—   

Не темни, — разглядывая пистолет, вертя его в руках, усомнился Маклак.

Лука, подойдя к Маклаку, забрал у него находку и стал разглядывать. Пистолет выглядел не игрушкой, а боевым оружием.

—  

Мы сейчас проверим, правду говорит кацо или нет,

направляя ствол на хозяина кабинета и нажимая на

ку­

рок, объявил Лука, чтобы таким оригинальным способом проверить сообщение Леселидзе.

После произведенного выстрела из ствола пистолета вырвалось пламя. Прикурив от него сигарету, Лука поло­жил пистолет-зажигалку в карман своего пиджака со сло­вами:

—  

Занятная игрушка, в хозяйстве пригодится. Теперь, парни, оставьте меня с кацо наедине в кабинете. У нас с ним будет интересный разговор.

Сдерживая природную горячность и не давая выхода своим эмоциям, Леселидзе поинтересовался у Луки:

—  

Чего тебе от меня надо? — не считая нужным с гра­бителем говорить «на вы».

— 

Давай сначала познакомимся, а уж потом будем вес­ти разговор. Как тебя звать-величать?

— 

Яков Вахтангович.

—   

Яков Вахтангович! Очень приятно. А я всего лишь Лука, человек без имени и отчества, по указанию которого несколько десятков парней, не хуже тех, что ты сейчас ви­дел, могут любого жителя города отправить на кладбище.

—   

Вот дела! Лично знаю губернатора Макарова. С на­чальником УВД генералом Леонтьевым недавно познако­мился. А с Лукой только сегодня повезло завести знакомст­во. И скажу честно, без утайки, оно мне не понравилось.

—

Слышал, что ты круто развернулся, но, извини, толь­ко сейчас смог уделить тебе время для визита.

— 

Чему же я обязан?

—   

Все уважающие себя бизнесмены города сотрудни­чают со мной, оплачивая мне свою безопасность. Стокоз не захотел со мной сотрудничать, пришлось ему смыться за бугор, на Мальту. Но я его и там достану, как только вы­крою для этого свободное время. Так как теперь ты тут за него всем заправляешь, то я не могу оставить такую вид­ную фигуру, как ты, без своего внимания и заботы.

— Сколько же ты хочешь от меня откупного?

—

Твоя фирма ворочает огромными суммами, а поэто­му отстегивать мне в год по сто лимонов для тебя сущий пустяк.

— 

Очень даже не пустяк, и нам никак не удастся сгово­риться, даже если бы я очень хотел тебе угодить.

—  

Почему? Не устраивают мои условия?

—  

Видишь ли, Лука, я не хозяин ни гостиницы, ни рес­торана, ни компании «Уникум». Я всего лишь директор- наемник, наняли меня сюда директором, и получаю за свой адский труд я жалкие гроши, —удивил Леселидзе Луку сво­им сообщением.

—  

Если не ты, тогда кто же тут хозяин?

— 

Семейство «Гончаров-Шмаков и сыновья».

—  

Впервые слышу о них. А кто они такие?

— 

Я о них знаю не очень много. Мне известно, что они миллиардеры, имеют всякую собственность как в России, так и в Америке...

—  

Короче, они из «новых русских», — догадливо про­изнес Лука, перебив Леселидзе и не дав ему закончить мысль. — Где я их могу найти?

—  

А стоит ли их искать, дорогой, встречаться с ними, да? Они ведь не я, посторонним лазить у себя по карманам не разрешат.

—    

Никуда не денутся, не таких укрощали, — заверил его Лука. —Ты с ним как связь поддерживаешь?

—   

По телефону, дорогой, по телефону. Иногда прихо­дится целый день сидеть на аппарате, пока где-нибудь не поймаю хозяина.

— 

Хорошо! Найди мне его по своим каналам и передай ему, что я его на этой неделе хочу увидеть. Если по его вине встреча не состоится, то на следующей неделе на месте вот этого красавца, —сверху вниз проведя рукой, продолжал Лука, — будет огромное пепелище. Усек?

— 

Усек! Я немедленно постараюсь передать твои слова моему хозяину, если, конечно, он в России и никуда не уле­тел на Запад по своим делам. Но одновременно я тебе сове­тую не идти в отношении собственности Гончарова-Шма­кова на крайность, пока не встретился с главой их компа­нии.

—

А то что будет?

—  

Мой хозяин, дорогой, человек не твоего и не моего круга. Он просто тебя, извини, пожалуйста, испепелит, как букашку.

—  

На испуг хочешь меня взять? — улыбнувшись, по­интересовался Лука.

—Что ты, что ты, дорогой, просто даю бесплатный со­вет. Когда сгорит этот дом — на этой неделе и на какой дру­гой — для тебя не имеет ведь существенного значения, зато потом, во время беседы с моим хозяином, тебе не придется ни о чем сожалеть, да?

—

Я часто бываю в пивбаре, в подвале, играю там в бил­лиард. Найдешь меня и передашь сущность своего разгово­ра с хозяином.

—    

Как насчет того, чтобы не спешить поджигать его дом?

—  

Посмотрим! — поднимаясь со стула с намерением покинуть кабинет, ответил ему Лука.

—  

Мой пистолет не думаешь мне возвращать?

— 

Обойдешься!

—  

Ну, как знаешь, дорогой, как знаешь. Я ведь могу и не звонить хозяину о нашем разговоре. А потом, когда ты сожжешь его дом, я с удовольствием понаблюдаю, как вы друг другу будете глотки рвать.

—

Я тебе предоставлю такую возможность, — улыбнул­ся гость. —Меня, дорогой, на понт никто никогда не брал и не возьмет, тем более такой петушок, как ты, — закрывая за собой дверь, заверил Леселидзе Лука.

«Все же у шакала крепкая нервная система, — с удив­лением отметил про себя Леселидзе. — А может быть, он так себя вел из-за своей недальновидности и дурости?» — тут же усомнился он в правильности своего первоначаль­ного вывода.

Глубокой ночью Варшавянин на такси подъехал к свое­му дому. Из-за визита бригадира местных авторитетов Луки к Леселидзе, ему сегодня пришлось здорово попотеть, достав­ляя своего нового шефа то к одному, то к другому нужному ему лицу. Служба у Варшавянина была не тяжелой, но му­торной: ожидания с машиной своего директора у офисов раз­ных должностных лиц чертовски его изматывали. Такая ра­бота оставляла ему много свободного времени на чтение книг и газет, что давало ему возможность разбираться в полити­ческой обстановке разных стран мира на уровне молодого дипломата. Однако эти знания азов дипломатии никому не были нужны и оставались невостребованными.

Заметив, что Варшавянин устал, Леселидзе разрешил ему на завтра выйти на работу после обеда. Предвкушая до­лгий отдых, Варшавянин, устало постукивая каблуками ко­жаных туфлей по асфальту, прилагал последние усилия, чтобы добраться до желанного дивана у себя в комнате. Миновав последний поворот на дороге к своему подъезду, он опешил. На его пути стояло двое парней с пистолетами в руках.

—  

Привет, Варшавянин, — произнес один из них, что был ростом повыше своего напарника.

— 

Здравствуйте, — затравлено ответил тот.

—

Что-то ты, дорогой, нарушаешь трудовую дисципли­ну, пашешь на своего нового хозяина до глубокой ночи.

— 

Такова уж наша шоферская доля.

—  

Понятно.

—  

Парни, я чертовски устал, спешу на боковую, гово­рите, чего вам от меня надо?

— 

Мы люди Луки, он послал нас за тобой.

— 

Зачем?

— 

Хочет с тобой потрекать.

— 

О чем?

— 

У него сам узнаешь. Он нас в свои интересы не посв­ятил, —вступил в разговор коренастый крепыш, професси­онально быстро обыскивая карманы Варшавянина. В них он, кроме связки ключей от машины и квартиры, ничего не нашел, о чем сообщил своему напарнику: — Чистый!

—   

Сейчас, Варшавянин, тебе придется прокатиться с нами до Луки для толковища, — объявил высокий свое ре­шение.

—    

Может быть, отложим этот разговор до завтра. Я очень устал.

—  

Бесполезно тянуть резину, пошли к машине, — гру­бо беря водителя левой рукой за локоть и держа в правой пистолет, высокий повел его к машине.