—  Я ж тебе говорил, что вложенный в него капитал ни­когда не может быть убыточным и всегда дает хороший до­весок.

—  Я заметил, что все твои игровые столы, рулетки, ав­томаты фирменные. Где ты их заказывал?

—  Все свои приобретения я сделал в английской фир­ме «Джон Хаксли». Она специализируется на производстве такого инвентаря.

—  Если я обращусь к тебе за помощью по подготовке кадров для моего будущего казино и насчет соответствую­щего инвентаря, ты не откажешь?

—   

Что за вопрос? Мы ж не чужие, чтобы не помогать

друг другу.

—

Ты меня своим казино прямо заразил. Хоть отказы­вайся от поездки в Америку и возвращайся домой откры­вать там такую прелесть.

— Никуда от тебя твое казино не денется. У тебя дома все равно конкурентов по этой части нет. А Константина надо выручать.

— А вдруг не только мне одному насчет казино пришла мысль в голову?

—    

В конкуренции интереснее работается, — не очень- то успокоил своим рассуждением Душман Лесника. — Да, вот что я тебе еще хотел сказать. Когда будешь себе гото­вить штат для казино, я имею в виду крупье, дилеров, ме­неджеров, инспекторов, бухгалтеров, —-старайся на такие должности брать лиц с безупречной репутацией. Чтобы ни к одному из них у твоих будущих клиентов не было причи­ны не доверять. Они должны быть чистыми и прозрачны­ми в смысле биографии, да и совести тоже, и опытными как специалисты.

—  

Где я такую армию честных и умных найду?

—   

Помести в газету объявление о вакантных должнос­тях, укажи, какая будет у принятых зарплата. На конкурс­ной основе подберешь себе кого угодно.

—   

Разумное, можно сказать, дельное предложение, — поблагодарил Душмана Лесник. Помолчав, он добавил: —

Сегодня я заметил за своим столом худую плесень, постар­ше меня. Он снял банк где-то на пятьдесят лимонов. Не го­воря о путевых гоп-стопниках, его застопорить с бабками могут даже подростки. Неужели вы его вот так отпускаете с бабками на произвол судьбы?

—    

Игроки, выигравшие в казино по-крупному, обес­печиваются нами охраной и транспортом, который достав­ляет их в любую точку города, куда они пожелают. Если, конечно, они обратятся к менеджеру с такой просьбой. Но сильные, постоянные игроки приезжают к нам со своей ох­раной и на своем транспорте и в нашей помощи практи­чески не нуждаются.

—  

А ты сам не практикуешь грабить тех везунчиков, которым лишние бабки в карман насыпались?

—  

Такой подлянки мы допустить не можем. Лицо ка­зино должно быть чистым, привлекать к себе игроков, а не отпугивать разными грязными махинациями. Я увольняю с работы дилеров, даже если они случайно недодадут кли­енту пару кусков из выигрыша. Вроде бы чего из-за пустяка становиться в позу, но принципиальность и честность от­ношений между казино и игроками залог того, что твое ка­зино не взорвут, не сожгут, а его хозяину не всадят в боко­вину ни пики, ни желудя.

— 

Ты мне о такой своей честности по казино на пол­ном серьезе трекаешь или шутишь?

—  

Я тебе говорю, как должно работать настоящее ка­зино, а как не должно и как ты думаешь развернуться, это твое дело, — уклончиво ответил Душман на поставленный вопрос, но своим ответом собеседника удовлетворил.

—   

Какое бы ты дал название моему будущему детищу?

—  

«Самей».

—  

Что-то слово непонятное. Наверное, не русское?

—  

Ага!

—   

И как оно переводится?

—  

По древне-еврейски это означает: «застыть в изум­лении». Разбогател в казино или стал нищим, все равно за­стыл в изумлении, — улыбнувшись, пояснил Душман.

— 

А что, между прочим, толковое название, — с удо­вольствием принял предложение друга Лесник.

—

Мне его подсказали уже после того, как я назвал свое заведение «Манелла», — признался Душман.

Несмотря на проигрыш, Лесник считал вечер прове­денный им в казино очень удачным. Там он увидел и отк­рыл для себя новый и довольно прибыльный вид бизнеса, который к тому же разрешен законом.

Возвратившись после ресторана домой, Душман поин­тересовался:

—

Ты когда думаешь отправляться в штаты?

— 

Завтра еще денек побуду у тебя и, думаю, послезавт­ра отчаливать.

—

Я бы тебе советовал своих телохранителей не брать с собой туда.

— 

Чем они тебе не понравились? — настораживаясь, поинтересовался у друга Лесник.

—  

Парни вроде бы стоящие, но у них есть один недо­статок.

— 

Какой?

— 

Они по-американски не шпрехают.

— 

Знаю, но ты ж понимаешь, что лететь туда без над­ежного тыла я не могу. Хотя два человека — не такой уж надежный тыл.

— 

У меня есть тебе предложение.

— 

Говори!

— 

Пускай твой Колумб с Горой побудут у меня до твое­го возвращения из Америки. Вместо них я тебе дам двух бывших спортсменов, которые волокут в английском.

— 

Предложение вроде бы путевое, но проверены ли они тобой на надежность?

—  

Будь спок, если бы раньше я их не проверил в деле и не убедился в надежности, то неужели ты думаешь, я пред­ложил бы их тебе в охрану? Ты же знаешь, что я тебя в совместных делах никогда не подвожу.

— 

Магарыч за твой подарок будем пить потом, если я вернусь из штатов, — улыбнувшись, пошутил Лесник.

—

Так я могу на вас троих брать билеты?

— 

Конечно, но все равно ты мне их пришли, я хочу на них посмотреть, познакомиться и убедиться, что они дей­ствительно стоящие парни.

На другой день Лесник смотринами парней остался доволен и утвердил их кандидатуры для предстоящего с ним турне в Америку.

Лесник ни от кого не скрывал своего приезда в Моск­ву, но и не собирался его афишировать. Однако пребыва­ние в столице одного из патриархов, уважаемого козырно­го авторитета воровского мира, единственного из всех во­ров страны, сумевшего наладить сотрудничество российс­кой мафии с американской, а через нее с итальянскими ма­фиозными группами, не осталось незамеченным. Интерес столичных воров к Леснику вызывался разными причина­ми, не только теми, о которых я говорил выше. Ворам хоте­лось воочию убедиться, что даже таким авторитетам, каким был Лесник, ведущим активную воровскую жизнь, предос­тавляется возможность дожить до глубокой старости и уме­реть естественной смертью. Каждому из них хотелось бы иметь для себя именно такой жизненный конец. Чтобы влить в себя определенную дозу оптимизма, уверенности в завтрашнем дне, они стремились к контакту с Лесником.

Другие авторитеты желали с ним встретиться как со ста­рым знакомым, чтобы окунуться с ним в воспоминания десяти-двадцатилетней давности, когда они были не такими старыми, как сейчас. Такие воспоминания были приятны­ми для всех участников.

Третьи стремились к встрече с Лесником как с признан­ным авторитетом, желая использовать его как третейского судью в разрешении ведущихся между ними споров. Разре­шение такого спора доверять кому-либо из столичных ав­торитетов стороны не желали потому, что, если одна сторо­на выбирала для решения спора, допустим, Князя, то дру­гая сторона желала, чтобы этот спор разрешал, скажем. Граф, тогда как первая сторона именно Графу не очень-то доверяла как судье. В такой ситуации Лесник был самым приемлемым вариантом, устраивающим все враждующие стороны.

Желающих встретиться с ним было так много, что Душ­ман отказался от ее проведения у себя дома, перенеся на вечер в ресторан «Надежда», закрыв его от повседневных посетителей.

Как бы между прочим, Душман в беседе с ворами со­общал, что месяц тому назад Леснику исполнилось семьде­сят лет, что дало повод наиболее давним знакомым юбиля­ра преподнести ему свои подарки и поздравить его с про­шедшим днем рождения.