Испанские источники частично подтверждают существование этих эпизодов мифической борьбы. В них не упоминается Лжемонтесума, однако это можно объяснить тем, что испанцы не придавали большого значения этому эпизоду, рассматривая его просто как досадное недоразумение. Зато факт перекрытия дороги упоминается довольно часто.

12 ноября когорта христиан покинула Чолулу. Ее сопровождают несколько тысяч тласкальтеков, вожди которых постоянно напоминают о коварстве Монтесумы. Почти все чемпоальтеки вернулись к себе, будучи уверенными, что в Мехико их, так же, как и испанцев, ожидает смерть. Послы из Мехико (имеет ли это отношение к Циуакпопоке?) пришли к Кортесу с сообщением о том, что Монтесума его ждет. У них задание — быть проводниками для испанцев и завести их в ловушку. Самая удобная из дорог к столице завалена кустами агавы и, таким образом, непригодна. Та, которую предлагают мешики, проходит через Куауквеччол- лан. Дорога, которая выглядит на первый взгляд удобной, в действительности оказывается очень сложной и опасной. Тласкальтеки предчувствуют новые западни. Диего де Ор- дас, который забирался на Попокатепетль, а также Альварадо и Васкес де Тапиа, побывавший уже на куауквеччол- ланской дороге, советуют идти по самой короткой дороге, которая проходит между вулканами. Так и сделано. Присланные Монтесумой проводники не возражают. Они не выбрали эту дорогу, как они объясняют, только потому, что она проходит через враждебный им город Хуэксоцинко. Они ие уточняют, что Куауквеччоллан был одним из этапов бегства Кецалькоатля. Кортес утверждает, что видел явные доказательства устроенных ловушек. Берналь Диас развивает эту тему. Власти области Чалько обнаружили, что предлагавшаяся мешикскими проводниками дорога в одном месте была перерезана, и там находилось в засаде несколько тысяч мешикских воинов. Они могли бы добавить, что Уицилопочтли посоветовал провести чужеземцев по этой дороге и расправиться с ними в Мехико.

ПОРАЖЕНИЕ ТЕЦКАТЛИПОКИ

Между эпизодами с Лжемонтесумой и с перекрытой дорогой информаторы де Саагупа помещают еще одну попытку Монтесумы оказать сопротивление испанцам. В третий раз он посылает к ним магов и колдунов. Однако по дороге маги и колдуны встречают жителя Чалько, который, притворившись пьяным, принимается их отчитывать: «Зачем вы опять здесь? Что вам здесь нужно? Что еще собирается делать Монтесума? Вернулся ли к нему его разум? Или он все еще во власти своих жутких страхов? Ведь он очень плохо соображал в последнее время: он не считался ни с простолюдином, ни с сеньорой; над народом издевались и насмехались и не ставили его ни во что». Затем все более сердитым тоном: «Зачем вы здесь? Никогда больше не будет Мехико. Закончилось его время. Уходите, нечего вам здесь делать! Возвращайтесь к себе. Можете посмотреть на Мехико — и увидите, что там делается». Маги оборачиваются и видят весь город в огне, «как если бы уже произошло сражение». И они понимают, что пьяница, который только что был рядом с ними, но внезапно исчез, был не кто иной, как Тецкатлипока. Дымящееся Зеркало являлось довольно часто в виде всевозможных перевоплощений, и всегда это было дурным предзнаменованием. То этот бог возникал (обычно ночью) в виде человека без головы и с разверстой грудью, то в виде «пакета покойника», который катился но земле, а то еще принимал облик хорька, или карлицы, или катящейся куда-то и подскакивающей мертвой головы. Однако в этот раз его появление не носит такого зрелищного характера. Это всего- навсего простолюдин из Чалько. Однако Чалько — это «место на краю пропасти», точка соприкосновения с адом. Именно оттуда родом пресловутый мятежный камень Мон-

тесумы. Именно здесь находится подземный мир (территория автохтонов, аналогичная Шибальбе), а Тецкатлипока — представитель этого мира. Бог появляется здесь до прихода испанцев. Можно сказать, что он бежит от испанцев, как бежал Кецалькоатль от Тецкатлипоки в конце предыдущей эры. Он предстает пьяницей, но ведь Кецалькоатль в конце Толлана также был пьян, и более того — но вине Тецкатлипоки. Он разъярен, но это естественно, поскольку он приходит объявить о конце своего «солнца». И если его эра кончается, если он должен спасаться от своего врага, то это происходит по вине Монтесумы, из-за его презрения к простым и униженным, находящимся иод защитой Тецкатлипоки, из-за его непомерной гордости.

2 ноября чужеземцы проходят место между вулканами. Спускаясь с горы, они с затаенным страхом любуются роскошью Мексиканской котловины. «Нет, — восклицают они, — ничего нет прекрасней во всем мире!»

Город сверкает в кругах изумрудных.

Мехико светлый, как перья кецаля.

Лодок на глади озерной не счесть.

, Сизый туман над лагуной.

Здесь обитаешь ты, бог всемогущий,

Власть распростерши свою над землею.

В Анауаке ты славен повсюду.

Сизый туман над лагуной.

Синяя цапля, скорее лети

К заводям тихим ацтекской лагуны,

К вербам раскидистым, светло-зеленым.

Мехико-Теночтитплан многодомный

Залит сапфировым неба сияньем.

Средь гладиолусов белых, зеленых кувшинок,

Верим, твое обиталище, бог всемогущий.

(Ацтекский гимн)

ПОСЛЕДНИЕ ЭТАПЫ

Сразу после того, как было пройдено место между вулканами, начался быстрый спуск в долину. Недалеко от города Амакемекан они обнаружили приготовленный для них лагерь — с теплом костров и с горячей пищей. Пока они отдыхали, появилось посольство из Мехико-Теночтит- лана, возглавляемое братом императора. После неизбежного в подобных случаях вручения подарков, в числе которых и в этот раз было много золотых предметов, эмиссары попытались и в этот раз уговорить пришельцев вернуться назад, повторяя при этом уже известные аргументы: нищая страна, плохие дороги, расположенный на воде, таящий в себе всевозможные опасности город. Мехико мог бы выплачивать испанцам какую угодно дань — один раз в год, в каком- нибудь порту или в любом другом месте. Дон Эрнан ответил как обычно, что действует согласно данным ему инструкциям и что он непременно должен видеть императора. Однако он обещает: «Я только увижу его й сразу же уйду, если он не захочет, чтобы я оставался».

В лагере атмосфера была напряженной. Все нервничали. В окрестностях было замечено передвижение каких-то людских масс, что наводило на мысль о возможном нападении ночью. Испанцы все время были начеку, так что наутро у Кортеса было такое ощущение, что он расстроил планы противника и предотвратил его нападение на лагерь. Часовые утверждали, что видели ночью сновавших возле лагеря индейцев. Возможно, что это были те самые индейцы, которые подготовили лагерь и оставались поблизости в качестве обслуживающего персонала — как это было уже раньше, когда они высадились па берег. И возможно, когда они заметили угрожающие жесты часовых, то решили убежать или, по крайней мере, спрятаться. Среди них было, конечно, немало соглядатаев и шпионов Тройственного Союза.

На следующий день конкистадоры подошли к Амакеме- каиу, где они остановились в прекрасных домах пяти правителей города. Хозяева предложили им сорок молодых девушек «в высшей степени привлекательных, очень хорошо одетых, ухоженных, искусно подкрашенных и напудренных, с богатым плюмажем на спине, с волосами, собранными на затылке». Затем сеньоры стали жаловаться на тиранство Монтесумы, на непомерную дань и несправедливо назначенные повинности, на высокомерие всевластных сборщиков налогов, которые не ограничивались воровством, а насиловали жен и дочерей на глазах у их мужей и отцов и обращали их в рабство. Делегации окрестных деревень пришли сказать Кортесу слова приветствия и вручить ему подарки в знак своей покорности. Тем временем посланные Монтесумой высокие сановники определились в распоряжение испанцев — чтобы сопровождать их и следить, чтобы у них ни в чем не было недостатка. И, конечно, следить за тем, чтобы не произошло разрушение империи.