— Ваша честь, это ненаучный подход. Никто из нас не хотел бы, чтобы выводы о наших характерах делались на основе зубной пасты или кофе, которые мы покупаем.

— Ваша честь, возможно, нам бы этого не хотелось, но это так. На подобных исследованиях построена вся потребительская индустрия. К тому же оружие — вещь гораздо более личная, чем зубная паста. Даже более личная, чем духи.

Судья засомневалась.

— Ваша честь… — начала Френсис.

— Постойте, миссис Бауэр. Я разрешаю свидетелю описать возможного покупателя указанного оружия.

— Ну, — заметил Барзила, — дело в том, что подобное оружие мог купить любой. Любой может с ним справиться.

Де Мария помолчал. Он явно рассчитывал на другой ответ.

— Используют ли «смит-вессон» калибра 36–38 профессионалы?

— Протестую.

— Отклоняется. Прошу вас, отвечайте, мистер Барзила.

— Почему нет? В основном не используют, но никто не может им в этом помешать.

— Это ведь очень простое оружие?

— Самое простое. Зарядил, прицелился, выстрелил. Очень просто.

— Скажите, производители оружия рекламируют эту марку каким-либо особенным образом?

— Ну, когда-то они решили, что подобное оружие особенно подходит женщинам, потому что обычно женщины не слишком хорошо умеют обращаться с оружием. Поэтому они выпустили серию 36-го калибра под маркой «Леди Смит». Понимаете? Для леди. Леди Смит.

— Протестую, — быстро сказала Френсис. — Орудие убийства не «смит-вессон» марки «Леди Смит». Эта информация вводит в заблуждение присяжных.

— Но, — возразил де Мария, — мистер Барзила утверждает, что эта модель идентична оружию, которое использовал убийца.

Френсис пристально смотрела на него. Судья медлила.

— Продолжайте, — сказала судья.

Френсис села.

— Вы подтверждаете, — вкрадчиво начал де Мария, — что производители той марки оружия, из которого были убиты жертвы, считают ее пригодной для женщин и потому продают как женское оружие?

— Да.

— Благодарю вас, мистер Барзила, — сказал Мортон де Мария.

Судья объявил перекрестный допрос, и Френсис взялась за свидетеля. Ломакс мог видеть только ее спину. По залу прокатился ропот предвкушения.

— Вы только что описали типичного покупателя «смит-вессона» 36-го калибра, мистер Барзила. Теперь попрошу вас описать человека, который мог бы использовать «кольт» калибра 45.

За столом обвинителей помощники де Марии пролистывали дело, чтобы выяснить, откуда взялся «кольт» 45-го калибра.

— Ну, как правило, «кольт» калибра 45 покупают люди, имеющие намерение его использовать, люди, посещающие стрелковый клуб, возможно, бывшие военные, почти всегда мужчины, определенно с опытом использования оружия.

Френсис обернулась к присяжным. Она подняла руки вверх, словно сдаваясь:

— Пусть присяжные решат, подхожу ли я под это определение.

— Протестую!

— Возможно, присяжных заинтересует, что я владею «кольтом» калибра 45 уже в течение десяти лет!

— Протестую!

— Миссис Бауэр.

— Это мой первый револьвер. У меня никогда не было другого оружия.

— Ваша честь! Протестую! — Мортон де Мария разозлился.

Присяжные широко улыбались Френсис. Она улыбалась им в ответ. Барзила пытался втолковать Френсис, что она купила не ту марку оружия. Люди в зале начали смеяться.

— Ваша честь, прошу вас! — проревел прокурор. — Мистер Барзила весьма точно описал владельца «кольта» калибра 45 как личность, склонную к убийству, но даже это не оправдывает поведение защитника!

Присутствующие оценили шутку, и в зале стало шумно. Судья Олмстед принялась стучать молоточком по столу. На несколько мгновений показалось, что она утратила контроль над происходящим.

— Миссис Бауэр, вы слышали, что обвинитель выражает протест, но продолжали настаивать. В отличие от мистера Барзилы вы не находитесь под присягой, поэтому вам не следует вести себя как свидетель или, того хуже, становиться вещественным доказательством. Чтобы в следующий раз у вас не возник соблазн нарушить регламент, я требую, во-первых, чтобы последние вопросы были вычеркнуты из протокола, во-вторых, завтра утром вы предъявите мне ваш «кольт» с доказательствами того, что владеете им на законных основаниях.

— Разумеется, ваша честь.

— Заряженный или уже пустой? — ядовито поинтересовался де Мария.

В зале засмеялись, и Ломакс вдруг понял, что судье Олмстед не нравится Френсис. Очаровывая присяжных и унижая обвинение, Френсис быстро теряла расположение судьи. Это показалось Ломаксу весьма опасным.

Френсис снова повернулась к Барзиле.

— Простите меня, мистер Барзила, — сказала она, — но будущее моей клиентки, вернее, ее жизнь зависит от точности вашего прогноза. Можете ли вы математически точно определить взаимосвязь между определенной маркой оружия и личностью владельца?

— Нет, у меня нет таких данных.

— Вы руководствуетесь чутьем?

— Нет, основываюсь на опыте. Это не то же самое, что интуиция. Я давно работаю в оружейном бизнесе, повидал много разных людей и марок оружия. Так что это нечто большее, чем чутье.

— Вы утверждаете, что если убийца использовал «смит-вессон», то скорее всего он неопытный стрелок?

— Это очень простое в обращении оружие. Что и привлекает новичков. Для профессионала «смит-вессон» не самый лучший выбор.

— Но из него тоже можно убивать. Вы уверены, что использовать такое оружие мог только любитель?

— Нет, не совсем. Чтобы использовать именно это оружие, у убийцы могло найтись множество причин — откуда мне знать каких?

— Благодарю вас, мистер Барзила.

На сей раз Марджори не стала ждать Ломакса у двери зала. Он пробрался сквозь толпу и схватил девушку за руку, когда та уже выходила из здания суда.

— Почему вы не подошли ко мне в перерыве? — спросил он.

— Не хотела мешать.

— Это мои коллеги из обсерватории. Они были бы рады познакомиться с вами.

Девушка пожала плечами. Ломакс видел, что она колеблется.

— Куда вы идете?

— В «Сэш Смит». У меня ужасное предчувствие, что сегодняшнюю ночь я проведу в поисках «кольта» 45-го калибра.

Марджори заспешила вниз по ступенькам. Ломакс смотрел ей вслед. Ей не удастся испортить ему настроение. За целый день присяжные не услышали ничего, что доказывало бы виновность Джулии.

На следующий день свидетельское кресло первым занял Джерри Хегарти. Он заметно нервничал и постоянно поправлял запонки. Перед тем как произнести слова присяги, Джерри закашлялся. Он никак не показал, что узнал Ломакса. Сначала Джерри не смотрел на Джулию, однако, поймав ее взгляд, широко улыбнулся, что не ускользнуло от внимания присяжных. Несмотря на то что Джерри был вызван в суд стороной обвинения, он без лишних слов давал понять — Джулия не убивала его друга. Ломаксу показалось, что боль в животе, с которой он просыпался теперь каждое утро, на время утихла.

Мортон де Мария спросил имя, род занятий Джерри Хегарти, давно ли он знаком с Льюисом Фоксом. Его интересовало, как часто они встречались и какой характер носила их дружба.

— Мистер Хегарти, присяжные почти не слышат вас, — заметила судья, — да и, откровенно говоря, я тоже.

Хегарти извинился. Некоторое время он старался говорить громко, а затем голос вернулся к обычной для него мягкости. В зале стало тихо — зрители прислушивались.

— Как вы считаете, ваш близкий друг Льюис Фокс был счастлив в браке? — спросил де Мария.

— Протестую.

— Принимается.

— Льюис Фокс обсуждал с вами свой брак?

— Редко.

— Совсем не обсуждал?

— Почти.

— И все-таки что же он говорил?

— Он давал понять, что очень любит жену, — сказал Хегарти, взглянув на Джулию.

Та склонила голову. Две пожилые женщины-присяжные улыбнулись ей. Марджори обняла Джулию. Курт положил ей руку на плечо. Ломакс видел, что спина Джулии содрогается, — он понял, что она беззвучно плачет. Некоторые присяжные тоже заметили это. Как показалось Ломаксу, они смотрели на Джулию с приязнью и добротой.