали только Нью-Йорк, Чикаго и Лос-Анджелес. — Пусть Нью-Гемпшир. Но даже если и так, ты понимаешь, что здесь, в Нью-Йорке, имеют цену такие вещи, как репутация и доброе имя. Один намек на что-то противозаконное и…