—  Что потом нам с ним делать?

—  Закройте его там на замок. Я потом поговорю с ним.

Дав указания охранникам в отношении игрока, Дрога­ло, подойдя к Гаврилову, произнес сердито:

— Зайди ко мне в кабинет!

Гаврилов был двадцатитрехлетним, среднего роста, ху­дощавым, с длинными русыми волосами, перетянутыми на затылке резинкой, неприметным парнем. Его единствен­ным жизненным успехом было то, что он с отличием закон­чил среднюю школу, хорошо и легко в уме решал матема­тические задачи. Много раз в жизни его губила жадность, но, оправляясь от одной неприятности, он вновь находил способ, чтоб себя наказать. Гаврилову было досадно, что его сговор с товарищем за игровым столом в первый же день был раскрыт Ватрушкиным. Шагая за Дрогало в его каби­нет, Гаврилов, будучи подлым и дешевым по натуре чело­веком, решил менеджеру не признаваться в своем злоупот­реблении и категорически от него отказываться. Однако Гаврилов в силу своей молодости не был настолько подго­товлен к беседе с бывшим судьей, чтобы быть уверенным, что его задумке удастся осуществиться.

Открыв дверь своего кабинета и пропустив в него Гаврилова, прикрыв за собой дверь и присев в кресло, не пред­лагая Гаврилову стул, а вынуждая его стоять перед собой, Дрогало, не повышая голоса, спокойно начал с ним беседу.

—  Григорий Семенович, ты директора ресторана и гос­тиницы знаешь?

—  Игоря Николаевича?

— Да!

—  Знаю!

— Тебе, наверное, известно, что все блатные города у него под каблуком?

—  Знаю!

—  Тогда тебе должно быть хорошо известно, что как казино, так и его интересы охраняют его парни.

— Знаю! — только и успевал отвечать Гаврилов на во­просы Дрогало.

—  А теперь слушай, что я тебе хочу сказать, при этом ни уговаривать, ни убеждать я тебя не стану. Мы тебя рань­ше предупреждали, какая кара ожидает сотрудника казино, если он окажется нечистым на руку. Так вот я тебе сейчас даю выбор: или я сейчас сообщаю Игорю Николаевичу о твоем сговоре с игроком .

—  Но я с ним в сговор не вступал! Три выигрыша под­ряд за столом он сделал случайно! — затараторил Гаврилов, перебив Дрогало.

—   Эту туфту ты можешь говорить своей бабушке. За­помни раз и навсегда — пока я не закончил говорить, не перебивай. Так-вот, когда я Тихому упомяну о твоем пред­ательстве, то он поручит своим орлам поговорить с тобой. После этого разговора ты не только вафлистом и голубым станешь, но они обязательно подстригут тебя под нулевку. Сам понимаешь, что они себе в таком бесплатном удоволь­ствии не откажут. Или я тебя на первый раз накажу тем, что лишу зарплаты на месяц. Выбирай сам, я тебе навязывать решения не буду.

Обрисованная картина предстоящей расправы парня­ми Тихого над ним настолько была реальной, что от страха у него по телу побежали мурашки. Услышав последнее ус­ловие Дрогало, он ухватился за него, как за соломинку, вос­прянул духом и, сразу же отказавшись от недавнего наме­рения не признаваться в своем сговоре с игроком, попро­сил у менеджера с мольбой в голосе:

—  А может быть, Андрей Геннадиевич, на первый раз вы простите меня?

—  Гриша, милый, наше казино только начало работать, и таких засранцев, как ты, на первый раз, наоборот, надо гораздо строже наказывать, чтобы другим из наших непо­вадно было. Прими к своему сведению, и передай другим, мы на подготовительные курсы дилеров и крупье послали новую партию ребят. После их возвращения с курсов мы с такими шустрыми парнями, как ты, будем очень жестко поступать. Более того, будете пулей вылетать из казино, но перед вылетом вам придется оплатить хозяину все затраты, которые он понес, обучая вас новому ремеслу.

—  Спасибо вам, Андрей Геннадиевич!

—  Ты понял, чем вызвано мое снисхождение к тебе?

—  Понял!

—  Сделай для себя надлежащий вывод!

— Обязательно сделаю, Андрей Геннадиевич, — покор­но согласился Гаврилов, полностью подавленный психоло­гическим натиском менеджера.

—  Сейчас пойдешь со мной к своему дружку и напом­нишь ему при мне, что его выигрыш за столом был резуль­татом вашего подлого сговора.

Гаврилов, спасая свою шкуру, точно выполнил требо­вание Дрогало. Разумеется, это его не спасало, Дрогало уже точно определился, что избавится от такого слизняка при первой возможности. Такой возможностью для него было возвращение новой партии крупье и дилеров после обуче­ния на курсах.

Охранники казино, жестоко избив сообщника Гаврилова и забрав у него денежные фишки на сумму один мил­лион двести пятьдесят тысяч рублей, отдали их Дрогало, который сдал их по акту в кассу казино.

После такого сурового воспитательного урока дисцип­лина всех сотрудников казино улучшилась. Одновременно игроки убедились, что их материальные интересы находят­ся под защитой. Беспощадной, но справедливой. Как мы видим, менеджеру Дрогало работы в казино тоже хватало.

В этот же день в девять часов вечера к казино на «де­вятке» подъехала бандитская группа чужаков, состоящая из пяти человек. Самому старшему из них, главарю Пахому, было двадцать четыре года, а самому младшему Чиполлино — всего несколько месяцев тому назад исполнилось восем­надцать.

Группа Пахома несколько раз приезжала из другого района области в Бейсуг присмотреться к работе казино, чтобы в один прекрасный момент внезапно совершить во­оруженное нападение на него и завладеть кассовой выруч­кой. Все члены группы имели пистолеты, кроме этого у бан­дитов имелось два автомата Калашникова.

На счету группы было уже пять бандитских нападений, как на сбербанки, так и на кассиров разных объединений. Наглость, решительность, мобильность и удача сделали группу уверенной во всех своих начинаниях. Кроме Пахо­ма и Чиполлино в группу входили еще Сабур, Перо и Рене­гат, бывший студент-неудачник, отчисленный из юриди­ческого института за неуспеваемость. Из пятерки только Ренегат ранее не был судим, тогда как остальным пришлось побывать «у хозяина» за совершенные преступления и уз­нать зековскую жизнь.

Бандиты подъехали к казино, на их взгляд, рановато. Зная, что казино начинает работу с семи часов вечера и за­канчивает глубокой ночью, они были вынуждены, сидя в салоне автомобиля, вести между собой беззаботную беседу.

Сидя за рулем своей машины, Ренегат, повернувшись боком к сидящему рядом с ним главарю банды, пояснил:

— Знаешь, Пахом, что я тебе хочу сказать?

—  Скажешь — узнаю.

— Своими набегами на разные кассы мы когда-нибудь все сломаем себе шеи.

— Что, очко разработалось, уже преждевременно усрался? — с пренебрежением в голосе заметил тот.

—  Подкалывать друг друга мы насобачились, а вот по- умному потрекать, когда к тому же есть свободное время, иногда серого вещества на чердаке не хватает.

—  Что ты этим хочешь сказать?

—  Мы все знаем, что в этом здании, кроме казино, на­ходятся ресторан и гостиница. А что если нам сесть на пос­тоянное их довольствие? Назначим им таксу, ежемесячно будем приезжать и стричь с них себе купоны. Меньше рис­

ка—и

будет постоянный источник поступления бабок.

—   Пахом, мне думается, что в предложении Ренегата что-то есть путевое. Не мешало бы его действительно об­мозговать, — поддержал Ренегата Перо.

—  Конечно, его речугу приятно слушать и под нее меч­тать, но мы раньше в таких играх не участвовали. Я не знаю даже, с чего начинать, — искренне признался друзьям Па­хом.

—  Да тут не нужна никакая наука: каждого из трех хо­зяев, — говорящий думал, что казино, ресторан и гостини­ца принадлежат разным лицам, — хватаем за яблочко и да­вим, давим, давим до тех пор, пока он не покорится и не согласится делать отчисления нам от своей выручки, — убежденный в своей правоте, заявил Сабур.

—  Чем сильнее этих козлов запугаем, тем легче они по­том пойдут нам на уступки, — поддержал друзей Чиполлино.

—   Если они согласятся платить нам дань, тогда нам придется дать им свою крышу от наезда на них других на­глецов, — напомнил друзьям Пахом.

—  Само собой разумеется, — согласился с ним Перо.