После проведения мобилизации вооруженные силы Великобритании, Франции и России имели в совокупности 15,3 миллиона человек, а Германии и Австро-Венгрии — 12. Понимая невыгодность ведения войны на два фронта, Германия в 1914 г. нанесла главный удар по Франции. Но после неудачи в кровопролитном Марнском сражении германский план последовательного быстрого разгрома Франции и России рухнул. В дальнейшем Германии и Австро-Венгрии пришлось вести упорную борьбу на истощение, для них стратегически невыгодную и проигрышную.

Стороны попеременно пытались выйти из тупика позиционной вооруженной борьбы переходом в наступление. На Восточном фронте германским войскам в 1915 г. удалось осуществить Горлицкий прорыв, а в 1916 г. русскому Юго-Западному фронту Брусилова — прорвать оборону австро-венгерских войск, но эти наступательные кампании в конечном счете были блокированы противником. На Западном фронте все наступательные операции сторон фактически быстро захлебывались, но упорно и бесплодно затягивались, принося огромные потери (например, операция германских войск под Верденом в 1916 г превратившаяся в «верденскую мясорубку», англофранцузское наступление весной 1917 г, названное по имени французского главнокомандующего «бойней Нивеля»). На море было проведено лишь несколько сражений (самое крупное из них — Ютландское в 1916 г.). Германские подводные лодки активно вели охоту за военными и торговыми судами противника («подводную войну»), но когда от нее стали страдать американские морские перевозки, это подтолкнуло США к объявлению войны Германии (апрель 1917 г.). Вступление в войну США компенсировало выход из нее революционной России. С этого момента для Германии и Австро-Венгрии, также подверженных влиянию революционных настроений, поражение стало неизбежным. Общие потери в первой мировой войне составили 9,5 миллиона человек убитыми и умершими от ран и 20 миллионов человек ранеными.

В первой мировой войне получили развитие новые боевые средства — самолеты, танки, подводные лодки, минное оружие, зенитные и противотанковые орудия, резко возросла огневая мощь войск. Произошли большие изменения в организации вооруженных сил, соотношении родов войск. Возникли новые фронтовые объединения (фронты, группы армий). Резко возросла зависимость вооруженной борьбы от тыла страны. В военном искусстве оформились понятия «операция» и «общевойсковой бой», зародилась теория прорыва глубокоэшелонированной позиционной обороны.

Накануне Крымской (Восточной) войны русский царь Николай I откровенно выразил свои намерения: «Турция — умирающий человек… Она должна умереть». Мысль о приобретении новых владений на Востоке была не чужда и Англии с Францией, но прежде всего они выступили с осуждением непомерных амбиций России. В своей знаменитой речи в британском парламенте министр иностранных дел Г. Пальмерстон поставил проблему, актуальную до настоящего времени: «Вопрос, который мы рассматриваем, заключается в том, может ли одна держава вызывать на бой весь земной шар, распоряжаться Европой, как ей заблагорассудится, или же эта держава будет научена, что есть предел для честолюбия, что есть граница для завоеваний».

Синопское сражение. 1853 г.

Турция в 1853 г. первой вступила в войну против России, но начала ее неудачно: русская эскадра Нахимова сожгла турецкий флот в Синопском морском сражении. По свидетельству русского посла в Лондоне, событие получило там такую реакцию: «Где же была Англия, которая недавно утверждала, что ее знамя развевается на морях? Это значит дойти до пределов позора. Жребий брошен».

Французский император Наполеон III писал Николаю I об оскорбительности синопского побоища, происшедшего при близком присутствии в Босфоре французской и английской эскадр: «Тут уже не наша внешняя политика получила удар, но наша военная честь». Николай I, не дрогнув, отвечал Наполеону III: «Что бы Вы ни решили, Ваше величество, меня не увидят отступающим… И я ручаюсь, что Россия в 1854 г. та же, какой была в 1812». Оба императора в конце своих писем не забыли заверить друг друга в дружбе, а английские газеты писали: «Земной шар замер в ожидании после переписки двух добрых друзей».

Через несколько дней война России с Францией и Англией началась.

Англия в 1854 г. долго оказывала давление на Пруссию, стремясь вовлечь ее в Крымскую войну. Но Фридрих Вильгельм IV не желал воевать с Россией. Его переписка с англичанами, по словам Е. Тарле, привела к следующему положению: «Они просят у короля помощи против Николая, и Фридрих Вильгельм готов оказать эту помощь, но с небольшим условием: чтобы англичане начали войну не против Николая, а против Наполеона III, с которым они только что заключили союз для нападения на Николая!».

Англичане констатировали: «Несчастный монарх начал сходить с ума». В этом была немалая доля истины, поскольку психическое нездоровье Фридриха Вильгельма действительно прогрессировало.

После того, как в Крымской войне Великобритания и Франция совместно выступили против России, осмелела и Австрия. Император Франц Иосиф стал выражать недовольство наступлением русских войск против турок на Дунае. На тревожных депешах, поступавших к Николаю I от русского посла из Вены, царь долго писал: «Не верю!» Потом появилась такая запись в адрес австрийского министра иностранных дел Боуля «Мерзавец! Каналья! Негодяй!»

Под давлением Австрии Николай I вынужден был отвести русские войска от Дуная. «Кто из русских царей, по твоему мнению, самый глупый?» — как-то спросил Николай I одного из своих генерал-адъютантов и сам ответил: «Я. Потому что пять лет назад помог австрийцам подавить венгерский мятеж».

Эпизод Крымской (Восточной) войны. 1854 г.

Чтобы объяснить французам, из-за чего ведется война Франции, Англии и Турции против России, Наполеон III прибег к помощи католических духовников. Парижский архиепископ Сибур объявил, что в Крымской войне христианская (католическая) Франция должна покончить с православной ересью русских. Иными словами, объяснял он французам, «это не политическая, а священная война, исключительно религиозная». «Причина святая, угодная Богу, состоит в том, чтобы изгнать, обуздать, подавить ересь Фотия. Это — цель нынешнего Крестового похода».

Так с опозданием в тысячу лет христианская Франция, не смущаясь союза с магометанской Турцией, решила отомстить византийскому патриарху Фотию. Впрочем, римский папа Пий IX был в недоумении от идеи такой «священной войны» и потому на «крестовый поход» Франции не откликнулся.

На войну Франции и Англии против России русская графиня Растопчина отозвалась предупреждением в адрес Наполеона III (племянника Наполеона I):

В другом стихотворении неизвестного автора, переложенном на музыку, досталось и Луи Наполеону, и английскому министру иностранных дел Пальмерстону: