– Премного вам благодарен! – отвечал Симэнь. – Прошу меня простить за причиненные хлопоты и принять эти скромные знаки внимания.
После взаимных любезностей Симэня поклонами поприветствовали остальные монахи, а потом пригласили в келью настоятеля, состоящую из трех зал. Келья называлась Террасой аиста в соснах[27]. Залу украшали многочисленные ярко-красные ширмы. Здесь, чувствуя себя вполне непринужденно, они пили чай. Там и сям неподалеку от Симэня красовались причудливые каменные глыбы. Сверкали начищенные до блеска столы и стулья. Слева висела надпись: «С Терема Желтого аиста[28] белым днем в небеса взмывал», справа другая: «И озеро Дунтин пересекал три раза». Перед Симэнем стояли две ширмы, одна против другой, с параллельными строками скорописи:
«Ветер. Пляшут рукава,
словно аисты под утро.
Вечные звучат слова –
здесь всю ночь толкуют сутры».
– Возьми лошадь и ступай за дядей Ином, – велел слуге Цитуну Симэнь, усаживаясь за стол. – Ему, должно быть, не на чем ехать, вот он и не появился до сих пор.
– Тут вон и осел зятя Чэня стоит, – вставил Дайань.
– Ладно! Бери осла и поторапливайся, – распорядился Симэнь.
Цитун вывел осла за монастырские ворота и отправился к Ин Боцзюэ.
Между тем настоятель У кончил молитву и подсел к Симэню. За чаем завязался разговор.
– Решился бы я, почтеннейший мой батюшка, мешкать, брать на душу грех, в то время как вы с усердием стремитесь вознести молитву в святом храме?! – начал настоятель. – Мы с четвертой ночной стражи бодрствуем в неустанном бдении у святого алтаря. Долго читали из Священных канонов, отслужили особый молебен Нефритовому владыке, потом по случаю первого новолуния в новом году, которое празднуется сегодня, пропели хвалу Всевышнему Творцу круговращения светил, а послание с полными данными о рождении вашего наследника уже покоится на алтаре Трех сокровищ. Младенцу нарекли мы имя У Инъюань[29]. Дабы дух Тайи, покровитель судьбы[30], даровал ему процветание и долгоденствие и не лишил его богатства и знатности, я воздал хвалу Небу и Земле с принесением двадцати четырех жертв, славу Всевышнему владыке с двенадцатью жертвами и двенадцать жертв усопшим. Всего было принесено сто восемьдесят жертв.
– Тронут вашим усердием! – отозвался Симэнь.
Послышались удары в барабан, и Симэня попросили приблизиться к алтарю, где зачиналось чтение обращенного к Небу послания. Симэнь переоделся в ярко-красный праздничный халат, поверх которого красовались цветной наперсник с изображением льва и носорожий пояс с золотой оправой, и подошел к алтарю. Сбоку встал псаломщик в темно-красной рясе и начал читать:
«Верноподданный Великой Сунской Империи, житель с улицы Триумфальной арки в уездном центре Цинхэ провинции Шаньдун, Симэнь Цин творит благодарственную молитву и приносит жертву в надежде о ниспослании благополучия и покоя. Симэнь Цин родился в полуночный час на двадцать восьмой день седьмой луны в году бин-инь. Его супруга, урожденная У, появилась на свет в полуночный час на пятнадцатый день восьмой луны в году моу-чэнь[31]…»
– У вас есть еще близкие, не внесенные в послание? – обратился псаломщик, прервав чтение, к Симэню.
– Запишите урожденную Ли, – сказал Симэнь. – Родилась в предвечерний час под знаком земной ветви шэнь пятнадцатого дня в первой луне года синь-вэй[32], и сына Гуаньгэ, появившегося на свет в предвечерний час шэнь двадцать третьего дня в седьмой луне года бин-шэнь[33].
«Сего дня я, Симэнь Цин, вместе с семьею и домочадцами,
– продолжал псаломщик,
– прибыл сюда, дабы с открытою душою и благоговением вознести молитву Всевышнему Творцу.
Пав ниц пред ликом Твоим, каюсь я, Цин, пылинка в сем мире, низшее из трех созданий[34] Творца. Но в суете мирской, снося зной и стужу, я во всякое мгновение ощущаю покровительство Драконова Неба и поддержку Всемогущего. Будучи военным, я удостоился поста в придворной гвардии. Мне, осыпанному щедрыми милостями Его Величества, даровали богатое содержание и возвели в должность судебного надзирателя. Дабы отблагодарить судьбу, мне столь споспешествующую, и восславить сей век процветания, я заказываю этот молебен с принесением двадцати четырех умилостивительных жертв Небу и Земле, обильных и щедрых; обращаюсь с благодарственной молитвой к Нефритовому государю, творящему великие благодеяния, приношу двенадцать жертв по случаю Рождества богов во славу Создателя, ниспосылающего нам все блага и процветание. Всевышние, снизойдите и вкусите жертв.
Двадцать третьего дня седьмой луны в прошлом году, когда моя младшая жена, урожденная Ли, подарила сына Гуаньгэ, я дал обет в молебнах прославить Творца за благополучное разрешение ее от бремени, молиться о здравии младенца и приобщении его к жизни под покровом храма Трех сокровищ, просить о наречении ему имени У Инъюань. Даю обет по достижении им совершеннолетия заказать молебен с принесением жертв ста двадцати всемогущим заступникам и приобщить сына к алтарю Неба и Земли, дабы унаследовал он от отца своего чины и звания, наслаждался долгоденствием. Я желаю умилостивить души предков в трех поколениях рода Симэней: деда Симэнь Цзинляна и бабки – урожденной Ли, покойного батюшки Симэня Старшего и покойной матушки – урожденной Ся, покойной жены моей – урожденной Чэнь, и всех сродников. Не дано нам знать, где нашли прибежище их души, а посему приношу двенадцать умилостивительных жертв, дабы вывел их Всемогущий на стезю света и жизни. Прими жертвы, числом сто восемьдесят, внемли мольбам и избави от напастей.
В это светлое утро Рождества богов, девятого дня первой луны третьего года[35] под девизом Всеобщего согласия, я стою пред алтарем Всемилостивейшего Нефритового владыки и чрез посредство пастырей возношу благодарственную молитву Небу и Земле, славлю Отечество и мирное процветание, нарекаю имя младенцу и читаю Священные каноны. Да витает благодать над молящимся и денно и нощно, да снизойдут Досточтимые владыки Трех миров и Всевышний государь десяти тысяч небес и озарят чистым светом своим. Да сопутствуют мне удача и благополучие во всех моих начинаниях, да царит гармония в смене времен года и даруют они нам плоды свои в изобилии. Да пребывает все мое семейство в покое и мире. На Всемогущего уповаю и да не оставит Он никого Своею милостью. С благоговением творю эту молитву».
Псаломщик кончил чтение. На аналое появилось множество посланий и молитвенных обращений. Он развертывал их и читал одно за другим.
– Вот послание о воздаянии за уход из мира, – разворачивая первую бумагу, начал псаломщик:
«Возношу молитву Верховным государям Трех небес и Трех миров, Высоким истинносущим десяти полюсов, Трем управителям и Четырем совершенномудрым[59], Величайшему и сокровеннейшему Лао-цзы, Всеобъемлющему истинносущному господину Великому императору из Небесной канцелярии, Истинносущному господину из Небесной канцелярии, управляющему жертвоприношениями и Истинносущному господину из Небесной канцелярии, управляющему нисшедшими совершенномудрыми, прошу снизойти к алтарю, удостовериться в усердии и принять послание».
