— Кто-то шарахнул ее по башке и обчистил, — тоном знатока заключил Мадж.

— Мой промах, — вздохнул Джон-Том. — Я думал, она умеет за себя постоять. — Он посмотрел на Маджа.

— Эй, кореш, не вздумай катить на меня. Это не я ее припечатал. Она говорила, что не нуждается в няньках, помнишь? Стало быть, язык у нее подлиннее, чем извилины в мозгах. В няньках она не нуждается, а? Черта с два. — Выдр повернулся к полицейским и уныло спросил: — И что с ней было дальше?

— Ее сбыли с рук. — Полицейский посмотрел на напарника. — Не знаешь, куда ее сплавили из участка?

Второй скунс пожал плечами, а первый призадумался.

— Дайте-ка поразмыслить...

— В больницу? — предположил Джон-Том.

— С какой-то плюгавой шишкой? Смеешься, чужак? Да пока мы ее волокли в участок, она наполовину очухалась. Все стонала насчет мамаши и еще кого-то... Документов при ней, помнится, не было никаких. Да, она вспоминала какого-то хмыря... — Скунс порылся в памяти. — Пом-Пом?

— Джон-Том. Это я.

— А где тебя искать, она объяснить не смогла — похоже, крепко ей врезали. Ну, а нам это имя ничего не сказало. Девчонка вела себя чудно, ну, мы и подумали, что она маленько чокнулась. Говоришь, средней молодости?

Джон-Том кивнул.

— А мне показалось, для человека она куда моложе. Подросток. Ага, вспомнил, куда ее дели потом. Ее забрали социальные службы. Несколько общин бросали жребий, и выиграли Друзья Улицы.

— Да, точно, — подтвердил напарник. — Я сам об этом читал в рапорте.

— Друзья Улицы? Кто они такие? — спросил Джон-Том.

— Что-то вроде сиротского приюта. — Полицейский повернулся и указал: — Вон они где обретаются, на горе Курьи Потроха. Сроду там не бывал — повода не возникало. Туда ее отвели. Думаю, с ней все в порядке. Говорят, там чисто, уютно и пристойно.

На руку Джон-Тома успокаивающе легла лапа выдра.

— Вишь, кореш? Все уладилось само собой, причем наилучшим образом.

— Да, — согласилась Розарык. — Пойдем-ка в гостиницу, Джон-Том. В пхиюте девчонке будет лучше, чем с нами.

Джон-Том выслушал и удивил Яльвара тем, что поинтересовался его мнением.

— Если вам действительно небезразлична точка зрения недостойного слуги, то я вынужден встать на сторону ваших друзей. Несомненно, юной женщине самое место среди сверстников, под опекой тех, чьи обязанности — заботиться о детях, к которым судьба была слишком жестока. А нам следует заняться своими делами.

Джон-Том кивнул.

— Может быть, ты и прав, Яльвар. — Он поглядел на Маджа и Розарык. — И вы, наверное, тоже. — Он перевел взгляд на старшего скунса. — Вы уверены, что это приличное заведение?

— На улицах Снаркена полно беспризорной молодежи. Мы то и дело кого-нибудь задерживаем, поэтому здесь много приютов. Одни — на государственном обеспечении, другие — частные. Если я не путаю, Друзья Улицы — частная лавочка.

— Ну, хорошо, — проворчал Джон-Том, уступая весомости доводов и мнению большинства.

— Так когда же мы поедем, чувак?

— Можно завтра утром. Если сумеем до вечера добыть все необходимое.

— Добыть ящик воблы? Раз плюнуть, кореш. Предоставь это мне. А вы с горой кошатины и старым педиком ступайте в гостиницу. Отдохните, подышите напоследок морским воздухом. Положитесь на старину Маджа.

Джон-Том внял его совету и к вечеру был вознагражден появлением у гостиницы не одной, а двух больших и удобных кибиток, доверху набитых съестным. Влекли их две рогатые ящерицы из тех тяжеловозов, что способны с одинаковой легкостью носиться по ровным дорогам и горным тропам.

— Молодчина, — похвалил Джон-Том выдра. — Ты поработал на славу.

Казалось, Мадж подверг себя неописуемой пытке, сунув лапу в карман и вытащив три золотые монеты.

— А это сдача, приятель.

Джон-Том едва не лишился дара речи.

— Просто с ума сойти! Мадж, да ты еще и сдачу возвращаешь?

— Босс, умоляю, не говори ничего! — с мукой в голосе произнес Мадж. — И без того тошно.

— Мадж, а тебе никогда не приходило в голову осесть где-нибудь и заняться честной торговлей?

— Кому? Мне? — Выдр содрогнулся всем телом. — Да я б тогда самоуважение потерял, не говоря уже о лицензии линчбе-нийской воровской гильдии. И разбил бы сердце моей бедной матушки.

— Извини, — прошептал Джон-Том. — Больше не буду.

Розарык подвергла груз тщательному досмотру.

— Выдха, я беху назад все, что пхо тебя говохила. Схеди снабженцев тебе нет хавных. — Она поглядела на Джон-Тома. — Здесь с лихвою хватит на многомесячный поход. Он не зхя потхатил золото.

Мадж отвесил низкий поклон.

— Спасибо, о высочайшая, сладчайшая и целомудреннейшая. Ну, а теперь что вы скажете насчет роскошного ужина перед походной диетой? — Он направился ко входу в гостиницу.

Джон-Том задержался и растерянно произнес вдогонку друзьям:

— Послушайте, я разделяю ваши чувства и уважаю ваше мнение, и вы, наверное, абсолютно правы, а я, должно быть, ошибаюсь. Я понимаю, вы хотите поесть и поспать, но я не устал и не проголодался. Знаю, это выглядит глупо, но я все-таки собираюсь найти Друзей Улицы и попрощаться с Глупостью.

Мадж всплеснул лапами.

— Люди! Слышь,парень, ну, че терять время? Девчонка — прочитанная глава, и этим все сказано.

— Прочитанная глава, — согласился Яльвар, — со счастливым концом. Пусть так и будет. Зачем терзать себя?

— Я не терзаюсь. Я совсем ненадолго. — Юноша ущипнул струну дуары. — Спою ей напоследок и скажу, что мы будем возвращаться этой же дорогой. На случай, если ей захочется повидать нас или еще что-нибудь...

— До чего ж трогательно, — пробормотал Мадж. — Черт с тобой, кореш. Пойдем, покончим с этим делом.

— Ты тоже идешь? — удивился Джон-Том. — А как же роскошный ужин?

— Потерпит. — Мадж взял человека под руку, и они стали подниматься по склону горы. — Глянь-ка, чувак. Ночь черна, что сердце судебного пристава. — Он внимательно разглядывал узкую петляющую улочку. — А ты уверен, что мы разыщем это местечко?

Джон-Том кивнул.

— Оно на вершине. К тому же всегда можно спросить у встречного. Мы же не младенцы беспомощные.

— Нет, — напугал их голос, раздавшийся позади. — С этой минуты не беспомощные.

— Розарык? Ты еще не проголодалась?

— Сыта по гохло болтовней, — огрызнулась она. — Я хешила все-таки пхогуляться с вами и позаботиться, чтобы вас не пхихезали по пути. Может, те гхабители все еще охудуют здесь.

— Милашка, мы сами с усами, — парировал Мадж-

— В этом я не сомневаюсь. Но ваши усы будут в большей со-хханности, если я пойду с вами.

Джон-Том смотрел мимо нее. Она проследила за его взглядом.

— Яльвах тоже хотел идти, но надо подниматься на гоху, а в его годы это совсем непхосто. Он подождет и постохожит повозки.

— Прекрасно. — Джон-Том повернулся и пошел дальше. — Мы скоро вернемся.

— Ага, враз, — подтвердил Мадж.

Но оба они ошибались.

Друзья Улицы располагались на верху обращенного к морю склона горы, в комплексе зданий из тесаного камня на известковом цементе. Вопреки ожиданиям Джон-Тома окружали приют не трущобы, а уютные частные виллы и ухоженные скверы.

— Кто бы ни обустроил это местечко, — сказал он спутникам, приближаясь к парадному, — деньжата у него водятся.

— Куры не клюют, — уточнил Мадж.

Несколько длинных, узких двухэтажных строений были соединены между собой труднопреодолимыми стенами. В лунном свете на крышах поблескивала черепица. Из двух окон сквозь тонкие щели наружу сочился свет, в остальных же помещениях владычествовала тьма. Ничего удивительного: в столь поздний час дети должны лежать в постелях. Доступ к дверям парадного входа преграждала увитая цветами решетчатая калитка из кованого железа.

Зато снаружи висел шнурок звонка. Джон-Том потянул за него и услышал далекое треньканье колокольчика. Поблизости деревья-великаны шелестели листвой. Далеко внизу искрилась бухта, иллюминируемая тысячами ярких звезд Снаркена.