Доктор Врач! Ты не в курсе вопроса?

— Не в курсе, — проскрипел фермик.

— Это Мешок прикололся, — сообщила через окно Ниночка. — Мешок! Ты зачем это сделал?

— Скучно тут у вас, — зевнул салезуб.

— Нескучно тут у нас, — возразил Моретти. — И, действительно, для чего понадобилась эта провокация?

— Так я тебе и сказал! — отозвался махайрод. — Ты, чем приставать, лучше свой мобилизационный план перечитай. Где у тебя там программа маневра материальными резервами? Или людскими ресурсами? А алгоритм приведения в боевое состояние техники двойного назначения? Садись, Моретти, два.

Оба Идалту, потеряв невидимость, хохотали, катаясь по траве. От окна палаты доносился серебристый смех Ниночки. Даже фермик внятно произнёс: — Ха-ха-ха! — Федька тоже ржал, глядя на озадаченное лицо шефа безопасности.

— Что это за веселье? — донёсся из здания ворчливый голос Михалыча. — Женщина! Вы что, не поняли, что у вас воды отошли? Ну-ка, перейдите в родовую и займите там место. Приступим, так сказать, к реализации основного твоего предназначения.

Рожала Нинка не за тем окном, которое Федька выгравировал на скрижалях своей памяти с самого утра. Её увели в другую палату. Там радость его от всей души охала, кряхтела и, изредка, взвывала. А он сидел и ни во что не вмешивался. Только внутри переживал.

Сколько времени это продолжалось — да кто за этим следил? А потом раздался детский плач. Незнакомая сестричка с повязкой на лице, поднесла к окну орущего кроху и показала папеньке:

— Всё прошло нормально. Нина в порядке, отдыхает, — сказала она. — А тебе тоже не мешало бы вздремнуть. А то одни глаза остались, а остальное куда-то провалилось.

Куда после этого подевались Идалту и Мешок — трудно сказать. Анфиса спокойно порысила домой, и только Доктор Врач остался в полной неподвижности, изображая засохший ствол дерева. Моретти тоже пропал. В общем — народ разошёлся кто куда. И новоиспечённый отец обнаружил в руке тыквенную фляжку с кукурузовкой, к которой и приложился, не чувствуя вкуса. А потом побрёл домой, не слишком уверенно переставляя ноги — самогонка оказалась забористой.

Следующие дни прошли в хлопотах — расширяли гостевую, в которой Фёдор и Нина обитали. Теперь туда нужно было поместить и кроватку, и столик для пеленания, и шкаф, наполненный пелёнками и подгузниками. Ну и на работу ходить — как же без этого!

Получение из родильного дома супруги и дочурки поначалу проходило без особенных неожиданностей — в недальний путь на белом бронетранспортёре отправились втроем. Счастливый отец, сестра его девятилетняя Алина Кирилловна, с самого рассвета занявшая водительское место и пристегнувшаяся ремнями к сидению — сразу стало понятно, что решение её твёрже гороха, спорить бесполезно, и вообще она не намерена выслушивать чьи либо возражения… сегодня ей вести.

Приёмная бабушка с ворохом пелёнок-распашонок заставила внука своего Дмитрия подставить к входному люку деревянную ступеньку и подать ей руку при посадке — учит этого недотёпу галантности. Ведь, если следовать родовой традиции — внуку предстоит служить верой и правдой любезному отечеству, как и прадедам его, и деду и отцу — так уж повелось у Русаковых, будь они хоть бы и Матвеевыми.

Сам же будущий офицер оставался дома на вахте у неугасимого огня — кухонной плиты, на которой томились блюда предстоящего праздничного застолья.

Алинка хорошо водит — джойстик управления послушен её руке, опыта хватает и внимание она никогда не рассеивает. Доехали без приключений. Драгоценный свёрточек, запакованный в кружева, Федька нёс осторожно, непроизвольно пытаясь нащупать — что это там такое маленькое ворочается? Неожиданности начались на обратном пути. Сначала Маруся, провожавшая Нину, поставила в салон характерный такой медицинского вида саквояж. А потом выяснилось, что машина их следует по городу не сама по себе, а в составе кортежа — около двух десятков фермиков мчались как впереди, так и по бокам и сзади за броневиком. Не отставая, не забегая вперёд и не путаясь под колёсами. Возглавлял процессию Доктор Врач.

То есть личинку Второй Царицы Улья охраняли так, как не каждого главу государства на Земле. С огромной тревогой воспринял начинающий отец то, что в рядах сопровождающих присутствовало немало Стражей — существ агрессивно настроенных ко всему незнакомому. А ведь до этого момента фермики в Ново-Плесецке ни разу не появлялись — то есть им тут незнакомо практически всё. Невольно отдал дочку приёмной бабушке и через люк в крыше вылез наверх, чтобы присматривать за поведением охраны.

Надо сказать, впечатление на окружающих она производила неизгладимое. Встречные и поперечные машины останавливались, народ на тротуарах замирал, видимо, не решаясь бежать. А сзади на скейтбордах мчались подростки-мегакоты, выписывая на поворотах немыслимые пируэты. На перекрёстке торговой набережной Сити Федька раскланялся с Бахромом, который теперь старший наряда патрульной службы городского периметра. А то парень начал было стаскивать с плеча свою служебную помпу — как бы чего не вышло!

Потом через мостик и налево, на малолюдные улицы коттеджного района Белого Города — тут, на тихих улицах фешенебельной окраины уже не так беспокойно.

В общем, на подворье Кирилла Сергеевича обосновался филиал муравейника. Доктор Врач легко управлял деятельностью членистоногих. Вскоре выяснилось, что рабочие особи имеют квалификацию никак не меньше, чем санитара — они запросто могли и перепеленать малышку, и вымыть её… всё бы хорошо, но уж очень их было много. Ну и стражи, ощупывающие всех своими усиками, тоже создавали немало неудобств. Дело в том, что поток людей в дом заметно вырос. Посетители шли к старшему фермику.

— Федь! Доктор Врач, как ты уже понял, много практиковал в Ремнёво, — объяснила это явление Ниночка. То есть и он и его команда неплохо освоились в среде нас — людей. Так что насчёт опасности ты не волнуйся. Терм со своей стороны тоже подготовку контактёров проводит не с бухты-барахты. А сам наш нынешний домашний медик имел в школе достаточно обширную практику — к нему со всей Прерии больные прилетали. Заметил ведь, сколько самолётов сейчас у людей! Ребята, что в последние годы закончили школу почти все имеют навыки пилотирования. Купить бипланчик нынче не проблема, или взять напрокат — вот внуки своих бабулек и дедулек и возили к инопланетному доктору.

А тут, бах, и летать никуда не надо — само светило прибыло в столицу. Так что в скверике около родильного дома, считай круглосуточно, шёл прием страждущих. И теперь идёт в гараже, пока Па гоняет на бронике по своим делам.

— Так, выходит, они продолжают нас изучать, — хмыкнул Нах-Нах.

— Быстрее, чем мы их. Знаешь, я уже вполне в форме… не облизывайся, не в этом разрезе — для того, чтобы заняться инопланетными делами. То есть тут на Прерии нужно ознакомиться с тем, как устроился экипаж авианосца. Опять же мне ужасно хочется самой побывать на этом корабле — как думаешь, позволят нам это сделать?

— А чего тут думать? — ухмыльнулся Фёдор. — Трясти надо. То есть — сначала, конечно, познакомиться с тем, что творится у фермиков на военной базе, а уж потом… Юлька, мне кажется, нормально перенесёт перелёт — я в грузовом отсеке нашего самолёта сделаю кроватку для неё. И смекну, как туда стиральную машинку встроить.

— Понадобится ещё место для меня, двух Стражей и двух Рабочих, — скрипнул Доктор Врач.

— Надо бы вам взвеситься, — почесал в затылке отец семейства. — У нас в запасе всего две тонны грузоподъёмности. Это вместе с водой для стирки в полёте.

Стиральную машинку пришлось заказывать. Дело в том, что изготовление и обслуживание бытовой техники на планете оказалось полностью в руках частного бизнеса. Практически все модели собирались «по месту», в зависимости от того, где им предстояло работать: в доме, в бунгало, в хижине. Был там водопровод с постоянным напором, или колодец некоторой глубины. Имелась ли канализация, или требовалась очистка стоков. На потребности холостяка нужно было рассчитывать, или на большое шумное семейство, половина членов которого каждый вечер требовала полной замены гардероба?