— Что? — это уже гораздо серьезней, чем Майкл мог себе представить. — Шутите!

Но, посмотрев на Колина Грея, он понял, что тот и не думал шутить.

— Я узнал об этом только вчера. Поэтому-то и вызвал вас сюда, подумав, что ради памяти Алана обязан сообщить вам.

— Что конкретно там у вас произошло?

— Хотелось бы мне выложить вам все факты, но я знаю об этом только из вторых рук. «Колони Сэксон» живет слухами. Черт возьми, о чем я говорю — вся Уолл-стрит. Они имеют огромную власть — одних в считанные секунды раздевают до нитки, других — наделяют огромным состоянием и отправляют отдыхать на Ривьеру. Никто не знает, чему верить, а чему нет.

Теперь, когда Колин кое-что объяснил Майклу касательно слухов, он мог развивать свою мысль дальше. Основываясь на слухах и домыслах, которые дошли до него, он мог предположить, что же именно нашли агенты ФБР.

— Очень неприятно об этом говорить, но Алан систематически брал деньги со счетов компании и пользовался ими, переведя на другие счета. Сколько их было — три, четыре, пять — не знают даже агенты ФБР.

Внимательно слушая, Майкл думал о том, что случилось с белокурым мальчиком? С Аланом Фридлэндером, которого все так любили. Он недоумевал, зачем человеку, зарабатывающему двести пятьдесят тысяч долларов в год, так вляпаться еще и в дерьмо? Жадность? Или так хорошо знакомая Майклу жажда острых ощущений?

— Чьи имена стояли на других счетах?

— Я плохо помню. На одном — что-то вроде «Вальдесто Индастриз», на другом — «Перри Шилд Инвестмент Груп». Нечего и говорить, эти компании существовали только на бумаге — печатный бланк, почтовый адрес, и ничего более. Вся афера до невозможности сложна. За одну ночь такого не выдумаешь. Тут нужны грандиозная работа и воображение. Кроме того, вся схема программировалась на самосохранение. Что делал Алан? Выписывал заверенный чек на один счет, переводил с него деньги на другой. Это сходило ему с рук, потому что он работал в «Колони Сэксон» и рассчитывал на то, что никого не заинтересует его баланс, чтобы узнать, есть ли на его счетах деньги. Заверенные чеки, в свою очередь, создавали иллюзию, что у него есть фонды, способные обеспечить чеки, деньги по которым он снял ранее.

— А в действительности никаких фондов у него уже не было?

— Нет, нет. С этим все в порядке. Фонды были, но не сначала, когда он занялся переброской денег с одного счета на другой. Они появились позже. — Грей сделал паузу и добавил: — Дело в том, что ему они не принадлежали.

— И о каких суммах шла речь?

— В общей сложности?

— Да.

— Слышал, что дело шло о больших суммах. Возможно, я заблуждаюсь, но говорили, что это десять-пятнадцать миллионов долларов.

— Миллионов?.. О Господи!

Колин скользнул взглядом по лицам редких посетителей музея Уитни. Даже здесь, в цитадели американского искусства, он не был уверен, что их не подслушивают.

— Да это же огромная сумма! Скажите, Колин, кто еще в вашей компании занимался подобными делами? — спросил Майкл, вспомнив слова судьи Ватермана, предположившего, что, кроме Алана, в компании могли быть и другие брокеры, вызвавшие пристальное внимание федеральных инспекторов.

— Насколько мне известно, только Алан. Но в той неразберихе, которая сейчас там творится, нельзя знать наверняка. Атмосфера накалилась до предела. Если говорить правду, у меня нет никакого желания там появляться. Может так случиться, что половина из тех, с кем я работаю, уже арестованы. Но у меня такое предчувствие, что агенты ФБР не найдут в бумагах Алана того, что ищут, он не был дураком и не стал бы хранить документы, касающиеся незаконных сделок, в своем кабинете. Кстати, вы осмотрели его квартиру?

— Обшарил все в поисках хотя бы клочка бумаги, который помог бы понять, что произошло.

— И ничего не нашли?

— Ничего.

— Но должны же они где-то быть. Даже математический гений не смог бы проворачивать такие операции, не ведя записей.

Если никак не удается установить местонахождение бумаг, размышлял Майкл, то есть еще один человек, который мог бы оказаться им полезным.

— А как насчет Джинни?

— Ну… У меня такое ощущение, что и она имеет отношение к этой неприятной истории. Начинаю думать, что Алан в самом деле имел с ней, кроме всех прочих, еще и деловые связи.

— А она-то какое отношение может иметь ко всему этому?

— Откуда мне знать? Не поймите меня преврати но, но ведь он ее трахал. При взгляде на них это было видно невооруженным глазом.

— Как мне найти эту Джинни Карамис?

Колин остановился перед «Аварией белого автомобиля» Вархола, но вряд ли видел, что за картина висит перед ним. Он погрузился в размышления.

— Ни малейшего представления. Но скажу одну вещь: если вы ее найдете, узнаете, почему ваш брат кончил свою жизнь с пулей в голове.

Как только Майкл расстался с Колином Греем, он зашел в телефонную кабину и набрал номер Макса Фаррелла. Было очевидно, что собственными силами Джинни Карамис ему не найти. Немного поразмыслив, решил рассказать Фарреллу все, что ему удалось узнать. Пускай действует, а он посмотрит, каков Макс в деле.

Он сразу же дозвонился до Фаррелла и воспринял это как добрый знак.

— Слыхал, слыхал, как вы вчера покувыркались, — засмеялся детектив, как только снял трубку. — Как понравился наш несравненный Рэй?

— Он… необычный, — Майклу показалось, что это самое подходящее слово. — И он мне очень понравился.

— Итак, что я могу для тебя сделать?

Майкл рассказал ему все, что узнал. Сначала о переводе денег с одного счета на другой и расследовании в «Колони Сэксон», а затем о причастности Джинни Карамис к финансовым аферам. Когда он закончил, его встретила долгая тишина, которой он немало удивился. Майкл даже подумал, что с телефоном что-то не в порядке.

— Черт побери! — заорал наконец Фаррелл. — Ты слышал, что я тебе втолковывал битый час?

— В чем дело? — позвонив детективу и сообщив ему все, что знал, Майкл никак не рассчитывал вызвать у него такую вспышку беспричинного гнева:

— В чем дело, в чем дело! Как вбить тебе в голову? Кто из нас сыщик, ты или я?

— Ты, Макс, но…

— Ну и теперь-то ты понял? Так что я говорил тебе, когда ты сидел передо мной в моем кабинете? Ты хочешь запутать расследование? Этого ты добиваешься, мистер Фридлэндер? О Боже мой! Давай договоримся на будущее. Если ты считаешь, что с кем-то нужно поговорить, не будь задницей и не строй из себя частного детектива. Приди ко мне и скажи об этом. Договорились? Если такая постановка вопроса тебе не нравится, тоже скажи, и я не буду мешать тебе самому расследовать это дело. Ясно?

Пристыженный, Майкл уверил Фаррелла, что будет во всем его слушаться, но если он думал, что гроза миновала, то глубоко ошибался.

— Кто твой источник информации? Кто рассказал тебе о переводе денег со счета на счет, о Джинни?

— Мне не хотелось бы этого говорить.

— Тебе не хотелось бы говорить! Вы послушайте его! А как, черт возьми, по-твоему, я прослежу твою информацию, если ты не скажешь, кто тебе ее дал? Если ты решил исключить меня из расследования, так и скажи. С меня довольно!

Майкл понимал гнев детектива, но не хотел открывать источник информации, зная, что Колин будет взбешен, если он это сделает. Но, конечно, Макс сможет вытянуть из брокера побольше сведений. И Майкл назвал имя.

Жители Брод-Ченнел по вполне понятным причинам недоумевали: многие из них ловили рыбу, для некоторых это была почти единственная пища, и вот, — надо же такому случиться, — она начала дохнуть. Единственное объяснение этой напасти находили в отравленной воде. После телефонных звонков в соответствующие учреждения в Брод-Ченнел приехали представители здравоохранения и специалисты по охране окружающей среды.

Посмотрев на плававших вверх животами и разлагавшихся на жаре палтусов и мерлангов, специалисты признались, что причины этого явления им неизвестны. Взяв пробы воды и несколько рыб, они увезли их в свои лаборатории.