Короче, ничего особо оригинального. Я не думаю, что секрет влияния Дианы на Анри заключался в сексуальной технике. Дело было в другом — в живом воображении принца. Он был склонен к бегству от действительности, и эта склонность усилилась за годы, проведенные ребенком в мрачной испанской темнице. Он прочел несчетное число романов и напитал душу средневековыми идеалами рыцарства в еще более фантастической степени, нежели его отец. Диана была одной из первых женщин, которых увидели его большие задумчивые глаза, когда он впервые соприкоснулся с миром. Диана была красива холодной, лунной красотой недоступной женщины, красотой, которая сразу выделила ее из толпы как «далекую принцессу» — идеальную даму, по которой тайно вздыхал романтик-принц. Она была воплощением мифа и мечты, а в мире не существует уз сильнее, чем эти. Нет ничего удивительного в том, что она царила при дворе дольше, чем какая-либо другая королевская любовница. Генрих был последним коронованным трубадуром.

У короля и Дианы не было детей. Она была, должно быть, очень предусмотрительна и хорошо осведомлена для своего времени, так как мы знаем, что знаменитый врач Гийом Кретьен посвятил ей свою книгу о женских болезнях, сопроводив ее следующими словами: «Зная, что вам доставляет большое удовольствие узнавать тайны такого рода, дабы милосердно помогать тем женщинам, которые так боязливы и застенчивы, что стыдятся поверить свои страдания знающему и опытному врачу...» и т. д.

Брантом навестил Диану в ее уединении в замке Анэ за несколько месяцев до ее кончины, когда ей было шестьдесят пять лет. «Она была все еще красива,— писал он,— и не прибегала ни к какому гриму, но сказала, что каждое утро пьет напиток, в который входит раствор золота и другие странные снадобья алхимиков». Галантный Брантом восклицал: «Как жаль, что таким роскошным телам суждено гнить в земле!» Диана скоропостижно скончалась спустя шесть месяцев. Влияние ее было губительным, ее любовь к деньгам не знала границ. Она дошла до того, что претендовала на деньги, полученные в качестве налога на церковные колокола,— это дало Рабле повод заметить, что «король повесил все колокола в королевстве на шею своей кобыле».

Были ли при дворе добродетельные дамы? Разумеется, да, одна из самых известных среди них — сестра Франциска I, чье влияние на него, как говорят, было столь облагораживающим: Маргарита Наваррская, одна из немногих писательниц той эпохи, у которой достало мужества поощрять любовь в браке,— это тем более заслуживает всяческих похвал, что на долю самой принцессы супружеского счастья не досталось!

По крайней мере, в одном случае — который в Гептамероне был описан ею весьма комично — Маргарите пришлось в самом буквальном смысле слова сражаться за свою честь. Адмирал де Бонниве^{82}, веселый малый эпохи Возрождения, один из самых близких друзей Франциска, влюбился в Маргариту — женщину остроумную и симпатичную. Так как принцесса последовательно отвергала его ухаживания, адмирал решил добиться ее любви, хотя бы для этого ему пришлось прибегнуть к хитрости. Он решил не останавливаться ни перед чем: приготовил в своем замке Ша-тельро тайник, скрыв его в стене спальни, и пригласил двор, совершавший тогда путешествие в Коньяк, остановиться у него на несколько дней.

Спальню, о которой идет речь, коварно отвели путешествующей вместе со всеми Маргарите. Однажды ночью, когда весь замок спал, Бонниве в ночном одеянии появился из тайника и скользнул к принцессе под одеяло. Проснувшись, оскорбленная женщина принялась звать на помощь и пронзительно кричать. Бонниве пытался успокоить ее, называл свое имя, но это не помогало. Чтобы защитить себя от дерзкого насильника, Маргарита храбро лягалась, кусалась и царапалась. Когда ее фрейлины вбежали в комнату с факелами, жестоко исцарапанный Бонниве поспешно и позорно бежал, отодвинув панель позади кровати. Маргарита ничего не стала говорить брату — Франциск ужасно рассердился бы, узнав о подобном скандале,— но, как прирожденный литератор, не удержалась от того, чтобы рассказать в Гептамероне об этом казусе.

Гептамерон — печатное продолжение средневековых судов любви — написан в форме дискуссий, которые ведут между собой рыцари и дамы, как будто нарочно для этого застрявшие в пиренейской долине (очаровательной Долине Аспа), отрезанной от внешнего мира паводком. В ней Маргарита устами вымышленной героини, Парламанты, самой благородной дамы из всех персонажей Гептамерона, излагает свои взгляды на любовь и рассказывает веселые анекдоты из жизни при дворе и в замках. Эти взгляды носят религиозный характер, в них чувствуется влияние как Реформации, так и теорий Платона, широко обсуждаемых в эпоху Ренессанса.

«Кого вы считаете совершенными любовниками? — спрашивает в Гептамероне одна из дам.— Не те ли это пламенные души, которые обожают своих дам издалека, не открывая помыслов?» Парламанта отвечает:

«Настоящая, совершенная любовь, по-моему, приходит тогда, когда влюбленные ищут друг в друге совершенства, будь то красота, доброта или искренность в обхождении, когда эта любовь неустанно стремится к добродетели и когда сердце их столь благородно и столь высоко, что они готовы скорее умереть, чем дать волю низменным побуждениям, несовместимым ни с совестью, ни с честью. Душа ведь создана для того, чтобы возвратиться к своему божественному началу, и, пока человек жив, она к этому непрестанно стремится. Но так как чувства, которыми она постигает мир, несовершенны и омрачены первородным грехом, они являют ей только то, что зримо и что лишь более или менее приближает к совершенству. А душа наша жаждет именно совершенства и поэтому через внешнюю красоту, совершенство чувств, доброту и благородство хочет разглядеть красоту высшую, совершенство и благость духовные. Но после того как она их напрасно ищет повсюду и не находит того, кого возлюбила, она начинает искать его в другом, как дитя, которое по малости своей играет в куклы и другие игрушки и собирает камушки, считая все это своим богатством, а потом, когда вырастет, начинает любить живых кукол и другие богатства — те, что необходимы для жизни. Умножив опыт свой и узнав, что земное все лишено совершенства и в нем нельзя найти настоящего счастья, человек хочет найти творца и источника всего».^{83}

Луиза де Ланьи — изящная блондинка с голубыми глазами — была одной из самых миловидных фрейлин Маргариты Наваррской. Впоследствии она вышла замуж за дворянина по имени Ангерран, которого бросили в Бастилию, несправедливо обвинив в том, что он вероломно сдал крепость Карлу V. Вскоре после его ареста Луиза внезапно перестала появляться при дворе. Робен Леру, ее юный паж, исчез вместе с ней. Это совпадение послужило поводом для злобной сплетни. Маргарита, хорошо знавшая Луизу, не желала верить ни одному слову из того, что болтали злые языки.

Однажды Маргарите принесли письмо от Ангеррана. Несчастный умолял ее попытаться, используя значительное влияние, которое она имела на короля, убедить его величество выслушать его, так как теперь он может доказать свою невиновность. Маргарита переговорила с братом, который ей не отказывал никогда и ни в чем, и в Бастилию отправили гонца с приказом на следующий день доставить к королю узника.

Вечером, когда король обедал, ему доложили, что человек, только что прибывший с театра военных действий с известиями от главнокомандующего, просит о срочной аудиенции. Когда офицера ввели к королю, он вручил его величеству письмо, в котором командующий сообщал о блестящей победе и горячо рекомендовал его величеству подателя письма, «доблестного рыцаря, которому мы в огромной степени обязаны своим успехом». «Поднимите забрало, дайте мне взглянуть на вас»,— приказал Франциск I. Но офицер, извинившись, отказался выполнить приказ его величества, сославшись на обет не открывать своего лица до завтрашнего дня, который он дал Пречистой Деве. «Тогда,— сказал король,— приходите ко мне завтра».