Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

В области внешней политики можно заключить с ними военный союз, но в области внутренней политики мы не должны допускать ни малейшего вмешательства в наши дела. Это наше непреклонное мнение и единственно правильный способ действий в сложившейся обстановке.

В нынешней ситуации прежде всего необходимо воспользоваться поддержкой шэньши и командного состава Северо-Восточной армии, а потом уже помощью со стороны Японии. Но, по-видимому, этот момент еще не настал. Сейчас шэньши и военные группировки северо-восточных провинций пока наблюдают и выжидают. Когда же они увидят, что переговоры Японии с республиканским правительством срываются, их настроения могут внезапно измениться.

Министры иностранных дел великих держав сейчас как раз собрались в Женеве, пытаясь с помощью авторитета Лиги Наций урегулировать создавшееся положение. Япония боится обидеть великие державы; поэтому, по дошедшим до нас сведениям, она уже выдвинула проект своих требований. Если республиканское правительство согласится их удовлетворить, японцы, возможно, отведут свои войска. Республиканское правительство сейчас громогласно заявляет о том, что оно ни в коем случае не пойдет на уступки, однако это лишь одна видимость. Зная о его внутренней слабости, следует ожидать, что оно в конце концов вынуждено будет уступить, и тогда, возможно, японцы, требования которых будут удовлетворены, на этом закончат дело. Если же переговоры сорвутся, то Япония, вероятно, предпримет другие действия. Мы в данный момент находимся на перепутье.

Что касается внутреннего положения республиканского правительства, то Нанкин и Гуандун, хотя и пошли на союз, глубоко ненавидят друг друга, полны взаимного недоверия и зависти. Их союз не может быть слишком продолжительным и в случае раскола с Японией сразу же распадется. Если же республиканское правительство согласится удовлетворить требования японцев, оно скомпрометирует себя, так как это будет совершенно обратно тому, что оно сейчас провозглашает, вызовет недовольство внутри страны, и тогда гоминьдановскому правительству не удержаться у власти. Даже если Япония и выведет на время свои войска, то при первом удобном случае она введет их вновь. Поэтому, по моему мнению, сейчас не стоит спешить, так как в дальнейшем представится много удобных случаев.

Без учета реального положения вещей и в результате неосторожных действий можно потерпеть фиаско и навсегда потерять надежду осуществить свои планы".

Из-за этих разногласий в Тихом саду стало еще неспокойнее. К тому же в это время произошло одно непредвиденное событие, о котором я расскажу ниже.

Разногласия среди японцев

Не дожидаясь, когда в Тихом саду придут к единому мнению, вице-консул японского генерального консульства в Тяньцзине посетил меня на другой же день. В консульстве уже знали, что я был в японских казармах. Вице-консул, заметив, что он понимает мое настроение и сложившиеся обстоятельства, советовал действовать осмотрительно и пока не покидать Тяньцзинь. Он сказал, что, поскольку консульство отвечает за мою безопасность, он не может не дать такого совета.

С этого дня вице-консул либо сам уговаривал меня не ехать, либо действовал через Чэнь Баошэня и его племянника или через Чжэн Сяосюя и его сына.

С другой стороны, переводчик японского гарнизона Ёсида не раз говорил мне, что японские военные круги решительно поддерживают меня на пути к власти, и советовал мне немедленно отправляться в путь.

Моя новая точка зрения на японскую армию и правительство отличалась от мнения Чэнь Баошэня и его окружения. Чэнь Баошень всегда считал, что политику вершат люди штатские, поэтому поддерживал связи только с японским посланником Ёсидзавой; он настаивал, чтобы я не слушал военных, пока нет указаний из Токио. Я же придерживался другого мнения и считал, что судьбу мою решают не политические деятели Японии, а военные, у меня не было никаких доводов и полной информации на этот счет, я исходил лишь из известных мне фактов. С одной стороны, японцы были готовы установить дипломатические отношения с Нанкином и мирным путем решить конфликт между Китаем и Японией, с другой стороны, Квантунская армия непрерывно атаковала отступающие китайские войска. Хотя для меня в то время было еще не ясно, что Чан Кайши и Ван Цзинвэй, кричавшие о сопротивлении и в то же время отдававшие врагу территорию страны, использовали этот двурушнический прием для обмана общественного мнения, я понимал, что вопрос все же решают японские солдаты. Чэнь Баошэнь отмечал безразличие великих держав, я же думал иначе. Вскоре после моего визита в японские казармы меня внезапно посетил командующий английскими войсками в Тяньцзине бригадный генерал Бэркэл-Ньюджент. Он принес мне свои личные поздравления в связи с наступлением благоприятного момента, возникшего в связи с событиями 18 сентября, и сказал:

— Если ваше величество сможет в великой Маньчжурии вновь вступить на престол, я ваш покорный слуга и охотно буду простым солдатом под вашим императорским знаменем с изображением дракона.

Эти слова заставили меня еще больше поверить в то, что говорил Чжэн Сяосюй об английском покровительстве Японии. Внезапно после долгой разлуки я встретился с Джонстоном. Он приехал по делам Министерства иностранных дел Англии, чтобы уладить некоторые вопросы, связанные с "боксерской" контрибуцией и передачей Вэйхайвэя. Джонстон порадовался моим планам и попросил написать предисловие к его книге "Сумерки Запретного города", сказав, что добавит в этой книге еще одну главу, которая будет называться "Дракон возвращается в свою обитель".

Один за другим Лю Сянъе и Тун Цзисюнь привезли с Северо-Востока вести, которые меня воодушевили. Тун Цзисюнь, придавший первым, сказал, что в Шэньяне он встретился с Юань Дзинькаем и другими цинскими ветеранами. Все они считали что момент уже настал и незачем откладывать. Следом за ним вернулся и Лю Сянъе. Хотя ему не удалось встретиться с Учидой или Хондзё, что немного разочаровало меня, однако он виделся с Итагаки и Цзинь Ляном и убедился, что Ло Чжэньюй и Каеисуми не обманывают. Цзинь Лян был настроен особенно оптимистически. Он просил передать, что в Фэнтяне все готово и только ждут приезда императора. Лю Сянъе также заехал в Гирин и удостоверился, что Ло Чжэньюй говорил правду. Японская армия действительно уже управляла всей провинцией, Си Ся и другие были готовы поддержать реставрацию в любой момент.

Кроме этого, появилось множество слухов, которые побуждали меня поспешить с отъездом. Тяньцзиньская пресса действовала очень оперативно. Известие о том, что я был в японских казармах, вскоре стало достоянием общественности. Некоторые газеты даже опубликовали сообщение, что на пароходе я уже прибыл на Северо-Восток. Одновременно, не знаю откуда, распространились слухи, будто китайцы предпримут против меня диверсию. Я почувствовал, что в Тяньцзине оставаться мне больше нельзя.

Я послал Чжэн Чуя к японскому генеральному консулу в Тяньцзине Кувадзиме, с тем чтобы он передал ему мое желание в целях безопасности временно переехать в Люйшунь, поскольку условий для поездки в Фэнтянь еще нет. Однако Кувадзима сразу же отсоветовал мне ехать в Люйшунь. Он попросил Чжэн Чуя передать мне, что Учида Ясуда тоже так думает. Учида был одним из заслуженных политических деятелей старшего поколения и пользовался большим уважением в армии, поэтому лучше было послушаться его совета, тем более что за мою безопасность полностью отвечал сам консул. В конце он сказал, что должен еще посоветоваться с командующим местным военным гарнизоном Касии. На второй день Чжэн Чуя посетил вице-консул и сообщил ему, что накануне состоялась беседа Кувадзима и Касии, где было решено, что мне пока не следует покидать Тяньцзинь.

Я совершенно был сбит с толку этим сообщением и, чтобы выяснить, в чем дело, пригласил переводчика из штаба Ёсиду. К моему удивлению, он сказал, что генеральный консул вообще не совещался с командующим японскими войсками. Наоборот, командующий Касии за то, чтобы я немедленно уехал вместе с Каеисуми. Ёсида посоветовал мне написать письмо в штаб и выразить свое твердое желание уехать из Тяньцзиня. Я написал такое письмо, но о нем снова каким-то образом узнал японский консул, который немедленно приехал к Чэнь Баошэню и Чжэн Сяосюю узнать, действительно ли это сделал я.

71
{"b":"182948","o":1}